Меч наемника
Шрифт:
Впрочем, времени на размышления у новобранцев было немного. Дни летели за днями в бесконечных тренировках, занятиях, нарядах и караулах. Они не успели оглянуться, а солнце уже стало растапливать снег на тренировочных полигонах, обнажая черную, еще не оттаявшую землю. Наступала весна. А с весной появились и слухи…
7
Герцог едет! Герцог приедет на следующей неделе, нет – через две недели, нет – через три дня… Слухи сновали по крепости, как пчелы вокруг улья, заставляя сердца новобранцев замирать от волнения и восторга. Каждый квадратный фут крепости был вымыт и выскоблен, и то, что казалось закончившим работу идеально чистым, немедленно перемывалось следующей бригадой. Все стойла
В замок-резиденцию новобранцев не пускали, но, судя по суете, царившей за внутренними стенами, суматоха там царила не меньшая. От крепости к обоим призамковым городкам то и дело сновали курьеры на лошадях, объезжавшие отремонтированные участки дороги по обочине, чтобы избежать проклятий, а то и пущенного вслед камня со стороны рабочих.
Дождь шел уже несколько дней, но этой ночью ветер переменился, и небо прояснилось. Пакс провела уже несколько часов на ветру и под дождем на стене крепости, заступив в караул, и успела изрядно промокнуть и замерзнуть. Прохаживаясь взад и вперед по своему участку стены между двумя башнями, она время от времени встречалась с Кобеном на юго-восточном углу. Каждый раз они обсуждали погоду, сначала жалуясь друг другу, а затем под утро пришли к выводу, что происшедшие изменения – холодный ветер, но без дождя – к лучшему. Небо на востоке начинало чуть светлеть, а звезды становились бледнее. Присмотревшись, Пакс увидела, что над одной из труб столовой появился первый дымок. Это приободрило Пакс. Она знала, что вскоре повара поднимут в караульную башню бадью с асаром – горячим сладким напитком, который выдавался часовым поздно вечером, сваренный на последних углях кухонных печей, и утром – как только печи начинали топиться.
Подышав на руки, чтобы согреть окоченевшие пальцы, Пакс отправилась в очередной обход по стене. Небо на востоке посветлело настолько, что на горизонте можно было различить иззубренный контур далекого горного хребта, чуть выделявшегося абсолютной чернотой на слегка синеющем фоне. Стало еще холоднее.
Все новые и новые детали проступали из темноты. Стали различимы доски настила, по которому ходили часовые, светлой полоской пролегла в темноту отремонтированная дорога на восток от крепости. Обернувшись, Пакс разглядела относимый ветром дым, шедший уже из всех трех труб столовой.
А на востоке горизонт очертила уже совсем светлая полоса. Лишь Сильба, утренняя звезда, все еще мерцала на густо-синем небосводе. Опустив глаза ниже, Пакс увидела, как выступает из темноты земля внизу – крепостные полигоны, расчерченные ровными линиями дорожек, чуть дальше – холмы и перелески. Восточная дорога огибала болотистое место и, переваливая через небольшой холм, убегала к городку.
Следующим знаком приближающегося утра должны были стать дымки над скрытыми за холмом и лесом трубами Восточного городка. Пакс даже знала, за какими группами деревьев они должны появиться. Но пока что было слишком темно. Ноги Паксенаррион изрядно окоченели, и она стала подпрыгивать и приседать на углу стены, поджидая Кобена.
– Вот ведь холодина какая! – сказал он, подходя ближе.
Пакс кивнула, продолжая подпрыгивать то на одной, то на другой ноге.
– И
Кобен ухмыльнулся:
– Скорей бы. Ладно, пошли. Стоять еще холоднее.
Когда Пакс подошла к караульной башне, из двери показался сержант, начальник караула, и махнул ей рукой.
– Иди скорей, – сказал он. – Только что принесли.
Пакс молча кивнула, слишком озябшая, чтобы говорить, и взяла протянутую кружку. Даже внутри башни было холодно – пар столбом поднимался над кувшином и вырывался изо рта при дыхании.
Горячая жидкость обожгла Пакс язык, но девушка даже не заметила этого. Руки, державшие кружку, заломило от перепада температуры, но Пакс блаженно глотала тягучий сладкий напиток, чувствуя, как тепло разливается по телу. Осушив кружку, она спросила:
– Я возьму еще одну – для Кобена?
– Позови его лучше сюда, – ответил сержант. – Здесь хоть ветра нет. А ты пока пройдешься по его участку. Когда он вернется, приходи за второй кружкой. Погреешься, а тебя кто-нибудь из наших подменит.
– Хорошо, сэр.
Пакс потерла руки, словно вгоняя тепло глубже под кожу, и выскочила из башни. Казалось, снаружи стало еще холоднее. На востоке появились красные отсветы. Пакс помахала рукой Кобену, показывая ему на башню. Он рысцой пробежал мимо нее и скрылся за дверью. Пакс же, пройдя свой участок, повернула и отправилась в обход по стене, где дежурил Кобен. К северу от крепости, за ближайшим хребтом, показались другие вершины. Кто-то рассказывал ей, что за этими горами живут орки – кровожадные великаны. К западу лежали бескрайние топкие луга, на которых местные жители пасли овец. Паксенаррион вспомнила, как согревалась ночью, забираясь в середину овечьей отары. Даже ее резкий запах вспомнился так точно, что Пакс зашмыгала носом. Но нет, ни за что, даже за теплую ночевку, она не захотела бы сейчас поменяться местами с той Паксенаррион – дочкой пастуха и невестой свинопаса. Развернувшись, она пошла вдоль стены назад.
На востоке в небо выплеснулся язык жидкого пламени – это солнце показалось над изрезанным вершинами горизонтом. От стен и башен по земле пролегли длинные, почти бесконечные тени. Поля с другой стороны замка стали розоватыми. Вечнозеленые кусты и деревья вдоль реки вновь стали зелеными, а сплошная масса ветвей остальных деревьев превратилась в сложную неправильную мозаику на багряно-золотистом фоне.
Над Восточным городком поднималось уже множество столбов дыма. Отметив про себя эту примету приближающейся смены, Пакс пробежала взглядом вдоль дороги и вздрогнула: ей показалось, что где-то за холмом солнце высветило что-то блестящее, сверкнувшее в утренних лучах.
Паксенаррион напрягла зрение. Что бы это ни было, оно сверкнуло там, где дорога не была видна за холмом и поворотом за перелесок. Но вот еще один проблеск и, кажется, какое-то неясное движение. Пакс крикнула, подав условный сигнал. Часовой на башне подбежал к краю площадки и вопросительно посмотрел вниз, на Паксенаррион. Распахнулась дверь караульной комнаты, из которой выскочил Кобен, смущенно спросивший, не слишком ли он долго засиделся в относительном тепле. Но новобранец был отодвинут сержантом – начальником караула.
– В чем дело? – озабоченно спросил сержант.
Пакс показала рукой на восток.
– Там, за холмом! Я видела, как там что-то блеснуло. По-моему, оно движется.
– Я ничего не вижу, – сказал часовой, перегнувшись через перила площадки на башне. – Сержант, нет там ничего, мне-то отсюда лучше видно. Показалось девчонке.
Но сержант не торопился уходить. Он стоял, внимательно глядя в указанное Пакс место.
– Это может быть и герцог, – сказал он. – В любом случае скоро узнаем, показалось Пакс или нет. Если это действительно он – то тебе, Пакс, будет вынесена благодарность за дополнительное, сверх нормативов для этого времени суток, предупреждение. А теперь – все по местам! – скомандовал сержант столпившимся на восточной стене караульным.