Медальон
Шрифт:
Через десять минут они уже подходили к беседке.
– Как чтение? – Спросила Фрэнсис.
Анна, еле сдержала смех, опустив голову.
– Весьма познавательно, – с такой же улыбкой ответил Чарльз.
– Я думаю нам пора, – сказала Мэри, – миссис Оулдридж, большое спасибо за прием.
– О, милая. Это вам спасибо за визит и за подарки!
Мэри и Шарлотта попрощались со всеми и покинули дом семьи Оулдридж.
Глава 17
В гостиной своего дома Рихард играл на пианино произведение Людвига Бэтховена «К Элизе». В его мыслях была Мэри. Она частенько посещала его воспоминания, он
– Прекрасное исполнение! Давно ты не садился за инструмент! Это твоя поездка тебя так одухотворила?
– В некотором роде да. Там совсем другая жизнь. Даже не привычно, никто целую неделю не выкрикивал: «Хайль, Гитлер!». Никакой свастики, мы смотрели фильмы, которые вряд ли покажут в Германии. При этом у них шла опера Вагнера, ты можешь себе представить? – Рихард это произнес с заметной иронией в голосе, – там люди живут своей жизнью. Если по улице проходит еврей, на него никто не показывает пальцем, я их даже перестал замечать за неделю пребывания в Париже. Французы не мнят себя потомками богов и при этом счастливы. Странно, что мы так не можем.
– Ну здесь нет ничего странного. Не забывай Франция процветает на грунте колоний. Их правительство не очень-то заботится о справедливой оплате за ресурсы в этих государствах. И если рассматривать Францию как самостоятельное государство и тем более сравнивать с Германией, то да, ее жители безусловно выглядят состоятельнее нас. Но как только ты прибавишь население колоний, то вот тут картинка преобразиться. Ты увидишь реальную ситуацию. В Германии такого классового разрыва нет. Плюс ко всему сказанному, не забывай про долги, оставленные войной, которые, будет выплачивать еще не одно поколение немцев. Ты, безусловно, всё понимаешь, я очень рад, что ты хорошо провел эти дни, но мне, конечно не нужно напоминать о том, чтобы ты не комментировал на людях подобные вещи. Для блага всей семьи, разумеется.
Рихард кивнул. Барон уже было хотел пойти в сторону своего кабинета, но Рихард остановил его.
– Папа, как ты понял, что мама та самая?
Густав остановился, на его лице засияла улыбка, и он повернулся к Рихарду.
– Я уже начал думать, что от тебя не услышу подобных вопросов. Даже не знаю, как на него ответить, – Густав начал говорить несколько растерянно. – Сказать, что понравилась внешне – это не совсем так. Когда разговаривал с ней, нет просто находился в её присутствии – понял, что хочу, чтобы так было всегда. Чтобы она всегда была рядом, чтобы сопровождала меня во всех событиях, что со мной произойдут, у меня возникла потребность оберегать ее от всех невзгод. Как-то так… Ты увлекся кем-то? – Густав улыбнулся, – это для нее ты сейчас играл? Уж не об Эльзе идет речь?
– О ком?
– Девушка из твоего бюро, с которой ты иногда гуляешь?
– А, нет. Да это я так спросил. Насмотрелся на брак друга… Наоборот, у меня таких чувств ни к кому не возникает, вот я и задал вопрос. Вдруг, что-то упускаю из жизни.
Барон понимающе кивнул.
– Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо папа. Хорошего дня.
На следующий день Рихард приехал в бюро. Первым делом он заглянул к Эльзе. Она сидела за своим рабочим столом, перебирая документы. На ней было черное платье в крупный белый горох, на воротнике, которого был прикреплен значок
– Здравствуй, Эльза! Как поживаешь? Что-нибудь интересное произошло за время моего отсутствия? Кого-нибудь еще травили?
Эльза расплылась в улыбке.
– Рихард, ты вернулся! Как здорово! Нет, ничего не произошло. Хорошо, что ты зашел.
Она встала и подошла к шкафу, открыла его и достала папку документов.
– Вот это тебе. Это рабочая документация по объекту Кристиана. Он просил тебе ее передать, сказал, что ты в курсе. Его пару дней не будет.
– Что с ним? – Спросил Рихард.
– Ах, ты же не знаешь! Его брат после стерилизации, покончил с собой. Он перерезал себе вены. Кристиан занялся его похоронами. Бедняга, хорошо, что его этот недуг не коснулся. Будем надеяться, он быстро восстановится.
– Это точно, – стараясь не показывать эмоций, ответил Рихард. – Кстати, это тебе. Он достал из портфеля коробочку с парфюмом.
– Ух, ты из Парижа, – улыбнулась Эльза, – спасибо. Когда ты пригласишь меня куда-нибудь, я обязательно ими воспользуюсь, – кокетливо протянула она.
– Да, конечно, – улыбнулся Рихард.
В этот момент из кабинета вышел Ханс Моген.
– О, Рихард! Рад тебя видеть зайди, пожалуйста.
Рихард, взяв документы от Кристиана зашел в кабинет. Ханс сразу же занял свое кресло, сложив руки на животе. Он указал на свободное кресло Рихарду и предложил присесть.
– Как прошла поездка в Париж? Было что-нибудь интересное?
– Благодарю, поездка прошла замечательно. Все остальное зависит от интереса.
– Что ты имеешь в виду? – Нахмурил брови Ханс.
– Суть вопроса. Я ездил к другу, такому же архитектору в гости.
– Разумеется, – Ханс опустил глаза, как будто, обдумывая услышанное. – Нашел, что-нибудь интересное в архитектуре и прочих видах искусствах, что можно использовать в работе?
– Несколько деталей во французских зданиях, безусловно, заслуживают внимание.
– А твой друг, что вы с ним обсуждали?
– Не понял вопрос?
– Пойми правильно, я в тебе не сомневаюсь, но у меня могут поинтересоваться, – Ханс перевел взгляд на портрет фюрера, – о том, что видел мой сотрудник в Париже, что слышал, о чем говорил?
– Мы в основном вспоминали времена студенчества, гуляли по городу, и я несколько раз слышал, как его супруга поет. Весьма недурно, кстати.
– Больше ничего?
– Больше ничего.
– Хорошо не смею вас задерживать.
Рихард встал, поднял правую руку, сказав:
– Хайль, Гитлер!
Рихард вышел из кабинета. Он прошел мимо Эльзы с серьезным лицом, не поднимая глаз. Придя, к своему рабочему месту, Рихард достал рабочую документацию, оставленную Кристианом и принялся ее изучать. Это были рекомендации по правке части проекта Иогана Мэллера, а именно расчетные величины для переноса окон и входных групп. Изучив документы, Рихард принялся за работу. Внутри него все бурлило: «опять этот абсурд». Эму даже показалось, что воздух в помещении густой, но подняв глаза, он обнаружил, что окно открыто. По всей его коже бегал мелкий зуд. Рихард, сделал паузу, закрыл глаза, вновь возникла Мэри. Он сделал вдох, затем выдохнул и только после этого смог успокоиться и дальше продолжать выполнять свои обязанности. После работы он не стал задерживаться и сразу поехал домой. По дороге он думал только о том, как скорее смыть с себя остатки атмосферы бюро и о том, сколько еще нужно будет пережить подобных дней с невозмутимым лицом.