Мечников. Битва умов
Шрифт:
Как только я приблизился к императору, гвардейцы тут же направили на меня свои клинки. Среди них даже оказался боевой маг, в руках которого загорелся небольшой, но очень горячий огненный шар.
— Спокойно! — крикнул император. — Господину Мечникову можете доверять. Он на моей стороне.
Меня Николай Первый проверил незадолго до бала. Он может быть уверен, что я не стану плести против него интриги.
— Ранение, которое вам нанесли, на долю секунды повредило артерию, — отметил я. — Не знаю, как злоумышленник оказался между вами и гвардейцами,
— Действуйте, Алексей Александрович, — велел император. — Что вам нужно, чтобы найти нападавшего?
— Позвольте коснуться вашего камзола, — попросил я. — Как только я направлю магию в вашу кровь, мне не составит труда найти человека, пролившего её.
Николай Павлович кивнул. Я подошёл вплотную к императору и провёл ладонью по ткани, пропитанной артериальной кровью государя. И сразу же почувствовал присутствие клеток Николая Перового в другом конце зала.
— Туда! — скомандовал я.
И мы с гвардейцами рванули к главному подозреваемому.
Вскоре я увидел человека, белая рубаха которого была пропитана кровью Николая Павловича. Его сразу же окружили солдаты.
Но я не мог поверить увиденному. Ведь я очень хорошо знал этого мужчину. И не понимал, как он мог пойти на такое!
Глава 3
Мужчина, залитый кровью императора, вжимался в угол, когда его окружили солдаты. В глазах его читался ужас. Будто он только сейчас осознал, что с ним произошло. Будто уже после содеянного понял, что от его рук чуть не погиб император Российской Империи.
Этим человеком был Роман Васильевич Кастрицын. Потому я и не мог поверить увиденному. Этот добрейшей души человек совершил покушение на императора? Быть того не может… Либо он слишком хорошо скрывал свою истинную натуру, либо ситуация гораздо сложнее, чем кажется, и все мы ошибаемся насчёт него.
Но он всегда создавал впечатление патриота. Человека, готового пойти на что угодно ради своей Родины. Он ведь почти всю свою жизнь боролся с некротикой в Российской Империи. Рисковал собой даже чаще, чем некоторые военные. Если уж ему нельзя доверять, то кому тогда можно?!
— Я ничего не сделал, клянусь вам, господа! — воскликнул Роман Кастрицын. — Я не знаю, что на меня нашло! Моё тело меня не слушалось!
— Сомневаюсь, — перебил его Владимир Павлов. — Господа гвардейцы, Ваше Величество, — он поклонился. — Дело в том, что я слышал разговор двух людей, которые обсуждали предстоящее покушение. И один из голосов явно принадлежал ему.
— Почему в таком случае вы никому об этом не рассказали? — потребовал ответа император.
— Я опасался, что меня самого примут за предателя, — ответил он. — А потому поведал об этом только двум людям. Господину Углову и господину Мечникову. Вместе мы следили за залом, готовясь защитить вас
Император был в замешательстве. И только сейчас я понял — почему. В личной беседе никто не мог ему врать. Павлов только что выдал ему всю правду, и он мог не сомневаться в его честности.
Но куда удивительнее другое. Роман Кастрицын только что заявил, глядя в глаза императору, что он невиновен.
Вот теперь я точно ничего не понимаю. И как же объяснить происходящее? На самом деле я совсем не сомневаюсь в том, что Кастрицын не стал бы добровольно совершать покушение. Но что его заставило это сделать?
— Что нам с ним делать, Ваше Величество? — обратился к императору один из гвардейцев. — Убить на месте? Или тащить к местным городовым?
— Стойте, — попросил Николай Первый. Держась за горящую спину, он подошёл к Кастрицыну. Их друг от друга отделяли лишь несколько солдат.
— Назовите ваше имя, — потребовал Николай.
— Р-роман Васильевич Кастрицын, — заикаясь от ужаса, но всё же стараясь держаться, произнёс мужчина.
— Я слышал о вас. Помнится, я же лично подписывал документы о выдаче наград. За заслуги перед империей. Я помню почти каждого, кто получил от меня такие медали, — произнёс император. — Вы сказали, что не хотели причинить мне вред. Почему? Почему тогда вы на меня напали?
— Николай Павлович, честное слово, я не помню, что со мной случилось, — признался он. — За этот вечер я несколько раз терял сознание. Подумал, что перебрал с вином, поэтому отсыпался в кресле в другом конце зала. Но в тот момент, когда моя рука вонзила вам кинжал в спину, я собой не управлял.
— А кто в таком случае управлял вами? — продолжил допрос император.
— Я не знаю… — прошептал он. — Клянусь вам — не знаю.
— Владимир Харитонович сказал, что слышал, как вы беседовали со вторым злоумышленником, — напомнил император. — Кем был этот человек?
— Я не помню этого разговора, — ответил Кастрицын. — Мне казалось, что я вообще не разговаривал с неизвестными мне людьми.
— Николай Павлович, — вмешался я. — На теле господина Кастрицына действительно присутствуют следы крови. Но я и вправду уверен, что он не стал бы организовывать покушение самостоятельно. Я знаком с этим человеком. Он верен империи. Думаю, здесь кроется куда более сложная схема.
— Я знаю, что он мне не врёт, Алексей Александрович, — кивнул император. — Но всё же я вынужден временно его задержать. До выяснения обстоятельств.
Император махнул рукой, и гвардейцы, подхватив Кастрицына под руки, потащили его к выходу из особняка.
— Господин Мечников! Пожалуйста! — кричал он. — Объясните им! Я не виновен! Клянусь, не виновен!
Я лишь кивнул ему вслед, дав понять, что не оставлю его в беде. Кастрицын здорово мне помог. Обучил меня технике раскрытия спящих магических каналов, поддерживал меня в академии, участвовал вместе со мной при вскрытии сектанта и даже во время соревнования с Павловым накидывал мне лишние баллы.