Мечта
Шрифт:
– Конечно же нет, – возразила Джессика.
– Я все равно не смог тебе угодить. Ты спросила меня, почему я так сильно изменился за эти годы, и я откровенно обо всем рассказал, но ты все равно продолжаешь обвинять меня в неискренности. – Картер немного помолчал. А когда он заговорил, его голос зазвучал более мягко: – Ты испугалась того, что, вопреки твоему мнению обо мне, я действительно изменился? И ты окончательно в этом убедилась? Дело в этом? Впервые в жизни ты поняла, что я стал человеком, с которым ты хотела бы провести остаток жизни? Это тебя так испугало?
Джессика промолчала.
– Это тебя испугало? – в раздражении повторил Картер.
– Нет. Я просто не хочу провести остаток жизни ни с одним мужчиной.
– Это из-за твоего бывшего мужа? Из-за
– Вовсе не из-за этого. Мы с Томом давно развелись. Все, что у нас было, осталось в прошлом.
– Но воспоминания об этом до сих пор преследуют тебя.
– Не настолько, чтобы влиять на мое будущее.
– Но ты не доверяешь мне. Вот в чем корень проблемы. Ты думаешь, что я раню тебя так же, как этот эгоистичный ублюдок, твой бывший муж. Впусти меня в дом, Джессика. Я не могу ничего тебе доказывать, пока нас разделяет полуоткрытая дверь.
– А тебе и не нужно мне ничего доказывать, – сказала Джессика, но тем не менее впустила Картера внутрь. Она села на ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж.
– Ну хорошо, – сказал Картер, присаживаясь рядом и одной рукой обнимая ее за талию. – Я согласен, что между нами все произошло слишком быстро. Если тебе нужно время, я подожду. Я не хочу торопить тебя, особенно в таких важных вещах, как свадьба. – Он притянул ее к себе и заговорил тише, глядя прямо в лицо Джессики: – Но я не смогу все это время находиться вдали от тебя. Я просто физически не смогу все это время с тобой не видеться. Мне нужно встречаться с тобой каждый день. Мне нужно постоянно быть рядом.
Джессика хотела было ему возразить, но ей не пришло в голову ничего подходящего. Она не могла ни о чем думать, когда Картер находился рядом. Она ощущала его всем своим существом, ей было дорого в нем все: легкая щетина – он не успел утром побриться, – жар его большого, сильного тела, пронзительный запах мужской плоти. Картер выглядел таким искренним. Его слова звучали так правдиво. Джессике так хотелось… ему поверить.
Он поцеловал ее, и Джессика почувствовала себя побежденной. Воспоминания о прошлой ночи, словно шквал, нахлынули на нее. Она тонула в них, забыв обо всем. Все ее сегодняшние мысли показались совершенно не важными. В порыве страсти она обхватила Картера руками. Ей нужно было вернуться в реальность после всех своих переживаний и страхов. Она почувствовала сильное сексуальное возбуждение. И это не было следствием ее воспоминаний или фантазий. Это было следствием их страстного и долгого поцелуя.
Картер все целовал и целовал Джессику. Их поцелуй был больше похож на дуэль, на состязание, в котором они оба одержали победу. Картер, вдруг ощутив, что ему ужасно мешают очки Джессики, снял их и отложил в сторону. Опрокинув Джессику прямо на ступеньки, Картер страстно стал гладить ее грудь. Но теперь помешала рубашка, и он принялся ее расстегивать. Ему это не сразу удалось, потому что руки дрожали от возбуждения. Но как только он справился с пуговицами и лифчиком, возбуждение накрыло его с головой, потому что Джессика положила руку на его горячую пульсирующую плоть, – ее прикосновение подействовало на него, как электрический разряд.
– О, детка, – сказал он. – Хорошо, продолжай.
Подложив под ее ягодицы свою большую сильную руку, Картер притянул Джессику к себе. Он поцеловал ее и принялся расстегивать ее джинсы.
– Картер, – прошептала она, задыхаясь. – Что ты…
– Я хочу тебя, – прошептал он.
– Сейчас?
– О да.
– Здесь?
– Где угодно. Помоги мне, Джесс.
