Мечта каждой женщины
Шрифт:
Остановив машину под раскидистым, но уже облетевшим тополем, прямо под окнами кабинета Малышева, Игорь заметил какое-то непонятное оживление, царившее внутри. Неприятный холодок в груди тотчас дал о себе знать, но детектив постарался загнать его поглубже внутрь и не реагировать. Правда, внешнее спокойствие все равно не отразило внутренней сущности.
– Добрый вечер, – поздоровался он после непродолжительного стука.
Присутствующие замерли в ожидании: с какой стати этот в штатском вторгается в кабинет майора, да еще в конце рабочего дня? Но Малышев
– Кого? – не понял Костиков. – Я никогда не был адвокатом Каверина, – напомнил он группе собравшихся товарищей.
– Речь не о нем, – прервал его Олег Павлович. – Извини, но сегодня твой клиент покончил жизнь самоубийством, – сообщил он.
Игорь Анатольевич вытащил трубку и закурил: такого поворота явно никто не ожидал. После почти минутного молчания Малышев не выдержал и, не дождавшись прямого вопроса от адвоката Митяева, сам начал рассказывать о причинах гибели заключенного.
– Он даже бумаги успел подписать, в которых признавался, что Каверина убил именно он. Правда, нечаянно, – объяснил майор. – А потом вдруг наглотался таблеток и кони двинул… До сих пор непонятно, откуда они у него взялись.
– Что за таблетки? – встрепенулся Игорь.
Малышев выразительно на одного из подчиненных.
– Изоптин, – раздался из-за стола голос Володи Громова. – Его прописали Митяеву еще в районной поликлинике из-за аритмии, нарушенного сердечного ритма. Вениамин Николаевич, – он кивнул на второго человека, сидевшего за столом, – наш доктор, подтвердил диагноз. Так что ничего особенного после изоптина с Митяевым произойти не должно было, он же буквально жизнь спасал этими таблетками.
– В чем же тогда дело? – снова спросил Костиков, пытаясь выстроить в уме хоть какую-то логическую цепочку.
– Он выпил их слишком много, – вступил в разговор доктор. – Конечно, в этом есть и доля моей вины: удостоверившись, что подозреваемый является человеком дееспособным и вполне уравновешенным, я и предположить не мог, что он может выпить сразу несколько таблеток.
– Так у него в камере были эти таблетки? – переспросил Игорь на всякий случай.
– Да, были, но не более трех-четырех штук, – ответил доктор, – как раз дневная норма. В принципе, от такой дозы ничего страшного случиться бы не могло…
– Но в крови у него обнаружено гораздо большее содержание изоптина, – возразил ему Громов. – И дело вовсе не в том, сколько таблеток Вы ему выдали на сегодняшний день!
– Кроме того, задержанный никуда из камеры не выходил, так что в медпункте, если бы даже и захотел, ничего взять не мог, – подтвердил Малышев.
„Значит, этот самый изоптин у Митяева в камере был, – соображал Игорь, пока другие говорили. – Но количества явно не доставало, значит, есть два варианта:
а) таблетки попали к нему каким-то чудом;
б) их принес кто-то „с воли“.
Костиков все больше склонялся ко второму
– Извините, – внезапно прервал все споры частный детектив, – я бы хотел уточнить, кто в последнее время навещал Андрея Митяева. Это можно сделать прямо сейчас?
Малышев немедленно вызвал дежурного с Журналом регистрации посещений. Молодой лейтенант быстро нашел нужную страницу:
– Товарищ майор, вчера к задержанному Митяеву приходила жена, а сегодня еще двое… – дежурный заглянул в журнал: – Андреев Арсений Сергеевич и Игнатов Александр Николаевич. Помните, Вы сами разрешили пропустить их, хотя они и не являлись близкими родственниками.
Олег Павлович только сейчас вспомнил об утреннем визите главы семьи Андреевых и директора банка „Компромисс“, которые живо интересовались успехами следствия, а потом попросили разрешения навестить убийцу.
– Выходит, под воздействием Андреева или Игнатова мой подзащитный запросто мог совершить самоубийство, – констатировал Игорь, выпуская изо рта колечко дыма. – Но Вы, между прочим, могли бы посоветоваться с адвокатом, прежде, чем устраивать свидание с посторонними людьми, – закончил он и поднялся, чтобы уйти – миссия с защитой Митяева была закончена, так как защищать стало некого.
– Подожди, – остановил его Малышев, – я же думал, Андреев его убедит во всем признаться. Да и директор не заинтересован, чтобы его служащие сводили счеты с жизнью…
– Откуда ты знаешь? – засомневался Игорь, но ответа на этот вопрос не получил. – Да и Андреев, похоже, моего подзащитного убедил, – подтвердил детектив, – бумаги же подписаны. Только теперь нам с тобой новый геморрой предстоит – выяснить, о чем именно они разговаривали… А в следующий раз, когда решишь применить методы психологического воздействия, лучше помнить, что это чревато бо-ольшими последствиями, – напомнил Игорь на прощанье.
Домой он приехал мрачнее тучи. Звонить в банк смысла не имело, так как неугодных людей к столь важной персоне как гендиректор просто не допускали, а на звонок он мог и не ответить. Поэтому он тут же позвонил Андреевым.
– Арсений Сергеевич, зачем вы приходили сегодня к Митяеву? Вы хотя бы понимаете, что теперь на Вас упадет главное подозрение? – без долгих прелюдий начал он.
– Но, Игорь Анатольевич… – испуганно проговорил Андреев, – Я же ничего не хотел плохого… Я же просто…
Слушая детский лепет про то, как жена просила мужа поговорить „по-мужски“ с убийцей отца и попросить того во всем сознаться, на Игоря должного действия не возымел. Поэтому он строго-настрого приказал Арсению Сергеевичу куда-либо отлучаться в течение завтрашнего дня и ждать его звонка:
– Если за это время в милиции что-то выяснится, я Вам обязательно сообщу. А пока никуда не выходите. Спокойной ночи.
Когда Игорь положил трубку, он был очень доволен собой и тем строгим выговором, что влепил минуту н