Меч над Москвой
Шрифт:
– Соединяю вас с товарищем Сталиным…
И спустя несколько секунд – глухой, с грузинским акцентом голос Сталина:
– Телегин?
– Так точно, товарищ Сталин!
– Вы только что докладывали Шапошникову о прорыве немцев в Юхнов?
– Да, я, товарищ Сталин!
– Откуда у вас эти сведения и можно ли им доверять?
– Сведения доставлены лучшими боевыми летчиками, дважды перепроверены. Достоверность их несомненна.
– Вы нисколько не сомневаетесь? – В голосе Сталина сквозил ледяной тон: чувствовалось, что он не верит услышанному.
– Вначале сомневался, а после двойной
– Что вы предприняли? – не дослушав ответа Телегина, строго спросил Сталин.
Телегин только сейчас вспомнил, что в кабинете он находится не один. Глядя в побледневшее, напряженное лицо генерала Белова, дивизионный комиссар доложил Сталину об уже отданных им распоряжениях.
– Ну что ж, – раздумчиво сказал Сталин, – ваши решения, в общем, правильны. Но этого мало… Собирайте все силы для отпора врагу…
– Сейчас вызываю начальников управлений и отделов штаба, будем изыскивать дополнительные возможности.
– Прикажите полковнику Сбытову нанести бомбовые и штурмовые удары по немцам хотя бы четырьмя авиационными полками.
– Есть, товарищ Сталин! Полковник Сбытов рядом со мной.
– А где Артемьев?
– Артемьев в Туле, организует оборону города.
– Разыщите его, и пусть он немедленно возвращается в Москву. Действуйте решительно. Собирайте все, что есть годного для боя. На ответственность командования округа возлагаю задачу во что бы то ни стало задержать противника на пять – семь дней на рубеже Можайской линии обороны. – Сталин кашлянул и тут же продолжил: – За это время мы подведем резервы. Об обстановке своевременно докладывайте мне через Шапошникова.
– Есть, докладывать, товарищ Сталин!
Положив на аппарат телефонную трубку, Телегин расслабленно опустился в кресло, вздохнул с тем облегчением, которое будто бы снимает гору с плеч, и, обратившись к Сбытову, пересказал ему распоряжение Верховного Главнокомандующего о необходимости нанести воздушные удары по прорвавшимся немцам. Сбытов, уяснив задачу, тут же покинул кабинет. Генерал Белов тоже вышел – отдать приказ дежурному о вызове руководства штаба округа в кабинет командующего и об отправке в Тулу самолета У-2 за генерал-лейтенантом Артемьевым.
Однако тревоги дивизионного комиссара Телегина набирали новый разбег: справа от него коротким звонком вновь напомнила о себе «кремлевка». Снял трубку и услышал голос Берии, который тоже являлся членом Военного совета округа, но в штабе его пока никто ни разу не видел. Возглавляя НКВД, Берия имел обыкновение разговаривать повелительно-строго или с притворной вежливостью, которой все боялись. Именно с «вежливостью» обратился он и к Телегину:
– Откуда вы получили сведения о захвате немцами Юхнова? Кто вам их сообщил?
Почувствовав в вежливом голосе Берии угрозу, Телегин начал объяснять все подробно. Но объяснения почему-то вдруг разъярили Берию, и он, возвысив голос, резко оборвал дивизионного комиссара:
– Слушайте! Что вы воспринимаете на веру всякую чепуху?! Вы, видимо, пользуетесь информацией паникеров и провокаторов! Кто вам непосредственно докладывал эти сведения?
– Командующий военно-воздушными силами округа полковник Сбытов Николай Александрович.
– Хорошо! – Берия положил трубку.
20
В
Сбытов вошел в свой кабинет стремительно, выслушал короткие доклады Лякишева о текущих делах, и тут же они, посовещавшись, приняли решения более объемные – сразу бросить на уничтожение прорвавшихся в направлении Москвы фашистских колонн всю авиацию округа. Штабам авиачастей тотчас же были отданы приказы…
Приказы не только отдаются, но, случается, и отменяются…
На подмосковные аэродромы было кем-то [7] отдано распоряжение считать приказы командующего ВВС Московского военного округа недействительными, а сам командующий, уже чьими-то хлопотами заподозренный во враждебной деятельности, был в экстренном порядке вызван на Лубянку к начальнику Особого отдела Красной Армии Абакумову.
Войдя к Абакумову, полковник Сбытов увидел кроме сидевшего за массивным столом хозяина кабинета еще и прохаживавшегося по ковру Меркулова – заместителя наркома внутренних дел страны. Генералы были какими-то «новенькими» – в наглаженной форме, сверкавших хромовых сапогах; лица их гладко выбриты, не уставшие. В углу кабинета, за отдельным столом, сидел молодой полковник, перед которым лежала стопка чистой бумаги. Понял по напряженным взглядам и какой-то зловещей тишине – его ждали. Сердце заныло от предчувствия недоброго.
7
Со временем полковнику Н. А. Сбытову станет известно, что его приказ отменил после телефонного звонка Берии командующий Военно-Воздушными Силами Красной Армии генерал П. Ф. Жигарев.
– Мы должны допросить вас, полковник, – безо всяких предисловий начал Абакумов, строго глядя на Сбытова.
– Готов отвечать на ваши вопросы.
– Садитесь.
– Благодарю. – Сбытов сел.
– Откуда вы взяли, что к Юхнову идут немцы?
– Наша воздушная разведка не только обнаружила, – стал отвечать Сбытов, – но и несколько раз подтвердила, что к Москве приближаются фашистские танки и мотопехота.
– Предъявите фотоснимки разведчиков.
– Это были истребители, они без фотоаппаратов. Да фотоаппараты и не нужны. Самолеты опускались до двухсот – трехсот метров над дорогой, и летчики все отлично видели. Им нельзя не доверять.
– А если они провокаторы?
– На каком основании такие предположения?
– Здесь мы задаем вопросы, а вы отвечайте. Может, летчики ошиблись?
– Нет…
– Почему вы так уверены?
– Я знаю своих людей.
– И лейтенанта Рублева знаете?
– Нет, но помню, что его представили к званию Героя Советского Союза. Он таранным ударом своего истребителя сбил «юнкерса».
– Это бабушкины сказки! Как он к вам попал?
– Надо запросить наш отдел кадров.
– Вот видите: людей не знаете, а доверяете им. По нашим сведениям, ваш доклад Телегину ложный.