Мечта тигра
Шрифт:
Они с трудом загнали Рена в наспех сооруженную клетку. Шестеро мужчин несли его. Я не был уверен, что они не убьют Рена, и мы решили разделиться. Анамика проследит на охотниками в джунглях, а я в будущем найду Кадама. Его указания не были точными, а я не хотел рисковать жизнью Рена из-за своей ошибки.
Я взял Ану за руку перед расставанием и спросил, не хочет ли она отправиться в будущее вместо меня, но она покачала головой и сказала, что я знал Кадама лучше нее. Было неудобно бросать ее одну с этими мужчинами, хоть она знала джунгли лучше,
Я убедил ее, что поспешу, она крепко сжала мою руку, и я обвил рукой ее плечи. Я удивился, когда она приблизилась для объятий. Это закончилось раньше, чем я успел отреагировать. Я отошел, кивнул ей и пропал, тьма понесла меня к Кадаму.
Глава 7
История тигра
Двигаясь во времени и пространстве, я решил, что безопаснее отследить Кадама, найдя Пхета. Я знал дату, когда Рен и Келси вошли в мой лес в поисках моей помощи, чтобы помочь им с первой частью проклятия, так что я направился в хижину Пхета… Кадама, спрятался в деревьях и ускорил время, пока не увидел Келси и Рена. Сила нахлынула на меня, и я дал времени идти в нормальном темпе.
Келси и Рен в тигрином облике вышли из хижины и отправились в джунгли. Пхет помахал на прощание, певучим голосом пожелал им удачи. Дым лениво поднимался из маленькой трубы на крыше, пока он смотрел им вслед. Когда они ушли, странная полуулыбка пропала с его лица, он выпрямился и выглядел уже как Кадам с лицом Пхета.
И хотя он все еще был в облике маленького шамана, я узнал усталый вид. Так он выглядел в последние недели перед смертью. Я сглотнул комок в горле, вспомнив последние дни наставника. Как одиноко ему было нести это бремя, когда некому было признаться. Он пошел внутрь, и я вышел из укрытия, стараясь не шуметь, чтобы Рен не услышал меня и не оглянулся.
Пхет появился в дверях с клеткой и открыл ее, чтобы птичка внутри улетела к деревьям, но птица не слушалась. Он не заметил меня.
— Похоже, ей нравится клетка, — тихо сказал я со стороны хижины.
Пхет, нет… Кадам посмотрел на меня большими глазами.
— Что ты здесь делаешь, сын?
— Ищу тебя. Мне нужна помощь.
Он посмотрел на деревья, куда только что ушли Рен и Келси.
— Идем внутрь, — сказал он. — Быстрее. Не хочу, чтобы они услышали.
Я пригнулся и вошел за ним в хижину, сел на знакомый стул.
— Итак, — я не знал, с чего начать, — здание всегда было здесь, или ты его создал?
Он опустил клетку с птицей, оставив дверцу открытой, чтобы та двигалась свободно, задвинул тонкие шторы и зажег вторую свечу. Вскоре я услышал шелест ткани. Он сел, и монах пропал, на него месте был человек, что знал больше секретов, чем должен.
— Тут жил когда-то человек. Здание не разрушилось, — сказал он. — Я просто придал ему жилой вид, — он взял
Кадам выглядел так, словно ему помощь была нужнее.
— Ты устал, — смело сказал я.
— Есть много дел до того, как мои кости смогут отдохнуть.
— Сколько времени у тебя осталось? — тихо спросил я.
Он не ответил. Он поднес чашку к губам и задумчиво пил, порой поглядывая на меня. Наконец, он опустил ее и сказал:
— Время — забавная штука. Да, Кишан?
— Да, — я сделал глоток чая. — Я ощущаю, что времени тебе осталось мало.
— Ты прав, потому расскажи, зачем ты пришел ко мне.
Я тяжко выдохнул.
— Хорошо. Мы поймали Рена. Второй пункт в списке.
— Он здоров?
— Не ранен.
— Тогда в чем дело?
— Мы не знаем, куда его забрали охотники. Об этом в списке нет ничего. Я предложил им богатого торговца по имени Аник Кадам, сказав, что он заинтересуется.
— Так и будет.
Я скованно кивнул.
— Тогда мы пойдем, когда ты будешь готов.
— Ты не так меня понял, — Кадам опустил чашку, ложкой медленно перемешал остатки жидкости. Он выглядел в тот миг таким старым. Я хотел бы, чтобы он рассказал мне больше. Чтобы помог облегчить бремя. — Я не могу пойти с вами, — сказал он.
— Тогда… что нам делать?
Он поднял голову, в его глазах я увидел отражение вечности.
— Не мне указывать, — сказал он.
Я растерялся и спросил:
— Но разве не ты все время делал это?
— Да и нет, — Кадам улыбнулся, но это было эхом настоящей улыбки, а фальшивка неприятно смотрелась на его лице.
— Боюсь, я не понимаю, — сказал я.
— Список, что я дал вам, — ваш. Если я вмешаюсь, нарушу то, что должно случиться.
— Разве ты не вмешался, дав нам список?
Кадам покачал головой.
— Я должен был дать вам список. Но не помогать, — его тон был почти грубым, резким контрастом с его обычным поведением. Он резко встал, отвернулся от меня и опустил чай на кривую полку, а потом принялся мыть наши чашки и вытирать их. Я встал помочь, и мы тихо работали какое-то время. Он не говорил при этом.
Когда он принялся шуршать пергаментом, игнорируя меня, я сказал:
— П-прости, если я многого прошу.
Его плечи опустились, он медленно повернулся ко мне.
— Нет, сын. Прости. Мне сложно выбирать пути времени. Я связан с предвидением и прошлым. Часы летят так быстро, и больше знаний, чем нужно, ранят мои разум и сердце. Прости меня.
— Конечно, — я опустил ладонь на его плечо. Его когда-то сильное тело казалось хрупким под моей рукой. — Я сделаю, как ты считаешь лучше, — сказал я. — Мы постараемся справиться сами. Если хочешь, я больше не буду к тебе приходить. Это меня расстроит, но я буду этого избегать.
Он вздохнул, вокруг глаз появились морщины.