Меченый (Заступник) (др. перевод)

Бретт Питер

За прошедшие годы язык Бруны ничуть не затупился, но Лиша редко обращала на это внимание. За ворчанием старухи скрывалось доброе сердце, и девушка платила ей той же монетой.

— Ты сегодня ни свет ни заря, — заметила Бруна за завтраком. — Еще воняет демонами.

— Только ты можешь сидеть среди свежих цветов и жаловаться на вонь, — парировала Лиша. Она расставила по хижине душистые букеты.

— Не меняй тему.

— Вечером прибыл вестник. Я слышала рог.

— Перед самым закатом, — проворчала Бруна

и сплюнула на пол. — Сорвиголова.

— Бруна! — возмутилась Лиша. — Я же просила не плеваться в доме!

Карга уставилась на нее сощуренными слезящимися глазами.

— Ты назвала мой дом потрясным и сказала, что я могу делать в нем все, что пожелаю, — напомнила она.

Лиша нахмурилась:

— Разве?

— Точно-точно. Ты ведь умнее, чем люди думают при виде твоих сисек. — Бруна отхлебнула чай.

Лиша изобразила притворное негодование, но старуха выкидывала фокусы и похлеще. Бруна делала и говорила что хотела, ей был никто не указ.

— Стало быть, ты вскочила с утра пораньше из-за вестника, — протянула Бруна. — Надеюсь, он красив? Как его зовут? Это тот, который смотрит на тебя собачьими глазами?

Лиша криво улыбнулась:

— Скорее, волчьими.

— Тоже неплохо! — хмыкнула старуха и хлопнула Лишу по колену.

Лиша покачала головой и встала, чтобы убрать со стола.

— Как его зовут? — не унималась Бруна.

— Дело не в этом.

— Я слишком стара для твоих отговорок. Как его зовут?

— Марик, — закатила глаза Лиша.

— Заварить тебе яблуневый чай для визита юного Марика?

— Всех интересует только одно! Мне нравится с ним разговаривать. Ничего больше.

— Я же не слепая и вижу, что у парня на уме далеко не разговоры.

— Неужели? — Лиша скрестила руки на груди. — Сколько пальцев я показываю?

Бруна фыркнула:

— Ни одного. — Она даже не обернулась. — Я прожила достаточно, чтобы знать этот трюк. И про то, что вестник Маверик не смотрит тебе в глаза, когда вы разговариваете.

— Его зовут Марик, — повторила Лиша, — и он смотрит мне в глаза.

— Разве что если сиськи плохо видно.

— Ты невыносима, — выдохнула Лиша.

— Не стесняйся. Будь у меня такие сиськи, я бы тоже ими трясла.

— Я ими не трясу! — крикнула Лиша, но Бруна только загоготала.

Невдалеке прогудел рог.

— Это наверняка твой мастер Марик. Бегом наряжаться!

— Дело не в этом! — повторила Лиша.

Бруна отмахнулась:

— Я на всякий случай поставлю чай.

Лиша бросила в старуху тряпкой, показала язык и метнулась к двери.

Поджидая вестника на крыльце, она невольно улыбалась. Бруна не меньше Элоны хотела, чтобы Лиша нашла себе мужчину, но старую перечницу заботило одно — счастье Лиши, и девушка любила наставницу всем сердцем. И все же, несмотря на старухины подначки, Лишу больше интересовали письма в сумке Марика, чем

его волчьи глаза.

С юных лет она с нетерпением ждала приезда вестников. Лесорубова Лощина была невелика, зато стояла на пути между тремя крупными городами и дюжиной деревушек. Дерево Лощины и бумага Эрни высоко ценились в округе.

Вестники посещали Лощину не реже двух раз в месяц. Большинство писем они оставляли у Смитта, но Эрни и Бруну навещали лично и часто дожидались ответа. Бруна переписывалась с травницами в Форте Райзон и Энджирсе, Лактоне и нескольких деревушках. Зрение старухи становилось все хуже, и в последнее время Лиша читала письма вслух и писала за Бруну ответы.

Бруна внушала почтение даже издали. К тому же у нее переучилось большинство окрестных травниц. Ее совета часто испрашивали, чтобы вылечить тяжелых больных, и каждый вестник привозил очередную просьбу взять ученицу. Никто не хотел, чтобы знания Бруны канули вместе с ней в небытие.

«Я слишком стара, чтобы учить с чистого листа!» — ворчливо отмахивалась Бруна, и Лиша писала вежливые отказы, в сочинении которых весьма преуспела.

В результате Лише часто доводилось беседовать с вестниками. Большинство из них и вправду пожирали ее глазами или пытались впечатлить рассказами о Свободных городах. Марик не был исключением.

Но рассказы вестников вызывали отклик в душе Лиши. Вестники лишь порывались залезть ей под юбку, а ей снились описанные ими картины. Она мечтала прогуляться по пристаням Лактона, полюбоваться бескрайними мечеными полями Форта Райзон, хоть краешком глаза увидеть Энджирс, лесную крепость; прочесть их книги и познакомиться с их травницами. В мире найдутся и другие хранители древних знаний, если она отважится выступить на поиски.

Лиша улыбнулась, завидев Марика. Она узнала его по походке и кривоватым от жизни в седле ногам. Вестник был энджирцем, одного роста с Лишей — пять футов семь дюймов, но жилистым и крепким, и Лиша не преувеличивала насчет его волчьих глаз. Они шарили по сторонам с обманчивым спокойствием в поисках угрозы… и добычи.

— Привет, Лиша! — крикнул он, отсалютовав копьем.

Лиша помахала ему.

— Тебе и правда средь бела дня нужна эта штука? — указала она на копье.

— А если волк нападет? — ухмыльнулся Марик. — Как я тебя защищу?

— В Лесорубовой Лощине не больно-то много волков, — сказала Лиша, когда вестник подошел ближе. У него были каштановые волосы до плеч и глаза цвета древесной коры. Красив, что ни говори.

— Тогда медведь, — предположил Марик уже у хижины. — Или лев. На свете много хищников.

Он не сводил глаз с ее груди.

— Мне это прекрасно известно. — Лиша прикрыла грудь шалью.

Марик засмеялся и поставил сумку на крыльцо.

— Шали вышли из моды. Женщины в Энджирсе и Райзоне их больше не носят.