Медальон
Шрифт:
– «Унесенные ветром». Это смешно, потому, что вряд ли мои мечты об актерстве сбудутся, – с нескрываемой грустью произнесла Шарлотта.
– Почему? Моя сестра самая талантливая, самая удивительная, а какая она красивая! Да студии в очередь выстроятся, чтобы ее снимать…
– Я не о том, – прервала ее Шарлотта. – Посмотри, что вокруг происходит, если в нашем доме, что-то не обсуждают, это не значит, что этого нет. В стране всеобщая военная повинность, эти учения на случай воздушной тревоги… Хлеб!
– Что?
– Свежеиспеченный хлеб. Он не такой ароматный как раньше. Понимаешь?
Мэри обняла Шарлотту.
– Знаешь, Шари, мы не способны угадать, что с нами случится в следующую минуту. События вокруг постоянно меняются, но это не повод лишать себя мечты, это не повод прекращать
– А тебе, вообще не мечтать противопоказано, – улыбнулась Мэри, – кто знает, еще несколько годиков и весь Вест-Энд будет в афишах с твоим изображением.
Глава 3
Если сумерки темней всего перед рассветом, то про события 1939 года можно сказать: обратное. Люди как будто понимали неизбежность злосчастных событий, которые вот-вот ворвутся в их привычную жизнь, всё перевернут, скомкают как обертку от конфеты и выбросят в урну времени, наполненную такими судьбами-фантиками, старались зацепить каждый прекрасный миг всем своим присутствием. Тем временем Европа обрастала новыми «симптомами» надвигающейся агонии. Власти государств стали искать себе ближайших союзников. Глядя на весенний раздел территории Чехословакии, Англия и Франция договорились о совместном сотрудничестве и активно начали работать в сторону усиления оборонки. В ответ Германия и Италия заключили стальной пакт, который заручил стороны взаимной поддержкой в случае внешней угрозы. Возник вопрос, к кому из противоборствующих лагерей присоединится СССР. Соглашение с Англией и Францией могло перечеркнуть все планы Гитлера, не дав развернуть даже часть своих амбиций. Об этом ему напоминали: как ближайшие политические соратники, так и «друзья» из Италии, ставя в пример Первую мировую войну и ответственность за ее итог, который почти полностью лег на Германию. Как следствие – отбросил ее экономику назад. Союз же с Германией мог быть той искрой, которая привела бы немедленному началу войны. Именно ее и желал советский лидер. К подобным выводам можно прийти, изучив ранние выступления Сталина. Так в 1925 году на пленуме ЦК РКП(б), рассуждая о вероятности войны среди мировых держав и участия СССР, Сталин высказался: «нам придется выступить, но выступить последними». Именно в этих словах читался план: столкнуть Англо-французскую коалицию с Германией, а после потери сил обоими противниками вмешаться в роли освободителя и установить коммунистический порядок в Европе вплоть до самого туманного Альбиона. Здесь можно было рассчитывать на помощь со стороны рабочих народных масс самой Англии, так как в двадцатые годы наблюдался рост общественных организаций, поддерживавших марксизм и коммунизм. Забастовки на предприятиях с требованием изменения условий труда и оплаты, вспыхивали с завидной регулярностью. Для осуществления этого плана СССР стал использовать двойную дипломатию. С одной стороны – руководство Советов вело переговоры с Англией и Францией, поддерживая антивоенную политику, предложив в качестве сдерживающего фактора для Германской агрессии, введение войск на территории: Польши, Румынии, Финляндии, а также стран Прибалтики. Здесь следует отметить, что вышеуказанные страны были категорически против введения советских войск на свои территории. С другой стороны СССР сами были нацелены на установления своей власти в Европе, а для этого нужна была война и союз с Гитлером.
Руководство стран Англии и Франции видело аппетиты Сталина, но приняло решение провести трехсторонние переговоры. Лето 1939 года в Москве вошло в историю как длительный, полный недоверия диалог бывших союзников по Первой Мировой войне.
