Меч Рассвета
Шрифт:
– Покажет? – изумился Курт.
– В шаре, разумеется! – развеселился Зикер. – Или ты решил, что Архимагистр сидит у меня в соседней комнате?
– С тебя станется, Зикер, – покачал головой Курт.
– Да нет, не станется, – отчего-то погрустнел черный маг. – Ну так что – звать Тенгере?
– Ну… наверное… – Курт чувствовал себя полным идиотом. Найти нечто похищенное! Да ведь для этого не разведчиком, а сыскных дел мастером быть нужно! А из него и разведчик-то… если б не Мур с его мудрыми советами – давно бы опозорился.
– Йоштре всего лишь предположил, что это Архимагистр
– Ну, вот и познакомишься с одним из главных подозреваемых, – кивнул Зикер и. сосредоточившись, мысленно позвал ученика.
– Архимагистра? – входя спросил Тенгере. – Привет, Курт!
– Привет, Тенгере, – откликнулся Курт. – Архимагистра. Мне.
– Архимагистра, – кивнул Зикер. – Ему.
Тенгере кивнул и в его руках возник волшебный шар.
– Иди сюда, Курт, – позвал он, садясь в кресло и устраиваясь поудобнее.
В Башне стремительно темнело. Бившее в открытое окно солнце было не в состоянии одолеть наведенный сумрак. Едва возникшие сумерки тут же уступали место своим более темным сородичам. Еще, еще и еще… На Башню Зикера все стремительней и стремительней накатывали волны ночи. Вот уж и звезды замерцали. Это была глухая, молчаливая ночь. Лишь где-то, страшно далеко, смутными голосами выли волки. Ночь. Самая настоящая ночь.
– Так удобней работать, – пояснил Зикер. – Архимагистр все-таки. И… будь осторожен, Курт. С твоей дурацкой удачей ты вполне способен нырнуть прямо в шар и оказаться прямиком в лапах Архимагистра.
– Нужно же мне до него как-то добраться, – вздохнул Курт.
– Нужно, – кивнул Зикер. – Тебе – до него. А не ему – до тебя. Уяснил?
– Уяснил, – сказал Курт.
– Приступай, – скомандовал Зикер своему ученику.
– Приступаю, – отозвался Тенгере, засовывая руки в мерцающий магический шар.
Шар засветился, завертелся, подмигнул пугающим магическим глазом и…
– Вот он – Архимагистр… – прошептал Тенгере.
Сначала Курт не увидел ничего. Потом «ничего» распахнулось…
Он увидел паука, восседающего в центре паутины. Ослепительно сверкающего наука. Золотого паука на золотой паутине. Паутина прикреплялась к сотням и тысячам крохотных точек.
– Это миры, Курт, – шепотом подсказал Зикер.
– Миры?! – ошарашенно выдохнул Курт.
– Миры, – кивнул Зикер. – А паутинки – дорожки к ним.
– Но… если Архимагистр одинаково достигает всех этих миров… почему он так вцепился в наш? – спросил Курт.
– Он мог вцепиться в любой другой, – ответил Зикер. – Видимо, нам просто не повезло. И потом, мы ведь не знаем, чем он занят в других мирах.
– Мерзкий какой паук… – пробормотал Курт. – Хоть и красивый, конечно…
– Однако забавно ты все это видишь, – продолжил Зикер. – Все прочие видят чудесный замок в центре паутины. И смею тебя уверить – он там есть. Один лишь ты увидел паука.
– Ну, это же логично, – вмешался Тенгере. – Раз есть паутина – должен быть и паук.
– Я, наверно, просто не умею… замок увидеть, – смутился Курт.
– Я постараюсь помочь, – сказал Тенгере.
Его пальцы задвигались, то чуть касаясь мерцающих линий, то связывая их меж собой, то лаская их, словно струны…
«Вот у кого бы на
Но в следующий миг эта мысль навсегда вылетела у него из головы, ибо сверкающий паук куда-то исчез, пространство распахнулось, каждая паутинка превратилась в широкую дорогу, а посреди этих дорог воздвигся выше всяких небес замок. Величественный и прекрасный. Он был так прекрасен, что дух захватывало. Он был столь восхитителен, что слезы набежали на глаза. За счастье смотреть на него, – вот просто – смотреть, – жизни было не жалко. Ни своей ни чужой… ничьей. А там… внутри… Курт сладко застонал и потянулся к шару. Это ерунда, что через шар в гости не ходят, это пустяки, что он и вообще ничего такого раньше не делал, он же всего на минуточку, вот только посмотрит чуток и все… стоять… смотреть-дышать этой красотой… растворяться в ней… исполнять все прихоти хозяина чудесного замка… он теперь знал, с непреложностью знал, что и Щит Оннера, и Орден Беглых Магов – там, в этом замке, но это не имело никакого значения, ровным счетом никакого. Разве что… они уже там – счастливые, а он – еще здесь… несчастный. Он даже и представить себе не мог, как он одинок и несчастен… ведь у него же никого нет… совсем никого… пустота… пустота вокруг… тогда как там, в замке… ведь главное – что? Главное – делать то, что тебе скажут… потому что это правильно, а как же иначе?
Резкая пощечина встряхнула его голову, оборвав сладостный сон. Курту показалось, что на него внезапно выплеснули ведро раскаленной ледяной воды, и он заорал от неожиданности и боли.
– Прости, я не мастер ставить шишки на лбу, – виновато сказал Зикер. – Но то, что с тобой происходило, следовало немедленно прервать.
Курт уставился на Зикера с таким видом, словно готов в клочья его разорвать. Да, собственно, так оно и было.
Да. Так. Разорвать. В клочья. И не только разорвать, а и…
– Я – невкусный, – усмехнулся Зикер.
«Невкусный, говоришь?»
Курт тяжело помотал головой, наконец осознавая происходящее.
– Может, ты и не мастер ставить шишки на лбу, но пощечины у тебя просто замечательные, – проговорил он. – Можно еще одну?
– Для хорошего человека – всегда пожалуйста! – ухмыльнулся Зикер. – Подставляй другую щеку!
– А почему другую? – с любопытством спросил Тенгере.
– А для симметрии, – ответил Зикер.
И врезал. Курт охнул, схватился за щеку и замер. Эти пощечины словно бы выдернули из него нечто инородное, с легкостью пробравшееся в его голову. Захватившее его сознание, его суть…
– Ну? Полегчало?! – наконец спросил его Зикер.
– Полегчало, – ответил Курт. – Твои пощечины – это нечто особенное.
– Ты подал мне мысль, – ухмыльнулся черный маг. – Когда совсем одряхлею и решу уйти на покой, открою небольшое заведение: «Зикер и К, лишение иллюзий, наваждений, розовых очков, денег, глупости… и других опасных для здоровья заболеваний путем грубого рукоприкладства».
– Я отпускаю видение, – сказал Тенгере. – Все равно сейчас слишком опасно повторять…
– Отпускай, – кивнул Курт. – Это – там. Я видел.