Меч наемника
Шрифт:
Вернувшись с ними в лагерь, она в присутствии Верховного Маршала обратилась к герцогу:
– Я хочу остаться в роте, где я начинала службу, с моими друзьями и командирами, там и с тем человеком, которому я присягала
Герцог благодарно кивнул и ответил:
– Паксенаррион, ты можешь оставаться в роте столько, сколько сочтешь нужным. Я ценю твою верность и твое умение воевать. Но я должен согласиться с Верховным Маршалом в том, что какая-то сила – мы не знаем пока, какая именно, – ведет тебя по жизни. И если когда-нибудь ты почувствуешь зов, требующий, чтобы ты покинула роту, знай, что мы отпускаем тебя, что я не стану удерживать тебя, опираясь на твою клятву. Ты вольна оставить меня в любой день.
– Мой господин, – хотел что-то сказать паладин, но герцог перебил его:
– Отвяжитесь вы от нее! У Паксенаррион своя голова на плечах. Если она решит уйти, то уйдет. Всему свое время. А то, что она умеет прислушиваться к зову Провидения и знает, как воспользоваться им, в этом, я думаю, вы уже могли убедиться.
– Я вовсе не это имел в виду, мой господин.
– Тогда извини, – устало вздохнул герцог. – Пакс, подумай о том, что я тебе сказал.
Но для Пакс все уже было решено. Пройти путь от дочки пастуха в Трех Пихтах до уважаемого ветерана в роте герцога, иметь друзей, готовых за нее в огонь и в воду, быть готовой самой отдать за них жизнь, – это ли не счастье? А детские мечты пусть остаются мечтами. Герцог Пелан, его рота, офицеры, друзья, союзники и сражения – все это было реальностью. Это все, что было нужно ей в жизни, что наполняло ее смыслом.
Когда паладин уезжал, Пакс махнула ему на прощанье рукой. Медальон Канны лежал в надежном месте – в поясном кошельке. Отныне его место было там. Все, хватит с нее странных предупреждений, хватит необъяснимых загадок и тайн. Все в жизни солдата должно быть просто и понятно. А если ей суждено погибнуть, не услышав очередного предупреждения, – что ж, не беда. Пакс улыбнулась. Красная лошадка Сабена помчит ее по бескрайним просторам, туда, где воины не падают и кони не устают.