Глава 4
В доме семейства Оулдридж в комнате, разделенной тонкой стеной с отдельной дверью, которая совмещала в себе спальню и рабочий кабинет за письменным столом из цельного массива дуба сидел Чарльз. Это был молодой человек двадцати четырех лет, довольно высокого
– Да, войдите, – сказал Чарльз, проведя по светло-русым волосам правой ладонью ото лба к затылку.
На пороге его кабинета со стенами, обклеенными обоями в мелкий ромб цвета кофейного суфле появилась горничная Сюзи – двадцатилетняя девушка с вьющимися пшеничными волосами, заколотыми сзади, одетая в коричневое платье.
– Мистер Оулдридж, Ваш отец сказал, чтобы Вы перед уходом заглянули к нему в кабинет, – сказала она, несколько растягивая гласные.
– Хорошо, спасибо Сюзи, – сказал Чарльз, собирая документы.
– Мистер Оулдридж, скажите, пожалуйста, Вас ждать к ужину?
– Думаю, да.
Сюзи кивнула и вышла из комнаты. Чарльз положил, собранные документы в ящик стола и запер его на ключ. Затем он подошел к книжному шкафу и просунул ключ под одну из книг Джека Лондона. Чарльз вышел из комнаты, прошел по коридору, обклеенному светлыми обоями, на стенах, которого висело несколько портретов членов семейства Оулдридж в темных деревянных рамах и спустился по лестнице, устланной ковром с узором похожим на мрамор с зеленоватыми и глиняными разводами. Кабинет главы семейства Олдрилд – Гарольда, находился за лестницей. Сам Гарольд – высокий шестидесятилетний мужчина с характерной для его возраста полнотой сидел в кожаном кресле своего кабинета за рабочим столом, подобно льву, оглядывающему территорию своего прайда. Сын был похож на него внешне, те же черты. Исключение составляло лишь то, что в противовес всегда гладко выбритому лицу Чарльза с уложенными назад и скрепленными гелем волосами – Гарольд носил пышные бакенбарды, усы и бороду.
Кабинет Гарольда являлся отдельной цитаделью его дел. Это была просторная комната, прямоугольной формы, стены покрывали светлые обои с мелким серым рисунком. Вся мебель была из дуба: массивный стол, книжные шкафы вдоль стен, бар, стоявший за спиной Гарольда справа. Напротив стола были размещены два кожаных кресла для посетителей, а справа у стены располагался такой же кожаный диван. Чарльз постучал в дверь кабинета, и получив приглашения отца, вошел.
– Чарльз, я приготовил кое-какие документы для Томаса. Будь добр передай ему эту папку. – С этими словами Гарольд протянул папку черного цвета.
– Здесь вводные данные части бизнеса, который я передаю тебе: основная стоимость, данные о выручке, расходах и всё в таком духе.
– Спасибо, папа. Ты будешь к ужину?
– Нет. У меня сегодня встреча в клубе, думаю, что задержусь.
– Опять будете обсуждать политические интриги? – с усмешкой спросил Чарльз.
– Не совсем. Есть информация о переговорах в Москве.
– Тогда, веселого тебе вечера! – с этими словами Чарльз вышел из кабинета отца.
Глава 5
В гостиной дома Картер за пианино сидели Мэри и Шарлотта, пытаясь сыграть в две руки. Правда у них ничего не выходило. Девушки отпускали шутки в адрес друг друга и постоянно смеялись.
– Вы только мучаете инструмент, – заметила их мама, которая сидела неподалеку в кресле и вышивала.
В этот момент в дверь раздался звонок, горничная Эмма поспешила открыть дверь. На пороге стоял Чарльз в серо-голубом костюме и начищенных до блеска ботинках с папкой в руках. Эмма пригласила его войти, тут же громко озвучив:
– Мистер Чарльз Оулдридж прибыл.
Мэри и Чарльз встретились взглядами и улыбнулись друг другу. Мэри почувствовала, как жар приливает к ее лицу, и смутившись опустила взгляд. Их семьи давно дружили, они сами были знакомы с детства. Вечная троица: Мэри, Чарльз и его сестра Фрэнсис, которая была младше брата на два года. Никто из их окружения никогда не сомневался, что это будущая супружеская пара. И они даже не думали этому противиться, никто из них не представлял рядом с собой кого-либо другого.