Меченые злом
Шрифт:
Троицкая площадь была оцеплена омоновцами. Там, где обычно располагались уличные художники, волновалась кучка людей. Видимо, это были свидетели – те, кто не успели вовремя покинуть место преступления, и были задержаны милицией для опроса.
Машина мэра, новенький "мерседес", стояла возле светофора. Она была девственно цела: ни пулевых отверстий в кузове, ни битых стекол не наблюдалось. Вокруг нее крутились сотрудники угрозыска и эксперты, в том числе и Сережа Горюнов.
Скорее всего, ЧП случилось, едва Артем покинул здание, где располагалась криминалистическая лаборатория.
Чуть поодаль, на тротуаре, оживленно переговаривались высокие чины. Туда поспешил и полковник Леонидов, которого позвал генерал, начальник областного управления внутренних дел.
– Вникай, – коротко бросил майору Петр Каллистратович, прежде чем направить свои стопы в сторону начальства. – Этим делом будешь заниматься ты. И никаких возражений!
Он так волновался, что едва не потерял очки, чудом удержавшиеся на кончике носа.
Артем тяжело вздохнул и не стал спорить. Во-первых, недосуг, а во-вторых… Во-вторых, ему пора бы уже привыкнуть, что самые сложные расследования шеф поручает ему.
Может, кто-то и гордился бы таким доверием, однако майор чувствовал себя верблюдом, на которого уже нагрузили не меньше чем на КАМАЗ. Но что поделаешь, жизнь опера – не мед.
Артем подошел к "мерседесу". Стекло задней двери было опущено, и майор увидел знакомое по многочисленным телевизионным выступлениям лицо мэра. Пуля попала ему точно в правый глаз. Водитель сидел, уронив голову на руль. Парню выстрелили в висок, и тоже с правой стороны. Весь салон машины был забрызган кровью и светлыми бесформенными комочками.
– Наше вам с кисточкой. Давно не виделись… – Горюнов тяжко вздохнул. – Все, рандеву накрылось. У меня рабочий день будет длиться до посинения, как минимум тридцать шесть часов. Сам понимаешь – завалили такого зубра. А потому – пишите письма…
– Как это случилось? Ты уже знаешь что-нибудь?
Сегодня дежурную опергруппу возглавлял капитан Баркаев. Майор не любил его за слишком длинный и очень работоспособный язык, всегда готовый вылизать у вышестоящего начальства все самые интимные места. Потому Артем решил для начала поговорить с экспертом, так как Баркаев в это время работал со свидетелями.
– Совсем немного. Машина остановилась на красный свет светофора, кто-то подошел к задней двери и двумя выстрелами в упор уложил и мэра, и водителя. Последний, между прочим, являлся сотрудником ОМОНа и телохранителем своего пассажира. Вот такой компот.
– Это все, что тебе известно?
– Дальнейшее находится в области предположений.
Горюнов показал майору прозрачный пластиковый пакет, внутри которого находился изящный пистолет с глушителем.
– Орудие убийства. Его бросили на заднее сидение. Отпечатки отсутствуют. Чистая работа. Это бельгийский "браунинг" с укороченной рукояткой, сконструированный в 1983 году, модель "компакт", калибр 7,65 миллиметров, обойма на восемь патронов. Можно применять и стандартный магазин на пятнадцать "масленков", но тогда он по длине не помещается в рукоятке. Пистолет еще называют Эйч-пи-ди-эй.
– А если перевести?
– Хай пауэр дабл экшн – высокой
– Это что-нибудь означает?
– Может быть. По крайней мере, "браунинг" ввезли в страну комплектно, а значит это не обычная контрабанда какого-нибудь дилетанта-одиночки, а поставки серьезных торговцев оружием.
– Меня смущает один момент… – Артем еще раз заглянул в кабину "мерседеса" через открытое окно; осмотреть салон сквозь стекла оказалось затруднительно, так как они были затемнены. – Странно…
– Что здесь странного?
– Калибр смешной. Профессиональные киллеры такими игрушками пользуются очень редко. А ведь стрелял явно не дилетант.
– Открой дверку с другой стороны машины. Но лучше не нужно… – Эксперт брезгливо поморщился.
– Это почему?
– В магазине разрывные пули. И у мэра, и у его водителя снесло полчерепа. Картина еще та… Так что калибр в самый раз.
– Но почему мэр опустил стекло? Я сегодня жары не наблюдаю. Ко всему прочему, у "мерседеса" есть кондиционер.
– Этот вопрос и есть главная загадка. И она как раз по твоей части. Пека тебе это дело склеил?
– Скорее всего. Я, конечно, попытаюсь спрыгнуть на ходу, но вряд ли мне это удастся.
– С чем тебя и поздравляю. А почему, во-первых, мэр вообще остановился у светофора?
Ведь раньше ему устраивали "зеленую линию". И, во-вторых – где его охрана? Обычно за ним шла машина сопровождения – по-моему, "джип" с омоновцами.
– Объяснение лежит на виду. Мэр теперь кандидат в депутаты Госдумы. Пардон – был.
Потому он последний месяц начал усиленно демонстрировать свою "демократичность".
Всех бабушек на крытом рынке перецеловал, я сам по телевизору видел. В связи с выборами мэр на время отказался от "джипа" с охраной и начал ездить как все – без мигалок, сирен и соблюдая правила движения.
– Это было для него большим горем, – Артем не удержался от иронии. – Но тогда мне хочется спросить еще раз: какого черта ему вздумалось опускать стекло? Неужто для того, чтобы поприветствовать уличных художников? Тогда это точно верх демократичности.
Особенно если учесть его гонения на них. Мне помнится, в позапрошлом году художники организовали тут заваруху с митингами, пикетами и голодовкой, потому как мэр хотел согнать их с насиженного места. Я не ошибся?
– Нет. Все точно. Мэр хотел передать этот участок площади какому-то богатенькому Буратино, чтобы он поставил там киоски для торговли разным барахлом. Сам знаешь, что Троицкая – место денежное. Тогда художники устроили настоящий балаган с пикетами, транспарантами и выступлениями клоунов, певцов и декламаторов. Творческие работники резали правду-матку, не оглядываясь на чиновников и держиморд. Ко всему прочему, художники разрисовали красками всю мостовую; как думали парни из патрульнопостовой службы, бессистемно. Потому никто и не вмешивался. Малюют – ну и пусть их.