Мечтатель
Шрифт:
Умный он был… император. Знал предмет!
Простейший рефлекс велит нам как можно быстрее отдёргивать руку от горячего, но Муций Сцевола успешно подавил его своей волей и САМ держал руку над пламенем свечи, пока кожа не начала обугливаться. Простейший инстинкт, который есть не то, что у людей — даже у тараканов, велит нам спариваться с любой особью подходящего возраста и пола. Но разум способен полностью блокировать этот инстинкт, оставив ему выход лишь в направлении «своей» половинки — и не только у более ориентированных на моногамность женщин, но и у полигамных по своей биологической роли мужчин. Да чего там! Разум способен перенаправить импульсы фрейдовского «Id» даже на объекты, для биологического размножения не пригодные. Включая особей своего пола, резиновых
Да. Исходя из выше сказанного, зачатки разума есть у всех высших млекопитающих. Не только у приматов, не обманывайтесь! Кроме того, разум имеет социальную природу и несёт приспособительные функции. Он дан человеку для того, чтобы в более широких пределах, чем это возможно для не имеющих разума, менять своё поведение, корректировать представления о реальности и взаимодействовать с другими членами общества. Заниматься производительной деятельностью, наконец (да простится мне это изрядной казённости определение… но хоть убейся об стенку, а лучше не скажешь!).
Так вот: отдаляясь от меня-спящего, я-неспящий заполучил что-то вроде сверхразума. Ага.
Конечно, до сверхразума в каноническом смысле тот я всё равно не доплёвывал даже в прыжке на батуте при лунном тяготении. И всё же, всё же, всё же…
Одно только тысячекратное улучшение памяти — это не игрушки. Кстати, количественно мера эта весьма условна: я по понятным причинам не мог точно оценить, до какой именно степени улучшилась моя способность воскрешать былое. Однако когда можешь без малейших усилий воссоздать любой прожитый эпизод в full 3D, как если бы это происходило здесь-сейчас (и даже лучше, потому что вполне можно сосредоточиться на второстепенных деталях, которые там-тогда прошли мимо сознания); когда получаешь слегка ограниченный, но в общем-то хороший доступ к самым ранним детским воспоминаниям и даже — с большими ограничениями — к воспоминаниям дородового периода… согласитесь: это сильно.
(Кстати. По некоторым данным, такая вот идеальная память для спящих скорее норма, чем исключение — проблема лишь в том, что нельзя вывести её на уровень полного осознания иначе, как с помощью глубокого гипноза. Обычно нельзя. Но у меня-неспящего с полным осознанием происходящего проблемы отсутствовали. Совсем).
Надо заметить, что памятью дело не ограничилось. Я обрёл уникальную или близкую к тому возможность СВОБОДНО корректировать составляющие своей личности. Править не только базовые рефлексы, но и сложные рефлексы, и даже совершенно абстрактные установки, большей частью людей воспринимаемые без какой-либо критики. Просто пожелав этого, я мог бы не просто терпеть боль, а вообще не чувствовать её или ощущать её каким-нибудь хитро вывернутым образом — вплоть до численных показателей или цветовых индикаторов от зелёного к пурпурному и чёрному (статус «орган отсутствует»). Мог разучиться читать — или улучшить навык чтения до способности к скорочтению (что тут же и сделал, не удержался). Наконец, я мог скорректировать базис, самое ядро личности, наделив себя, скажем, кровожадностью, бессребренничеством, не свойственной мне импульсивностью или «истинно благородным» наплевательством на чувства и само существование людей «не моего» уровня. Правда, корректировать ядро я как раз остерёгся.
У меня и со всем остальным работы обнаружилось выше крыши.
Специальных установок перед сном я не закладывал — ну, кроме довольно-таки слабо осознанного «хорошо отдохнуть, набраться сил, привести в порядок накопившиеся впечатления». Того набора, выполнение которого ожидается от состояния сна просто «по умолчанию». Или, если угодно, по сказочной формуле «утро вечера мудренее». Говоря строго, на родине я тоже не часто пользовался методом закладок… не чаще, чем практиковал аутотренинг. Но вот проснуться в ещё с вечера заданный момент, с точностью до минут? Легко. Или
Благо, на деле абсолютно ничего сверхъестественного в этом нет. Это любой человек может. А кто отчего-то не может, — обучается этому. Легко и быстро.
