Меч света
Шрифт:
– Стойте! А откуда нам вообще известно, что он вообще был за кольцом, вдруг он просто смог как-то проскользнуть?
– Ага, вдруг. Никто не может войти в лес без ведома Граспля при всём желании. Даже самый сильный маг на это не способен,- непререкаемым тоном возразил старый гоблин.
– Я просто думаю,- вдруг сказал леший в своей обычной манере, глядя куда-то в даль,- что истина кроется в самом проклятии Агандара.
Все вдруг утихли. Тарфельд, который снова собирался что-то сказать, открыл, а потом опять закрыл рот, не выдав ни звука.
– С тех пор осталось очень много неясного
– Мне тогда было всего девяносто шесть. И я хорошо помню, как мой дядя (он жил тогда в этих местах) говорил с магом, решившим защищать город, как раз перед самым проклятием: "Почему ты можешь уйти? Ты ведь всё равно не можешь изменить!". А тот отвечает: "Я буду ждать того, кто сможет".
– Что меня всегда изумляло в людях, так это их упрямство,- рассмеялся кто-то в полной тишине.
– И ты хочешь сказать, что он говорил именно про этого?
– Так что, люди снова будут править?
– испугано пискнул какой-то маленький гоблин.
Атмосфера немного разрядилась, и все посмеялись над беднягой. Но громче всех, тем не менее, смеялся Тарфельд.
– Фини, ты когда-нибудь вообще видел человека?
– спросил эльф.
– Ну, кроме того, вообще-то, нет...
– Не следует воспринимать всерьёз всё, что рассказывают о людях. Ведь те, кто правил Тёмной Империей, по существу, не были людьми. К тому же, я, например, не слышал, чтобы люди приходили ночью и крали маленьких непослушных гоблинов.
Тут почему-то смеялись только гномы.
– Тебя, в принципе, не в чем винить, - в конце концов смягчился Тарфельд.
– Риндол далеко отсюда, а с остальных мест их оттеснили сразу же после крушения империи. Да и люди все разные, почти как гоблины, - на эту шутку эльфа снова почему-то смеялись только гномы.
– А вот я что-то не верю, Тарфельд, что ты был в самом Риндоле. Неужели люди просто так тебя пропустили?- насмеявшись спросил старый седой гном.
– Между прочим, ко мне там относились с большим почтением, чем к вам. Единственное просили держаться подальше от таверн и кабаков, а то какой-нибудь пьяный охотник спутает меня с проклятым и подумает, что он ещё в рейде. К тому же сколько раз повторять, что путь в Риндол для нас никогда не был закрыт.
– Хватит препирательств,-вдруг посуровел Граспль.-Ссор нам тут ещё не хватало.
– Так ты решил, что всё-таки с ним делать?
– спросил старый гном.
– Всему своё время.
– Ладно. Тогда, ребята, нашу, родную - запевай!
– вскрикнул гном подымаясь.
– Пора спать,- спохватился Тарфельд и в следующую секунду на поляне не осталось ни одного гоблина.
Я вернулся в жилище лешего. А тем временем над лесом разносился стройный гномий рев:
"В глуби самой высокой из гор
Руду рыли мы на подбор..."
– Граспль! Иди сюда! Я уверен, ты такого точно никогда не видел, старый хлыщ!
Мы все подошли к дозорному отряду.
– Смотри какой у нас трофей!
Гном пнул нечто замотанное в старые плащи. Когда мы подошли ближе, он усмехнулся и с омерзением стал разворачивать.
– Должен признать, не видел.
– В последнее время даже мертвяки ОТТУДА не вылазили. Мы даже беспокоиться начали. А теперь вот эта дрянь!
– гном сплюнул.
– Они теперь постоянно будут лезть?
– Граспль, откуда оно могло взяться?
– Походу, кто-то просто не закрыл за собой двери, - сказал леший.
– Какие ещё двери?
– Граспль, ответь, такое теперь постоянно будет вылазить?
– Мы с этим только чудом управились!
– Должен вас успокоить, прорваться могло не больше двух-трёх.
– Граспль, эта тварь точно не из Проклятого Города. Оттуда приходят только мертвяки. Эта тварь точно из ада! А если он - Предвестник!?
– кивнул стоящий напротив меня гном. В первый момент я не совсем понял, меня он имел в виду или чудище.
– Панику разводить не стоит, - тихо сказал Граспль.
– Никаких Последних Дней не будет. Если кому и стоит бояться - то это малышу. Адские гончие всегда преследуют тех, чей запах улавливают при проникновении через щели.
– Ты знаешь об этих тварях?
– Наслышан, - уклончиво вздохнул леший.
Собравшиеся зашумели.
– Тихо!
– грякнул Граспль. Я даже вздрогнул, на столько неожиданным казалось, что леший столь маленького роста, предпочитавший говорить почти шёпотом, может так громко крикнуть, - Если вы мне не верите, что же давайте посмотрим. Проведём испытание. Малыш, идём со мной.
К этому времени я уже успел привыкнуть, что все гномы, которых я был в два раза выше, и сам Граспль, который был в два раза ниже гномов, все называли меня малышом. Без лишних споров, я пошёл за лешим. Остальные следовали за нами чуть на расстоянии, то и дело поглядывая на меня с опаской. Мы прошли через хащи, пока не углубились в самый старый и дремучий лес. Чем дальше мы шли, тем тише и спокойнее становилось. Наконец, мы вышли на поляну, где стояла полная тишина. Даже гномы не решались прервать её своими разговорами и будто затаили дыхание. Тишина была столь всеобъемлющей, что деревья, казалось, издавали еле слышный шёпот, будто переговариваясь между собой и обсуждая незваных гостей.
Граспль вопросительно посмотрел на меня из под бровей.
– Что я должен делать?
– попытался спросить я как можно тише. Тем не менее, мой голос прозвучал необычайно громко и эхом разнёсся по лесу.
– Для начала, - еле слышно начал Граспль, - попытайся услышать шёпот леса.
– Я и так его слышу, - теперь мне удалось сказать это еле слышно.
– Так чего же ты ждёшь?
– Граспль снова вопросительно на меня посмотрел.
Я попытался изобразить на лице максимальное недоумение.