Меч Рассвета
Шрифт:
– Вот она – благодарность! – вздохнул Мур. – Стараешься, стараешься, а тебе вместо искренней благодарности… вместо того, чтобы со слезами на глазах… а то ведь ни разу, ни слезинки!
– Врешь! – возмутился Курт. – От твоих проклятых шишек слезы на глаза каждый раз наворачивались!
– Ну и сколько в этом было искреннего чувства? – презрительно фыркнул Мур. – Это же чисто механическое явление!
– Так где мы все-таки находимся? – повторила вопрос Аглария.
– Это и правда похоже на… Башню Зикера, – ответила Шенна. – Вот только никакой
– Что – военный лагерь? – спросил Мур.
– Он пустой. – ответила Шенна. – Или… кажется пустым.
– И правда, – промолвила Аглария, глядя на шатры и палатки воинства Эруэлла.
– Это все-таки какое-то другое место, просто очень похожее, – сказал Курт.
– Кто-то, видно, постарался сделать его похожим, – заметила Шенна.
– Ну, не очень-то он и старался, раз лагерь пустым оставил, – уточнил Мур.
– Или решил, что мы такие дурни, что ничего не заметим, – сказал Курт.
– Такое невозможно не заметить, – сказал Мур. – Впрочем, ладно. Нас интересует дверь. Что это такое и как отсюда выбираться, будем решать потом.
– Там, за этой дверью… – прошептал Мур, вновь водя руками в воздухе.
– Я первая! – тоном, не подразумевающим возражений, сказала Аглария, изготавливаясь к броску.
– Операцию возглавляю я, – напомнил Курт, решительно и нежно хватая любимую девушку за талию.
Впрочем, желаемого действия эта попытка не принесла. Возможно, потому что была чуть более решительной и чуть менее нежной, чем следовало? Аглария обиженно фыркнула и стряхнула его руки.
– Ну, хоть куда-то ты можешь пропустить меня впереди себя? – возмущенно сказала она. – Что мне теперь – вечно у тебя за спиной отсиживаться?
– Вы еще подеритесь! – хихикнул Мур.
– И подеремся! – горячо воскликнула Аглария. – Что это еще за дела такие?! От того, что я твоя любимая девушка, Курт, я что – уже и не разведчик вовсе?!
«Ну, сами посудите, можно ли отпустить любимую девушку неведомо куда? За какую-то ужасную, загадочную, непредставимую дверь, которая, по правде говоря, ничем не отличается от прочих, но мы-то знаем!»
– Скоро ты меня в сортир отпускать побоишься! – продолжала меж тем возмущенная Аглария.
– Я всегда переживаю, когда ты ходишь туда в одиночестве, – попробовал пошутить Курт.
– И если учесть, что с ним постоянно что-нибудь происходит, его спина – далеко не самая надежная защита в мире, – заметил Мур. – Скорей уж, отсиживаться за его спиной – невероятно опасное предприятие, само по себе сравнимое с бессмертным подвигом.
– Первым всегда идет наименее ценный. Правило такое, – негромко промолвила меж тем Шенна.
Взвела арбалет, открыла загадочную дверь и шагнула внутрь.
– Куда?! – охнул Мур и метнулся следом.
– Да вы что все, сдурели, что ли? – громким голосом донеслось из-за двери. – Сперва одна, потом другая… Героини, вашу маму!
– Нас опередили, –
– За дверью большое пространство, – сказала Аглария. – Слышишь, какое эхо?
– Если это то, о чем мы думаем, там и должно быть много места, – сказал Курт. – Должен же где-то помещаться весь этот похищенный Орден.
– Действительно, – сказала Аглария.
– Сходим посмотрим? – спросил Курт.
– Сходим посмотрим, – согласно кивнула Аглария, распахивая дверь.
– Иди уж вперед, любимая девушка, – проворчал Курт.
– Нет, ты иди, ты же у нас возглавляешь операцию, возлюбленный юноша, – ехидно откликнулась она.
– Вечно ты подрываешь мой авторитет, – пожаловался Курт.
– Авторитет? – удивилась Аглария. – А зачем он тебе?
– Ты ничего не понимаешь, – вздохнул Курт. – У меня всегда была мечта заиметь авторитет и поставить его на красивую полочку, так, чтобы все видели.
– У тебя все равно нет красивой полочки, – улыбнулась Аглария.
– У меня есть красивая ты, – ответно улыбнулся Курт.
– Есть, – кивнула Аглария. – Вот только я не согласна работать полочкой.
– Даже ради меня? – огорчился Курт.
– Даже ради тебя, любимый… – улыбнулась Аглария.
– Осторожно! Осторожно, слева! – вдруг донесся изнутри голос Мура – Назад! Назад, я сказал!
Курт и Аглария, не сговариваясь, бочком проскользнули в открытую дверь и бросились на помощь товарищам.
Огромный, ярко освещенный зал с черным скользким полом и белыми стенами поразил их воображение. Казалось, за такой обычной, такой невзрачной дверью просто не может быть столь громадного помещения. Какой-нибудь Большой Зал в самом роскошном из королевских дворцов выглядел бы убогой комнатушкой по сравнению с распахнувшимся пространством. Скажете тоже – зал! Да разве бывают такие залы? Не зал, а целая площадь, ограниченная стенами и потолком, причем дальние стены не то чтобы отчетливо виделись – скорей уж угадывались, скрываясь за многочисленными колоннами, возносящимися к высоченному потолку. Да нет, даже не площадь, а поле – поле, на котором вместо травы росли белые уносящиеся вверх колонны, подпирающие потолок неба.
Курт с Агларией даже остановились на миг, всматриваясь в причудливую роспись беломраморных стен, искусную простоту и стремительность алебастрово светящихся колонн, а потом что было сил бросились вперед, скользя по черному мрамору пола. Где-то там, впереди, арбалетные стрелы звонко щелкали о броню чужих доспехов.
Враги.
– Непробиваемые… – вновь донесся голос Мура. – Назад, любимая. Тут работа для того меча, что у моего хозяина, я тебе рассказывал, помнишь?
Мур и Шенна пятились, стреляя из арбалетов. На них медленно надвигалась шеренга багрово светящихся скелетов, с ног до головы закованных в новенькие стальные латы. То, как ловко, ни на миг не задерживаясь и не теряя строя, скелеты миновали возносящиеся к потолку колонны, свидетельствовало, что противник попался серьезный.