Меч времен
Шрифт:
— Только недолго! — предупредила с поста медсестра.
Михаил расцвел улыбкой:
— Да-да, всего-то часок…
— Что-о?
— Ну, полчасика…
Девушки (а в палате, к счастью, оказались только они одни) испуганно воззрились на вошедших, но, увидав Бориса, улыбнулись. Одна — синеглазая — даже спросила:
— Боярич, это кто с тобой?
Миша вновь улыбнулся, еще шире, чем медсестре:
— Не ты ль Добронега будешь, душа моя?
— Ну я. — Девушка переглянулась с подружками. — А ты-то кто, добрый молодец?
— Именно что добрый. —
— Василий?! — девушка вскочила на ноги. — Так ты его видал, мил человек?!
— Вот как тебя… Здесь он… По браслетикам синеньким шел.
— Ой! А я-то, дура, уже не надеялась… Он ведь, Василий-то — суженый мой!
— Ладно, хватит болтать! — оглянувшись, Михаил быстро распахнул окно. — Пошли, что ли…
Ушли не просто так — оставили записку: мол, все в порядке, уехали домой. Пусть, как хотят, так и понимают — в Питер ли, куда еще ли… Для Михаила сейчас главным было — вывести всех этих людей, отправить их в свою — точнее, в их родную — эпоху, пока не заразились, не нахватали всяких вирусов, в конце концов — не сошли от увиденного с ума. Одно дело — турбаза, лесное урочище, даже этот поселок, и совсем другое — Санкт-Петербург. Как бы его восприняли Борис, Трофим, девушки? Нет уж, лучше вывести их сейчас… тем более — оно и удобней. Правда по всему выходит, что с Усть-Ижоры тоже можно уйти… Но это так, на крайний случай — больно уж место людное, до которого еще нужно добраться. А здесь… Здесь все, считай, рядом.
Миша предполагал, конечно, что в будущем обрекает себя на проблемы с правоохранительными органами — в конце концов, его могут связать с таинственным исчезновением важных свидетелей (или — потерпевших?). Могут… А могут — и не связать! Да и когда это еще случится, уж потом как-нибудь можно будет разобраться, потом, не сейчас, сейчас некогда — скорей бы, скорей, да еще бы гладко все прошло…
Михаил сам не смог бы с достаточной степенью убедительности объяснить — а почему он вообще это делает? Почему помогает невольным пришельцам из прошлого — людям, кроме боярича Бориса, вовсе для него незнакомым, чужим? Не сказал бы… Однако чувствовал себя за них ответственным, в конце концов, так уж сложилось, что в целом мире, пожалуй, некому было бы им помочь, кроме вот как Михаилу Ратникову! И нужно было помочь, раз уж мог… Нужно!
Они дошли до автобусной остановки безо всяких приключений — ну, местные ребятишки, конечно, посмеялись над Борисом в пижаме, а вот девушки в синих байковых халатах никаких особых эмоций не вызвали. Дошли, быстро погрузились в автобус — поехали. Трофиму вдруг стало плохо — парня начало рвать, единственного из всех — может, на остальных еще действовало введенное бандитами снадобье? Эх, Трофим, Трофим… Впрочем, его и по дороге в поселок рвало, правда, тогда милицейский сержант Сергей успел вовремя остановить свой «уаз-хантер». А здесь вот…
Миша, конечно, чувствовал себя неловко перед водителем и пассажирами — но тут уж ничего нельзя было поделать…
Они сошли у повертки на турбазу и, дождавшись, когда несчастный Трофим немного придет в себя, пошли по знакомой лесной дорожке, вернее — по бездорожью. Так и добрались до пресловутой
— Надевайте! — Михаил снял браслеты, одетые на обе руки… один, два… пять. — Так! Борис, Трофим, девушки — браслетики по моей команде ломаем… вот так вот… должны хрустнуть…
Борис неожиданно вздрогнул, бросив на Мишу вдруг ставший подозрительным взгляд, да и девчонки переглянулись…
Михаил успокаивающе улыбнулся:
— Лиходеи делали то же самое?
— Ну, — настороженно кивнул боярич. — Сами и ломали, с хрустом.
— Вот и сейчас надобно так же — такой уж обряд. Задобрим местных божеств.
— Ха! — Борис ухмыльнулся. — Вот уж не думал, Мисаиле, что ты — язычник!
— Он правду говорит — леших задобрить надобно! — решительно заявила Добронега. — Иначе, чувствую, не выбраться нам — закружит кругами леший, сгинем.
— Не сгинете! Только все разом ломайте… Ну — раз-два… Готово!
Они исчезли все разом — в синеватой вдруг вспыхнувшей ярким огнем, дымке… Все, кроме самого Михаила… и Бориса! Миша специально выжидал — а получится ли? Боярич же, как видно, не доверял…
— Ну? — Миша улыбнулся. — И чего ты ждешь?
— А ты? — подросток нервно дернулся. — Где они? Куда исчезли? Ты что — колдун, волхв?
— Почти, — Михаил вдруг насторожился, услыхав быстро приближающийся шум мотора.
А вдруг — погоня? Медсестра позвонила, местное отделение милиции выслало наряд…
Борис тоже обернулся на звук…
Миг — и Михаил набросился на него, схватив за руку, дернул, надавил на браслет… Оп! Хрустнул!
Теперь свой… сразу, тут же…
И ничего, казалось, не произошло — все та же лесная дорога, лужа…
Только шум двигателя вдруг как-то резко исчез, словно и не было!
Да еще с жуткими воплями бежали прочь какие-то вооруженные копьями люди! Засада! Те самые преследователи, парни с усадьбы Мирошкиничей… о которых Миша совсем позабыл. Видать, испугались, когда прямо перед ними, из воздуха, стали материализоваться тела… люди…
Да тут любой испугается… кто не в теме. Этих, похоже, в тему не посвящали — не сочли нужным?
Тем лучше, тем лучше…
Но, черт побери, где же… Ага — вот они!
Увидав своих, Михаил закричал, замахал руками:
— Эгей, девчонки! Трофим!
Господи… Одна из девушек уже увлеченно обнималась с каким-то оборванцем! Да что там обнималась — целовалась взасос… Добронега… Добронега — и Василий Нежданов, лоцман! Ну, встретились, наконец, полюбовнички. Встретились!
— Эй, эй, Василий! — подбежав ближе, Миша с хохотом стукнул лоцмана по плечу. — Отыскалась-таки, твоя зазнобушка!
— Мисаил! Миша! — из-за бревен выскочил рыжий востроглазый парень.
— Мокша!
— Где ж ты целый день-то шатался? — улыбнулся Мокша.
Целый день? День… Всего лишь день.
Михаил мотнул головой:
— Авдей… Что с ним?
— Да все так же… — Мокша, нахмурясь, обернулся к «баррикаде». — Правда, и не хуже… Его б на усадьбу скорей. Тати-то убегли… с чего бы?
С чего бы? Как и сказать…
А вообще-то, нужно было, пока не поздно, пользоваться представившейся возможностью — бежать, бежать, возвращаться, покуда не поздно, на усадьбу Онциферовичей, тем более, что хозяин ее, молодой боярич, с ними…