Мечты - сбываются
Шрифт:
Вот в четырнадцать, сразу после экзамена, и была одна древняя традиция. Дело в том, что те, кто прошёл второе испытание, иногда решали не уходить в поиск, а завести ребенка и остаться на земле или в ближнем космосе – диспетчерами орбитальных комплексов, операторами ПКО, управляющими металлургических заводов в ближнем внеземелье или руководителями кланов освоения на новых планетах. Да мало ли - работы имеющим нашу подготовку было много и интересной.
Это даже приветствовалось, уходить в поиск могут только добровольцы, но чтобы дать будущим мамочкам доучиться из лучших в учебе (на самом деле – из всех желающих, но доказать что ты можешь быть полезна – тоже традиция) формировались «семьи». Отец, мать и десяток-полтора будущих теток. Мы сначала просто
Тут пришлось прерваться, воспоминания о васильковых глазенках и крохотных ручках отдались в груди болью давно перегоревшего молока… Попробовала незаметно смахнуть навернувшиеся слезы, но видать незаметно не получилось – Назарий потянулся вперед и ободряюще взял меня за руку накрыв второй своей ладонью сверху.
– А дальше?
Руку пришлось осторожно забрать – слишком уж посторонние мысли в голову полезли, но настроение все равно поднялось.
– А потом была вторая практика.
Усмешка вылезла на физиономию сама, как я ни пыталась ее сдержать, очень уж яркая и солнечная картинка появилась перед глазами.
– Учебка десантноштурмовых войск, это вообще особый мир. Там дослуживают прошедшие десятки компаний ветераны, чей опыт считают важным передать новичкам, туда отводят на переформирование понесшие тяжелые потери отделения спецназа – чтобы могли отойти и выбрать из новичков замену, перенимают опыт командированные, в отдельном загоне – проходят ускоренную подготовку также как и мы собирающиеся стать взрослыми, идет натаскивание и слаживание новых команд.
И вот в этот-то степенный и давно установившийся мир, взяли да и выпустили три сотни.. цыплят. Желторотых, неоперившихся, гонористых и задиристых, не признающих никаких авторитетов и опыта, кроме мизерного собственного, вечно стремящихся что-то доказывать и делать по-своему… Чтоб тебе было понятней – в отведенный на отдых полк из поседевших в боях ветеранов, взяли да сунули юнцов из знатных семейств – чтобы службу почувствовали, да опыта поднабрались.
– Тяжело пришлось?
– Да нет, что ты, а вот начальству – не позавидуешь, они же нас даже наказывать не могут как обычных солдат или курсантов – мы вообще из другого флота, у нас начальство свое и приказы выполнять обязаны мы только его, так что развлечение пошло еще то... Но, знаешь, я думаю что учебки за право получить практику курсантов с ДП такие интриги вели… Это ж такой цирк, да и встряска немалая.
А на низовом звене, там все просто – уважение к возрасту это вообще не обсуждается, а все эти седые дядьки, понимаешь, у них ведь свои дети уже выросли, а тут такое напоминание явилось. Любили они нас я так сейчас понимаю, и делали все чтобы нам помочь. Потому и приводить нас «к нормальному бою» взялись с энтузиазмом, ну и мы в долгу не остались – у меня до сих пор уши краснеют как некоторые наши шуточки вспомню, а некоторые места чесаться начинают – тоже вспоминают как им за проказы попадало, дурные мы были… Да и сама практика прошла – «дурдом на выезде» одним словом.
А вот закончилось все страшно, буквально за две недели до завершения, когда мы уже чемоданы готовили, под удар «Союза Матерей» попала Кирна… Удар страшный, практически как у тебя книге описанный, а учебка оказалась довольно близко и была еще надежда, что свою войну мы не пропустим. У Десанта всегда самая большая проблема это подготовленные пилоты и техника.
