Меч с камнем. Том 1

Гадышев Дмитрий

— Так, ребята, главная наша задача — наблюдение за Нумеровым Евгением Васильевичем, начальником лагеря. Для отвода глаз занимаемся обычной следственной работой по нашему делу. Лейтенант Домин, осмотрите окрестности, сходите в лес, на речку, в горы, может, обнаружите какие-нибудь новые следы. Не ограничивайтесь местом похищения, предыдущая группа и по горячим следам ничего там не нашла. Товарищи сержанты, ваша задача — опрос персонала и детей, может, они видели что-то подозрительное. К начальнику не подходите, я опрошу его сам, но не сегодня. Просто наблюдайте. Всё, удачи!

Лейтенант обрадовался, что ему предстоит приятная прогулка по здешним живописным местам, а не нудные беседы с обслуживающим персоналом, быстренько собрался — бинокль на ремешке, наплечная сумка, пистолет на всякий случай, — и отправился. Протоптанная тысячами ног многих смен пионеров

тропинка вела от лагеря к вечной речушке, к тому месту, где через неё был перекинут деревянный мостик. Он внимательно осмотрел следы возле мостика, начинавшую желтеть траву и песок на пляже, но ничего нового не обнаружил, все следы явно оставлялись детьми и вожатыми. Хмыкнув и пожав плечами, он направился в перелесок за пляжем, увязая в песке и зачерпнув его немного в ботинки. В леске щебетали птицы, низко склонялись ветви деревьев, тихо шуршали прошлогодние листья под ногами, которые никогда никто не убирал. Лейтенант зацепился ногой за корень, торчащий горбом из земли, и чуть не упал, наделав шуму и спугнув зайца — тот промчался между деревьями, куда-то свернул и скрылся. Наверху резко закричала сорока — теперь будет преследовать, пока совсем не уйдешь. Сергей глянул вверх, пытаясь разглядеть белобокую балаболку и тут же увидел её, красивую, в меру упитанную птицу, с отливающими зеленью чёрными перьями, — она суетилась на толстой ветке рядом со своим гнездом… Впрочем нет, оно слишком велико для сорочьего домика. В таком «гнезде» вполне мог бы уместиться человек… Поплевав на руки и сдвинув сумку за спину, лейтенант подпрыгнул, ухватился за нижнюю ветку, подтянулся, перехватился и поднялся выше. Сорока заорала, как сумасшедшая и перепорхнула на соседнее дерево, продолжая выражать своё негодование по поводу такой неслыханной наглости непрошеного гостя. Добраться до «гнезда» оказалось не так трудно, как это могло показаться на первый взгляд. Некоторые мелкие веточки были обломаны, на коре больших — немного ободран верхний слой и прилипли частицы песка, явно кто-то пользуется этим сооружением на дереве до сих пор и уже довольно давно.

Шалашик был сложен из веток на манер сорочьего гнезда, только намного больше его размерами. Он имел пол из трёх дощечек, прибитых обычными гвоздями к двум толстым веткам и прикрытый снизу более мелкими, сплетёнными между собой, чтобы больше походить на птичье сооружение. Также в нём были два отверстия — просторный вход у самого ствола и маленькое окошко, направленное на пионерлагерь.

Лагерь отсюда просматривался очень хорошо, несмотря на ряды деревьев впереди, весь как на ладони. Лейтенант взял бинокль, висевший на ремешке на груди, и принялся всматриваться в происходящее. Вот сержант Гринько сидит возле окна в столовой, разговаривает с главной поварихой и конспектирует в блокнот. Вот начальник лагеря в своём кабинете — плоховато видно, отсвечивает оконное стекло. Вот старший сержант по фамилии Пароходов беседует с молоденькой буфетчицей Светой, причём вряд ли по работе, и записей не ведёт. «Казанова несчастный!», — усмехнулся Сергей. Признаться, он немного завидовал Пароходову, высокий, статный, атлетически сложенный, бабы на него так и виснут, и тот этим с успехом пользуется. Лейтенант опустил бинокль, вылез наружу и стал спускаться с дерева, размышляя. Хотя шалаш и был так интересно расположен, это ничего не давало — такое вполне могли соорудить и дети. Надо будет наметить ориентиры и проверить, посмотреть со стороны лагеря — заметно ли «гнездо». И ещё стоит учесть, что скоро пойдут дожди, листья деревьев облетят и «гнездо» станет хорошо заметным.

