Медальон инквизитора
Шрифт:
Однако, как она ни старалась, рука не пролезала под шкаф.
Тогда она встала и попробовала отодвинуть шкаф в сторону.
Шкаф неожиданно легко сдвинулся со своего места...
И вдруг в стене за ним обнаружилась потайная дверка.
В комнату инквизитора постучали.
Брат Бернар, который истово молился, стоя на коленях перед изображением Девы Марии, еще раз перекрестился и повернулся к двери:
– Войдите!
В
– Ее привели, достопочтенный брат. Она находится в комнате для допросов.
Инквизитор вскочил, сжал кулаки – но тотчас взял себя в руки, опустил глаза, подобно своему помощнику, и произнес с подобающим случаю смирением:
– Благодарю тебя, брат Мартин. Да будет все исполнено к вящей славе Господней!
Фрау Ситтов сидела в комнате для допросов, сложив руки на коленях, как послушная девочка. В ее медовых глазах еще не было страха или отчаяния, одно только удивление.
Подняв глаза на инквизитора, она удивленно, но без робости спросила его:
– В чем я провинилась, господин?
– Молчи, когда тебя не спрашивают! – прикрикнул на нее помощник инквизитора. – Отвечай только на вопросы! И называй господина инквизитора святым отцом!
– Спокойно, брат Мартин! – с мягкой, отеческой улыбкой остановил инквизитор своего ретивого помощника. – Эта несчастная женщина не отвечает за свои слова...
Отеческий тон и мягкая улыбка стоили брату Бернару невероятного напряжения всех сил, ибо при виде фрау Ситтов сердце его сперва замерло, а затем забилось как безумное, в глазах потемнело, а во рту стало сухо, как в пустыне. Тем не менее он с подобающим достоинством проследовал к своему месту и опустился в кресло. После этого взял в руки распятие и проговорил, глядя на подсудимую, но стараясь не встречаться с ней глазами:
– Ты ли фрау Маргарита Ситтов, жена торговца?
Женщина замешкалась, и брат Мартин раздраженно воскликнул:
– Отвечай, когда тебя спрашивает господин инквизитор, да не забывай прибавлять «святой отец»!
– Конечно, это я, – с прежним удивлением в голосе ответила Маргарита. – Зачем ты спрашиваешь о том, что и так знаешь, господин... святой отец?
– Господин инквизитор волен спрашивать тебя о чем угодно! – не удержался брат Мартин. – Твое же дело – отвечать и не говорить ничего лишнего!
– Успокойся, брат Мартин! – перебил его инквизитор. – Пусть она говорит, что знает, а ты, как подобает, аккуратно
Он потер ладони, словно почувствовал холод, и задал следующий вопрос тем же мягким, отеческим тоном:
– Скажи, дочь моя, когда именно ты впервые вступила в сношения с Дьяволом?
– Что ты такое говоришь, господин... святой отец? – Фрау Ситтов истово перекрестилась. – Разве можно даже поминать его имя? Меня страх берет...
– Отвечай! – выкрикнул помощник инквизитора, привстав. – Отвечай на вопросы и не говори лишнего!
– Я добрая христианка! – проговорила женщина с возмущением. – Мне противна сама мысль о... о том, кого ты помянул!
– Вот как? – Инквизитор зашуршал листами протокола, положил один из них перед собой и продолжил с прежней мягкостью: – А вот тут у нас есть показания свидетеля, который утверждает, что ты, дочь моя, занималась богопротивным колдовством!
– Не знаю, что там написано, но только это ложь! – выкрикнула женщина. – Я добрая христианка и к колдовству не причастна! Спросите кого угодно!
– И ты не собирала по утрам в пятницу росу? – вкрадчиво проговорил брат Бернар. – И не подкладывала в наволочку своего мужа заговоренные травы?
– Росу? – удивленно переспросила фрау Ситтов. – Ну да, я собирала росу, она очень хороша для мытья волос... Что же в этом плохого, господин... святой отец? Всякая женщина знает, что от росы волосы делаются свежими да мягкими!
– Пятничная роса, дочь моя! – сурово произнес инквизитор. – Всякий знает, что именно пятничная роса обладает волшебными, колдовскими свойствами.
– Да я уж и не помню, сказать по правде, в какой день я ее собирала... – растерялась обвиняемая. – Я собирала ее во всякий день, когда была в том надобность...
– Когда была в том надобность, – повторил инквизитор. – Записал ли ты эти слова, брат Мартин?
Помощник кивнул, и инквизитор продолжил:
– А что насчет заговоренной травы, которую ты подкладывала в наволочку мужу?
– Заговоренной? – переспросила Маргарита. – Это была самая обыкновенная трава – мята да повилика. Все знают, что, ежели положить эту траву в наволочку, сон будет крепче и сновидения приятнее. Вот я и клала эту траву в наволочку Генриха, дабы ему лучше спалось... это истинная правда, господин... святой отец!
– Только для того, чтобы ему хорошо спалось? И не было у тебя при этом никаких дурных целей?