Медалон
Шрифт:
— Вы комендант? — спросила она.
— Да, миледи, — ответил Уилем, вставая из-за стола. — А вы кто?
— Доктор Кхира Кастел, — и уселась без приглашения, величественным движением руки позволив сесть Мисекису и самому хозяину кабинета. — Это мой слуга Брэк. Я врач и травник. Собираюсь открыть практику в Гримфилде. Хозяйка таверны сказала, что для этого мне нужно получить ваше разрешение. Это так?
— Да, миледи, — немного озадаченно согласился Уилем. Не очень-то многие просители хотели остаться в Гримфилде.
— Разве этим должна заниматься не какая-нибудь из сестер? С кем
От этого вопроса Брэк немного занервничал. Кхира могла спугнуть удачу.
— По приказу Верховной сестры и Кворума общины в Гримфилде за все отвечаю я, — объяснил Уилем.
— Понятно. Тогда могу ли я считать, что у меня есть ваше… разрешение… — врач казалась почти шокированной этим словом, — открыть практику в этом городе?
— А могу я спросить, почему вы выбрали это место, миледи?
— Я нужна здесь. Просто пройдите по главной улице, и вы сами в этом убедитесь. Кроме того…
— Кроме того?.. — поторопил ее комендант, бросив взгляд на все еще топчущегося в кабинете Мисекиса. Тот лишь сконфуженно пожал плечами.
— Могу я рассчитывать на вашу тактичность, комендант?
— Само собой, миледи. Ничто из сказанного в этом кабинете не покинет его пределов.
Кхира глубоко вздохнула.
— У меня была небольшая проблема. В Тестре. Я помогла нескольким молодым женщинам избавиться от нежелательной беременности. К сожалению, Гильдия врачей в Тестре напрочь лишена сострадания и сочувствия, — Кхира подождала, пока слушатели осознают сказанное, и продолжала: — Как вы понимаете, в моей профессии подобная ситуация создает определенные трудности.
— Да, понимаю.
— Короче говоря, я не имею права легально практиковать в городах. Полагаю, здесь, в Гримфилде, эта… история не станет препятствием для моей работы, — она гордо вздернула подбородок. — Я квалифицированный врач, комендант, и я не вижу, каким образом то, что я сделала, может помешать мне помочь нуждающимся во врачевании.
— Согласен, миледи, — комендант не мог поверить в свою удачу. Ни один врач не соглашался приехать на работу в Гримфилд. Появление подобного добровольца было настоящим подарком небес. — Честно говоря, я очень вам рад. Мы уже давно нуждаемся в таком специалисте, как вы.
— Тогда, полагаю, я могу начинать практиковать, как только будут созданы подходящие условия?
— Безусловно! Если вам что-нибудь потребуется — пожалуйста, обращайтесь к капитану Мисекису. Он позаботится, чтобы вы ни в чем не нуждались.
— Спасибо, комендант, — кивнула Кхира, поднимаясь со стула. Затем она с любопытством склонила голову набок. — Что это за шум?
Все замерли, прислушиваясь к делающимся все громче голосам. Брэк подумал, что городской ритм и звуки улицы наверняка знакомы Уилему, как стук собственного сердца. Шум, похоже, доносился с тыльной стороны здания. Многозначительно переглянувшись, комендант и Мисекис извинились и стремительно выбежали из кабинета.
Кхира посмотрела на Брэка.
— Что происходит?
— Пойдем посмотрим?
Они последовали за защитниками на улицу, на ослепительное зимнее солнце, и направились на звук. Тридцать или более мужчин — и защитников и заключенных — плотным кольцом окружили парочку
Брэк вздрогнул. Тарджа вскочил на ноги и мощным ударом обеими руками в голову отбросил поднимавшегося противника на зрителей. Тот упал и потерял сознание. По настроению толпы было понятно, что она на стороне проигравшего. Тарджа в ожидании очередного желающего сразиться с ним устало стоял в центре круга, его глаза мрачно горели. Над глазом кровоточила ссадина, грудь тяжело вздымалась, но он выглядел вполне готовым расправиться с тем, кто будет настолько глуп, чтобы к нему приблизиться.
— Довольно! — крикнул Уилем, обращаясь скорее к зрителям, чем к Тардже. — Уберите его отсюда, — приказал он Мисекису указав на так и не очнувшегося еще бойца. — Посмотрим, сможет ли помочь ему наш новый врач. А что касается остальных — немедленно вернуться к работе, или будете наказаны.
Толпа рассосалась с поразительной быстротой. Во дворе остались лишь сержант, Тарджа и его соперник. Кхира подбежала к нему и начала осматривать раны. Сержант напустил на себя полный раскаяния вид.
— Ликрен, что здесь произошло?
— У нас как раз был перерыв, сэр, когда явился этот зубоскал Грейф и начал трепать языком насчет того, что Тарджа предатель, и все такое. И тогда Тарджа как набросится на него! Я не мог ничего поделать.
Брэк не сомневался, что Ликрен не лжет. Тарджа был крупным мужчиной и значительно лучше тренированным бойцом, чем большинство известных ему людей. И если этому парню взбрело в голову защищать свою честь, то у сержанта было мало шансов ему помешать. Уилем повернулся к мятежнику, и Брэк облегченно вздохнул, заметив, что глаза Тарджи уже не горели кровожадным огнем.
— Защищать свою честь — привилегия тех, у кого она есть. — Услышав это оскорбление, Тарджа прищурился, но ничего не сказал и не шевельнулся. Брэк почувствовал скрытый вызов. Похоже, Тарджа станет главной головной болью коменданта, если, конечно, не будет сломлен его непокорный дух.
— Я не потерплю драк среди заключенных. Обычное наказание за это — пять плетей. Проследите за этим, Ликрен.
— Вы думаете, что после пяти плетей я буду счастлив вернуться к ковырянию в навозе? — Тарджа так сильно сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели.
— Десять плетей, — бросил Уилем. — Или хочешь попробовать двадцать?
Тарджа молча посмотрел на коменданта, затем усилием воли заставил себя успокоиться.
— Десяти вполне достаточно, — ответил он.
Брэк не сомневался, что Тарджа решил не форсировать события. В его глазах не было страха. Он сдержал себя не потому, что испугался побоев. Когда Тарджа повернулся, чтобы отойти, Брэк усилил действие чар — он не хотел спровоцировать еще одну вспышку. Тарджа не слишком обрадуется при виде его, и было еще не время обнаруживать свое присутствие здесь.