Ему никак не удавалось расстегнуть ремень на брюках. Джессика попыталась ему помочь, но у нее тоже не получилось. Руки их переплетались и путались, мешая друг другу. Положение затрудняло необыкновенное возбуждение Картера. После пары бесполезных попыток она оставила это безнадежное дело. Джессика переключилась на то, чтобы снять джинсы хотя бы с себя. Но и это у нее не вышло. И потому, когда Картер окончательно повалил ее на ступеньки, Джессике удалось всего лишь спустить джинсы ниже колен.
С первого раза Картер вошел в нее. Она была до такой степени
Этот уик-энд стал самым счастливым в жизни Джессики, потому что Картер почти все время был с ней рядом. Они не переставая занимались любовью где и когда придется. И где и когда бы это ни происходило, она всегда была возбуждена. Самым удивительным было то, что чем больше они занимались любовью, тем больше Джессика хотела Картера. Когда Картер был рядом, Джессика чувствовала себя уверенной и счастливой, верила, что он ее любит, что любит только ее.
Но, когда в понедельник Картер уехал в офис, Джессика ни о чем не могла думать, кроме как о Картере, представляя, что он сейчас делает: работает над чертежами, встречается с клиентами или обедает в ресторане? Эти мысли не давали ей покоя. Она просто не находила себе места. Но внешне оставалась такой же спокойной, увлеченной работой, какой была всегда.
Сначала она думала, что выглядит странно, но потом совершенно успокоилась, так как окружающие не замечали в ней никаких перемен. Коллеги улыбались и кивали ей так же, как раньше. Никто не смотрел на нее с удивлением, как, например, в прошлый четверг, когда она пришла на работу в том зеленом платье. Казалось, никто не догадывался о том, как Джессика провела выходные. Это было хорошо. И в то же время немного обидно.
Впрочем, она и сама не до конца понимала, какой именно реакции ждет от своих коллег. Внешне в ней ничего не изменилась. Никто не знал о том, что в ее жизни появился Картер Маллой. Никто не догадывался, чем она занималась в эти выходные. А те неодушевленные предметы: диван в библиотеке, ковер в комнате или раскладушка, которые стали свидетелями ее бурного уик-энда, никому никогда не раскроют ее тайну. Так что Джессика оставалась один на один со своими мыслями об этой безумной и немного пугающей любовной истории. Если бы она могла хоть с кем-то этим поделиться, то не испытывала бы того беспокойства, которое усиливалось с каждой минутой. Только ночью, снова оказавшись в объятиях Картера, Джессика немного успокоилась. Но утром, когда Картер вновь покинул ее, вся их связь стала казаться чем-то нереальным, готовым в любой момент лопнуть, как мыльный пузырь.
Так продолжалось следующие несколько недель. Дни Джессики были наполнены беспокойством и бесконечными сомнениями, а ночи – неземным наслаждением. Выпускные экзамены и летняя сессия подошли к концу, но впервые в жизни Джессику это не очень тронуло. Ее больше занимало то, что происходило с ней по вечерам, после работы. Настоящая жизнь для нее начиналась только тогда, когда приезжал Картер. Картер дразнил ее, даже убеждал Джессику провести вечер за книгами или подготовкой к работе. Джессика соглашалась, но ни на чем не могла сосредоточиться, когда Картер был рядом. Когда Картер работал над чертежами, Джессика послушно брала в руки книгу, но не видела ни строчки. В такие минуты она могла думать только о нем: как он выглядит, что сейчас делает. Но чаще всего она вспоминала о том, чем они занимались вместе несколько минут назад, несколько часов или несколько дней назад. Джессика окончательно влюбилась. Но ни разу не говорила об этом с Картером. Она понимала, что ей станет легче, если она расскажет Картеру о всех своих накопившихся чувствах, но странная робость каждый раз останавливала ее. Джессика чувствовала себя так, как будто шла по узкой горной тропе и, сделав всего лишь один неверный шаг, могла упасть в пропасть. Она все время мысленно готовила себя к тому моменту, когда Картер охладеет к ней, чтобы принять этот удар с достоинством. Но его интерес к ней и ее поместью нисколько не ослабевал. Он сделал огромное количество чертежей. На непросвещенный взгляд Джессики, все они практически не отличались друг от друга. Но Картер все продолжал добиваться какого-то непонятного ей совершенства.