Разумеется, если вообще обучаем.
Так вот: хотя я ничего не закладывал в качестве материала для работы подсознания и не ожидал от сна тех потрясающих открытий, которые получил по факту, — даже ослабленные, почти неявные установки из-за наличия меня-неспящего получили шанс реализоваться с экстремальной силой. Опять же, кое-какие мелочи из разряда «если бы я при случае смог/изучил/понял то-то и то-то, это было бы приятно» — реализовались почти сами собой.
Ну, про образовавшийся навык скорочтения я уже сказал. Раньше я знал принципы этой методики и знал, что из-за посаженного зрения овладеть ею на приемлемом уровне не смогу; теперь, исправив зрение, я отработал этот полезный навык. Опять же — легко.
Также за счёт работы с памятью и кое-какими дополнительными ресурсами я основательно упорядочил доступные лингвистические массивы. Когда без труда можешь вспомнить учебники английского вплоть до помарок на полях, а также перевести из долговременной памяти в кратковременную ВСЕ когда-либо встречавшиеся в англо-русских словарях сочетания букв… ну, вы понимаете. Аналогичную работу, но с существенно меньшими результатами я проделал для латыни, французского, испанского, японского, немецкого и ещё кое-каких языков. Работу с варрэйским, шельди (родным наречием Йени Финра) и новоимперским, то есть с языками, подвергнутыми копипасте, я тоже провернул немалую… вот только эффект вышел как бы не меньшим — за отсутствием в оттранслированной памяти достаточно качественных мысленных копий рукописных книг. Это прочитанное мною лично — и даже просто мельком увиденное! — я мог вспомнить идеально или почти идеально. А вот память, доставшаяся от Йени Финра, равной детализацией похвастать не могла…
Вообще рассказать обо всём, что и как сделал я-неспящий, очень сложно. А главное, долго. То, что я уже изложил — это лишь конспект, причём неполный. К примеру, из всей работы по упорядочиванию воспоминаний я взял для примера лишь воспоминания о языках. А ведь другие воспоминания я-неспящий шерстил с не меньшей старательностью! И те же тригонометрические таблицы вспоминал ничуть не менее активно, чем разномастные словари… не обходя вниманием ни звучание любимых музыкальных треков, ни визуальный ряд кинофильмов, ни оттенки, фактуру и плотность образцов в коллекциях минералов, что мне довелось подержать в руках хотя бы раз.
Увы и снова увы: когда пришла пора пробуждения, я-спящий и я-неспящий снова почти слились друг с другом, в результате чего почти все достижения меня-неспящего отодвинулись. Поблёкли. Смазались. Но «почти» и «полностью» — вещи разные. Я отлично помнил если не всё, что вспомнил, то как минимум — КАК я помнил. И после пробуждения фразы на родном русском языке с заметно большей лёгкостью могли быть переведены на варрэйский, английский или шельди. А ещё процентов на девяносто я был уверен: если мне сейчас дадут книгу, отпечатанную на любом из трёх этих языков, я смогу её прочесть не так, как привык, а раз в пять-шесть быстрее. Или даже раз в десять. Тут уж пока не проверишь — не узнаешь.
В общем, не удивительно, что сразу по пробуждении я размеренно изрёк:
— Ох. Ре. Неть!
Да уж. Кабы знал заранее, давно бы начал практиковать такой замечательно эффективный отдых. Назвать который просто «осознанным сновидением»… да у меня даже подходящей силы сравнения нет! Ибо какое это, ко всем архидемонам и Ктулху, осознанное сновидение? Тут нужен новый термин, как и в случае с Рилмом/Анрилом, лишённый вороха мусорных ассоциаций.
Контролируемое просветление? Не-не. Тут тоже ассоциаций многовато.