Мед и лед
Шрифт:
— Смотрите, она все время спит, как будто у нее куча времени.
А вот у нас не было «кучи времени», и я отважилась сказать ей то, что меня тревожило. Я не представляла, как, будучи так близко к смерти, без значительных подвижек в расследовании, Дэвид сможет выпутаться. Мне казалось, что отсрочка или любая другая спасительная мера должна представиться уже сейчас.
Розарио же верила в спасение, она ссылалась на три предыдущие уже назначенные, но потом перенесенные даты.
— Но осталось всего десять дней! — сказала я, показав, что ничего не почерпнула из ее теории времени и что невольно продолжаю считать дни, потому что дата, которую я пыталась выкинуть
Розарио объяснила, что они с Мартой уже три раза сталкивались с окончательной датой. Три раза они переживали агонию, представляли смерть, погружались в траур, и три раза дату откладывали в последнюю неделю, а однажды даже — за три дня до казни. И каждый раз судебная машина со своими винтиками апелляций действовала без проволочек.
Она уточнила — вовсе не для того, чтобы успокоить меня, — что в зале казней есть красный телефон, напрямую связанный с офисом губернатора. Он мог прервать выполнение приговора в самый последний момент. Она напомнила о Кэрил Чессман, которую семь раз приводили в комнату смерти и которую казнили лишь по ошибке секретарши губернатора: та должна была сообщить о помиловании или, по крайней мере, о новой отсрочке. Но она набрала неправильный номер и слишком долго ждала, когда снимут трубку. А когда догадалась о своей ошибке и набрала правильный, Кэрил Чессман только что казнили. Та настолько была уверена в благополучном исходе своего прошения, что задерживала воздух в легких до последнего.
Знала ли Розарио что-нибудь о подпольных махинациях Хитер Хит? Я тешила себя мыслью, что она знала вещи, которые не хотела мне говорить и которые делали ее уверенной на сто процентов. Но у меня болезненной вспышкой промелькнуло подозрение, что на самом деле ничего не происходило и что она просто водила нас за нос. Используя Хитер Хит, она тихонько подводила меня с Мартой к неотвратимому дню, чтобы потом незаметно столкнуть с реальностью, которую уже не могла предотвратить. «Это невозможно», — сказал Дэвид Деннис, когда я спросила о смертной казни. «Это невозможно», — твердила Розарио. Я была единственной, кому казалось, что это еще как возможно, потому как я была в Роузбаде, где меня убедили, что казнь Дэвида Денниса — дело решенное.
— Вам надо понять, — отчитывала она меня, словно нерадивую ученицу, — что дело тут вовсе не в правосудии. Судья Эдвард от всей души желает физической смерти Дэвида, но Хитер Хит хочет духовной смерти судьи Эдварда. Если мы выиграем, судья Эдвард проиграет. Он проиграет честь, репутацию, влияние, доверие. Он проиграет всё.
— Если мы выиграем!
— Скоро Хитер Хит сама сообщит, что экспертиза следов от укусов, которой мы добиваемся уже почти десять лет, наконец проведена.
— Вы в этом уверены?
— Конечно, а иначе на сайте опубликуют рассказ о каннибальской пирушке в Братстве. У них нет выбора.
32
Речь шла о сведениях, которые Энтони сообщил Россо по поводу «домашних зверушек». Эти откровения обладали такой чудовищной силой, что Марта хранила их в тайне и сообщила о них только Розарио, а шокированная Розарио — Хитер Хит. Они позволяли по-новому осознать все происшедшее, где смешались секс, ревность и наркотики. То, что он рассказал, было просто немыслимо.
Чтобы торжественно отметить поступление в университет и навсегда закрепить братские узы, студенты Братства Уайт Хоума решили организовать каннибальский ужин. Не какое-нибудь кровавое месиво, а настоящий ужин со скатертью, фарфором, столовым серебром,
— Невозможно!
— А вот и нет! — ответила Розарио. — Вам кажется это невозможным. Но слышали ли вы когда-нибудь об истязании новичков или о других церемониях посвящения? Только когда они предаются огласке, становится понятным, до какой степени архаичные нравы создают благоприятную почву для таких ритуалов. Вы никогда не видели репортажей на эту тему? Сынков богатых родителей с нахлобученными свиными головами, благовоспитанных студенточек с задранными юбками в унизительных позах? Обычно только из газет родители узнают, что их мирные чада — осквернители могил, выкапывающие гробы и вбивающие кресты трупам в грудь.
Я не верила ни одному ее слову. Розарио утверждала, что каннибализм под видом обыкновенного приема пищи является символическим главным актом больших церемоний посвящения новичков. Она говорила, что это обычное дело, ведь не перевелись еще студенты-медики. Всегда находился какой-нибудь весельчак, который после сеанса препарирования мог унести кусочек покойника. И продемонстрировать его в нужный момент к вящему ужасу женской аудитории, перед которой он утверждался таким образом. Она сама была тому свидетелем. Она видела, видела собственными глазами труп, распятый на дорожном указателе у автострады. И это была всего лишь милая шутка студентов-медиков, праздновавших конец экзаменов.
Бадди, Гарри и Энтони совершенно естественно обратились к Дэвиду, считая его уже посвященным в члены Братства. Дэвид словно упал с неба. Он был готов ко всему: оргии, попойке, марихуане, крэку, кокаину, но не человеческой плоти! Его удивление показало, что он не принадлежал к Братству. Возможно, в этот момент у парней и появились первые сомнения насчет того, кем он являлся на самом деле. А поскольку это совпало со связью Дэвида и Кэндис, то они об этом больше не заводили речи.
Предложение Энтони вспомнилось Дэвиду, когда он изучал увечья Кэндис. Все-таки одиозный ужин каннибалов состоялся! Пусть они не успели приготовить мясо, как планировали, но они рвали его зубами, набивали полные глотки, все вместе пожирая девушку, которую сначала изнасиловали, а потом убили. Секс, унижение, смерть и каннибализм — весь священный ритуал был налицо. Первым делом Дэвид попытался узнать, снял ли эксперт отпечатки следов укусов на теле Кэндис. Следы — теперь в его голове вертелось лишь это слово. Всех, кто его навещал, он спрашивал об этих следах. «Чего вы боитесь? — спросил адвокат Флойд, явно опасавшийся, что эти следы докажут вину Дэвида, хотя до этого заверял его: — Да, все было сделано, сделано по закону. Судья Эдвард лично об этом позаботился. И я считаю, что вам не нужно настаивать, чтобы вновь и вновь занимались этими ужасающими свидетельствами».
Эта история со следами сразу понравилась Хитер Хит. Она вспомнил одно дело, произошедшее, когда она училась в университете, от которого Роузбад содрогается до сих пор. Через две недели после начала учебного года, во время посвящения новичков, в кампусе соседнего университета была обнаружена девушка, привязанная к дереву. Она была раздета догола, ее тело было измазано медом, земляничным вареньем и шоколадом. Парни из Стоуна вылизывали ее всю ночь. Истерзанная, с горящей кожей, девушка дрожала от страха и стыда. По словам Хитер Хит, это была облегченная версия каннибальского пира.