Мечты и реальность
Шрифт:
Глаза Сюзанн сузились.
— Мне не из-за чего злиться, Бэкки. В конце концов, я потрясающе провела выходные в городе. Я рада, что ранчо не висит у меня на шее. И если мужчина приглашает меня провести с ним время, я вольна согласиться и получить удовольствие, а не превращать себя в рабу этой земли.
Бэкки показалось, что ее ударили. Она не знала, что возразить, и только молча смотрела на девушку, с которой жила все эти годы, которую считала своей сестрой. И видела… эгоистичную женщину с язвительной улыбкой и
Не говоря ни слова, Бэкки пошла на конюшню. Поняв, что по щекам ее струятся слезы, она остановилась. Нельзя, чтобы мужчины видели ее плачущей. Но и вернуться в дом и столкнуться с Сюзанн она не могла. А ведь сестра права. Она, Бэкки, — жертва этой земли и своих предрассудков. Ведь как хотела поехать с Джошем в город, но страх заставил ее отказаться.
Бэкки чувствовала себя несчастной. В чем она действительно сейчас нуждалась, так это чтобы Джош подошел к ней, обнял, сказал ей, что уик-энд с Сюзанн ничего не значит для него и что он любит только ее, Бэкки.
Она даже улыбнулась. Да, она хотела, чтобы он любил ее.
Бэкки вздрогнула. Любил?Когда же это случилось? С каких пор она стала мечтать, чтобы наемный ковбой любил ее? Я всегда этого хотела! — призналась она себе. С тех пор, как увидела его в первый раз. С тех пор, как почувствовала на губах его поцелуй.
Девушка вдруг поняла, что влюблена в него. Влюблена, несмотря ни на что. Вот почему ей было так больно и обидно, когда он уехал на выходные с Сюзанн.
Она резко повернулась и пошла к грузовику. Сейчас она никого не желала видеть. Ей нужно было время, чтобы все обдумать и успокоиться.
Бэкки выехала к Дикой реке и остановилась на берегу. Вода бурлила, и иногда небольшие волны обрушивались на скалы. Свежий ветер дул в открытые окна машины. Вокруг не было ни единой живой души.
Бэкки удивлялась самой себе. Влюбляться в Джоша не входило в ее планы. Она хотела путешествий и волнующих приключений, но никак не тревожащих душу переживаний.
И все же она влюбилась. Как же теперь смотреть ему в лицо? Хватит ли у нее на это сил? Джош говорит, что глаза ее выдают. Ну так довольно! Настало ее время выигрывать. Больше она никому не позволит разгадать себя. Ни Джошу, ни Сюзанн — никому.
Возможно, она вела себя непростительно глупо. Но лишь потому, что Джош был первым мужчиной в жизни Бэкки, к которому ее так тянуло.
Она постоянно твердила, что хочет путешествовать. Наверное, пришел тот час, когда надо что-то решать. Как только вернется в дом, она закажет билеты. Теперь ничто не держит ее на ранчо, так почему не позволить себе небольшое удовольствие? Она запросто может уехать месяца на три-четыре и вернуться к осенней распродаже. И даже если к тому времени она не вернется, Джош справится со всем сам.
Да, ничто не держит ее на ранчо.
К полудню Бэкки была уже в состоянии встретиться с Джошем. Когда она подрулила к дому, управляющий вышел из конюшни.
— Где ты была? — грозно спросил он, когда она отошла от пикапа.
Лицо Бэкки приняло безразличное выражение, она пожала плечами. Если не смотреть ему в глаза, он ни за что не догадается…
— У меня были свои дела. А что? — Она с рассеянным видом посмотрела на конюшню.
— Я хотел поговорить с тобой. Сюзанн сказала, ты уехала рано утром.
Бэкки кивнула.
— Одну из твоих кобыл можно спарить с Буяном, если ты хочешь.
Теперь ей пришлось взглянуть на него.
— Если ты позволишь мне за это заплатить, — твердо сказала она.
— Пятьсот долларов.
— Что?! — Бэкки с изумлением уставилась на него. — Это грабеж. Ты, должно быть, шутишь.
Джо смотрел на нее не отрываясь.
— Такова моя цена.
— Хорошо. Благодарю.
Девушка не собиралась с ним спорить, тем более что Буян был превосходным жеребцом. Она повернулась и пошла прочь, гордо распрямив плечи. Еще секунда рядом с ним, и самообладание ей откажет.
— Ты куда? — окликнул ее Джош.
— В дом. Мне нужно заказать билеты.
— Бэкки?
Она обернулась.
— Следую твоему совету, Джош, и отправляюсь в путешествие, — сказала она и поспешила к дому.
Когда Бэкки вошла в кабинет, Сюзанн сидела на столе и разговаривала по телефону. Заметив сестру, она на секунду замолчала.
— Бэкки пришла. Я скажу ей. — Она обратилась к вошедшей: — Это Марк, он зовет меня к себе в Калифорнию. Я уезжаю.
— Хорошо. Надеюсь, вам обоим там понравится.
Сюзанн протянула ей трубку:
— Марк хочет поговорить с тобой.
Бэкки заколебалась, но глубоко вздохнула и подошла к телефону.
— Привет, Марк.
— Послушай, Бэкки… Я говорил с мамой, и она мне все рассказала. Я… Она объяснила, сколько ты для нас сделала. Я не думаю, что смог бы справиться с тем, с чем тебе пришлось сталкиваться все эти годы. Ужасно сожалею, что не приехал и не встретился с тобой. Но я был уверен, что ты попытаешься переубедить меня и заставишь остаться. А я не хочу быть фермером.
— Мне жаль, что ты не сказал об этом раньше, — тихо проговорила Бэкки.
— Мне тоже очень жаль. Я… Бэкки, ты мне — как Сюзанн. — Он помолчал. — Я хочу сказать, что считаю тебя сестрой. И… и я люблю тебя.
Бэкки кивнула. Ей было трудно говорить.
— Спасибо, Марк, я тоже тебя люблю.
— Приезжай навестить нас в Калифорнии.
— Может быть, как-нибудь и приеду, — сказала Бэкки.
Потом они попрощались, и она повесила трубку.
— Я завтра уезжаю, — вызывающе сказала Сюзанн.