Перелесок всё тянулся и тянулся, забирая вправо. Участковый, вдыхая полной грудью чудесный осенний воздух, приправленный ароматом старых влажных листьев, шёл по нему уже более часа. Постоянно слышался шум речушки, текущей неподалеку, тихий плеск воды в русле и звучное журчание там, где берега сжимались, ускоряя течение. Он хотел уже направиться к берегу, как вдруг заметил изломанное, искорёженное дерево. Лейтенант подошёл ближе. У дерева было сломано несколько толстых ветвей, причём все с одной стороны, и под ними лежала груда обгорелого металла и шлака. Всё это находилось здесь давно, не меньше десятка лет, — сломанные ветки посерели от времени, на повреждённый ствол наросла новая кора, кое-где появились молодые побеги, сквозь шлак густо пробивалась трава. Место напоминало след строго вертикального падения небольшого вертолёта, только однозначно идентифицируемых частей, винта или обшивки, заметно не было. Металл, поблескивающий сквозь частицы шлака,

совершенно не тронулся ржавчиной или белесыми разводами — не сталь, не дюраль. Сергей огляделся по сторонам в поисках подходящей палки или камня, чтобы отбить кусочек для экспертизы, и заметил в стороне могильный холмик, неухоженный и густо заросший травой, но не потерявший своей формы. На нём лежали истлевшие остатки какой-то тёмной материи, судя по всему, головного убора похороненного здесь человека. Тоже пригодится, их тоже в пакетик и в сумку, рядом с кусочком шлака, который удалось отломить.

Лейтенант несколько раз сильно ударил подобранной палкой по груде, отвалился большой кусок, упал на землю и открыл поверхность обгорелого и оплавленного металла. Что же здесь произошло? Андрея или вожатого, — как его там, Александра? — здесь быть не может, за два месяца так не могло зарасти, да и не стали бы похитители копать могилу и класть сверху головной убор похищенному. Нашли или вырыли бы какую-нибудь яму и просто засыпали тело землёй и ветками. Нет, тут словно кто-то похоронил своего боевого товарища, глубоко внутри территории СНГ, и в двадцати километрах от ближайшей деревни. Лейтенант наметил, как найти это место, скоро сюда прибудут эксперты, обшарят всё, что можно. Сжимая в руке ремешки наплечной сумки, он двинулся дальше по перелеску, внимательно осматривая всё, что попадалось по дороге.

***

— Ну, ребятушки, докладывайте, что видели, слышали и какие выводы сделали, — майор Пронин, только что вернувшийся из города, повернулся к милиционерам, сидящим на задних сиденьях служебного «уазика».

— Опросили весь персонал, — сказал старший сержант Пароходов, — обычные порядочные люди, любители посплетничать, но ничего странного ни в день похищения, ни после того не замечали. Друг на друга зато информации накидали, кто приписывает, кто приворовывает, — он усмехнулся, — особенно старшее поколение. Но я думаю, нам такое пока неинтересно. Детьми заняться не успели, рассчитываем на завтра.

Дальше стал рассказывать Сергей Ильич. Сержанты слушали, раскрыв рты, майор — как и подобает опытному следователю, с непроницаемым выражением лица. Договорив, лейтенант протянул ему пакетики с образцами.

— Конечно, конечно, экспертизу проведём, могилку эксгумируем обязательно. Поднимем данные о потере небольших летательных аппаратов за последние годы. Твоя находка точно не может быть времён войны?

— Нет. Времени прошло достаточно, но не полвека. Лет десять-пятнадцать от силы. Да, ещё одно, — спохватился Домин, — после этого я вернулся, перешёл через мостик и направился к ближайшей горе, обойдя её вокруг. С той, обратной стороны, обнаружил лошадиные следы, заросшие, правда, но много, точно табун прогнали. Все подкованные одинаковыми подковами, ещё подумал, что деревенские досюда всё-таки наведываются. И представьте себе, сколько шёл по следам, ни одного «яблока».

— Может, от времени всё рассыпалось, ведь сам же сказал, что следы заросшие.

— Не знаю, но ничего похожего нет вообще, ни свежего, ни старого. Только следы, много одинаковых отпечатков копыт, вроде как гнали их по узкой дорожке, шириной метров двадцать, глубокие, точно после дождя, но наплывов из грязи нет, ведут в направлении дальних гор, то есть, в сторону от деревень.

— Ладно, здесь специалист нужен, вызовем экспертов, они разберутся.

— Товарищ майор, вы, когда пойдёте разговаривать с начальником лагеря, меня с собой возьмите, задам ему пару наводящих.

— Хорошо. Так, сейчас ужинать, и на вечер все свободны. Товарищи сержанты, присматривайте за нашей машиной. Если дело здесь нечисто, в неё могут подсунуть «жучок», а в наши палатки, скорее всего, уже подсунули, так что лишнего не болтайте. Марине Ивановне про могилу не говорить, ещё поймет неправильно. Всё, орлы, свободны. Сергей Ильич, задержитесь.

Сержанты вылезли из «уазика» и направились к столовой. Майор тоже вышел, закрыл двери на ключ и пошёл по Главной улице, сопровождаемый лейтенантом. Немного погодя он завёл разговор:

— Дело хуже, чем мы предполагали, как ты думаешь, Серёжа?

— Одно только непонятно, Владимир Владимирович, какого лешего нужно кому-то в пионерском лагере? Глушь непролазная, граница далеко, людей вокруг нет.

— Может, их именно это и привлекает. Какая-нибудь тайная, глубоко законспирированная банда прячется в лесах.

— Да, строит шалаши на деревьях, ворует людей, даже не с целью выкупа, а просто так, ни у кого ничего за это не требуя, и ездит верхом на лошадях, которые ничего не едят и, извините, не гадят поэтому.