И если та рухлядь, что была в учебке, вполне могла быть ударными темпами подготовлена «в последний путь», то пилотов учили отдельно и к месту сбора «армии деблокирования» они просто не успевали. Да вот именно в этот момент оказались под рукой три сотни пилотов способных вести линкор (третьим пилотом и если уж очень сильно приспичит, но все же…), а не то что десантный бот «сверху-вниз». Так что из учебки получался вполне себе полк, который с пополнением и нами вполне разворачивался до «резервной дивизии», если
– Но ведь никто вам не мог приказать…
– Приказать – конечно, не мог. Но как думаешь, много было просто сомневающихся, что надо идти добровольцами? А на самом деле были – наши сопровождающие, они-то четко понимали, чем все это кончится и чуть на луну с тоски не выли, когда никто не видел, но совладать с нашим щенячьим энтузиазмом не могли – оставалось только возглавить.
До Кирны думать особо было некогда – перебирали технику до последнего винтика, причем все помогали, кто чем мог, такие чудеса изворотливости проявлять пришлось… - жить хотелось как ни странно все сильней, эта смекалка мне потом здорово пригодилась вместе с теми советами…
А вот когда прибыли – тут уже призадумалось командование, не из-за того, что мы все такие из себя явились, вся армия на четверть, как помнишь, состоит из таких же подростков. Вопрос был в другом – в нашей армии взрослые не воюют, то есть - имеющие ребенка не «вообще», а конкретно сейчас, от груди не отнятого. А тут – малыши и восемь десятков «тетушек» к ним – то есть вполне себе взрослые, детский сад воевать явился, блин.
А воюет такой контингент весьма своеобразно, это тебе не расчетливые «вдвойне свободные» которые битву как работу воспринимают, для взрослых – это защита ребенка и ни своей, ни чужой жизни они не ценят, страха не знают. Словом – не просто так, их даже в крайнем случае в ополчение не берут. Но и отказаться – это ж минус шесть тысяч десанта, считай полк со всей инфраструктурой…
Так что сказали желающим повоевать – малышей от груди отнять, чтобы к моменту «Х» успели хоть чуть в норму прийти и засунули всех «цыплят» аж в третий эшелон второй волны, засунули б и в третью волну – да это уже натуральным бунтом грозило…
Интересно – когда это он меня опять за лапу ухватить успел? Пожалуй, слишком резко отбираю конечность и вытираю глаза, что-то я сегодня нежная.
– А потом, большая часть первой волны и четверть второй до поверхности попросту не долетели. Фермики вместо ставки на максимальную эффективность поставили на максимальную мощь удара и собственную дисциплину. Просто дождались, пока мы втянемся, и ударили мощно и разом. В воздухе начался ад, уже сброшенные капсулы первой волны просто горели, а по нам ударили скорострельной мелочевкой. Это она, правда, для кораблей мелочевка, а вот для ботов…
Я до самой посадки так и не поняла – есть у меня корабль дальше переборки пилотской кабины или все отрезало нафиг, но двигатели слушались, в отличие от рулей, на них и села. Тогда-то меня и ранили пониже спины, так что и боевой шрам есть, да вот хвастаться им несколько неудобно.
Это мне, кстати, «последний привет» от кого-то из ребят в трюме прилетел, носимый боезапас видимо с детонировал, потому как будь это зенитный «огурец» - оторвало б лучшую половину и всех делов. Но меня миловало, а скафандр летный дырку загерметизировал, а вот ребятам в трюме так не повезло – их броня против «огурца» ничего не представляет, да и герметизации у нее нет вообще. Так что если там раненые и были – то к посадке и инеем успели покрыться… все.
Вот и привезла я вниз в итоге роту с дополнительным отделением огневой поддержки в составе одного человека – себя. Была мысль поднять это решето опять в воздух, но внешнего вооружения у этого корыта – от комаров отбиваться. Потому – подхватила первую попавшуюся стрелялку и двинулась. Хорошо старлей, что этим бардаком тогда командовал, очень хорошим командиром оказался, внимательным – заметил, что у него на планшете левая метка появилась, и по отечески так – объяснил, куда я в своей распашонке собралась (там и драконья чешуя горела) и в какое место он мне засунет мою стрелялку если я ровно через три секунды не спарюсь здесь, и не сконденсируюсь там, куда он меня послал.