Медицина Древнего

Четвертнов Александр

— Который теперь дважды подумает, прежде чем цепляться к нашему кружку, — подмигнул Волков.

Лазарет встретил нас больничной тишиной и запахом лекарств. Тихон обнаружился в дальней палате, и вид у него был… странный. Он сидел на кровати, замотавшись в одеяло как в кокон, и трясся, словно в лихорадке. Под глазами залегли тёмные круги, взъерошенные волосы торчали во все стороны.

— Т-т-там… — он дрожащим пальцем указал на окно, зубы стучали как кастаньеты.

— Тихон, что с тобой? — Маша бросилась к нему, но он отшатнулся, вжимаясь

в стену.

— М-м-монстр… — выдавил он, не отрывая взгляда от окна. — Огромный такой…

— Какой монстр? — Волков расхохотался, оглядывая палату. — Медсестра что ли? Тихон, дружище, ты точно переел обезболивающих.

— Б-б-б… — Тихон затрясся ещё сильнее, кутаясь в одеяло как испуганный ребёнок.

— Бабайка? — предположил Волков.

— Барабашка? — подхватила Маша, пытаясь разрядить обстановку.

— Бегемот? — не унимался Волков.

— Бобр? — фыркнула Лида.

— БОЛЬШОЙ! — вдруг выкрикнул Тихон так громко, что мы все дернулись. — Лохматый! С глазищами… — он показал размер руками, едва не выронив одеяло. — И когти… во такие!

— А ещё он, наверное, зелёный и в крапинку? — усмехнулся Волков.

— Нет! — Тихон замотал головой как китайский болванчик. — Он… он… — паренёк сглотнул, — он на меня посмотрел! Прямо в душу! А потом лапищей своей… — он изобразил когтистую лапу, — прямо по стеклу… и символ нарисовал!

— Кирилл, — Волков состроил серьёзное лицо, но глаза выдавали, что он едва сдерживает смех, — надо срочно забирать Тихона отсюда. А то скоро русалку в капельнице увидит.

Я подошёл к окну, вглядываясь в больничный двор. Ничего необычного — только голые ветви деревьев качались на ветру. Лида протиснулась рядом, прижавшись ко мне теснее, чем того требовала ситуация.

— Чтобы увидеть, нужно подышать, — прошептала она.

— Так это же с другой стороны, — заметил я, чувствуя лёгкий аромат её духов.

— Тогда используем магию.

Лида взмахнула рукой — изящно, почти театрально. По стеклу пробежала рябь, словно по водной глади.

— У тебя открылась новая стихия? — удивился я, заметив характерный узор заклинания.

— Ветер. Да… — она опустила глаза, но я успел заметить, как порозовели её щёки.

На стекле медленно проявлялся странный символ. Вгляделся в него получше, чтобы разобрать. Он мне показался знакомым. Очень знакомым.

* * *

Петров Игорь Павлович. Майор медицинской службы армии Российской Империи в отставке.

Игорь Павлович выпивал. Вернее, бухал. Давно и сильно. Он уже сам не помнил, когда в последний раз был трезвым. Только в таком состоянии он мог заглушить боль.

Хотя, боли он уже давно не чувствовал. Ей на смену пришла безысходность. Воспоминания о возлюбленной потонули в хмельном тумане. На смену им пришла суровая реальность. Безработная реальность.

Несколько лет назад он встретил её. Тамару. Встретил, и они полюбили друг друга. Безумно

сильно полюбили. Безудержно. Без оглядки на её замужество. Без оглядки на её княжеский титул.

Князь Буревестов ничего не знал об их романе. Он пребывал в неведении и гордился супругой. Гордился, как она спасает жизни в госпитале. Отдаёт всю себя медицинской службе.

А она отдавала себя Игорю Павловичу.

А он и рад был этому.

Их роман начался внезапно, как в кино. Продлился несколько лет. И закончился тоже, как в кино. В драме.

Она забеременела. Естественно Князь удивился. Он не спал с женой больше года (всё дурацкие командировки супруги), и, даже, не видел её, кроме как на экране монитора.

То, что было дальше, Игорь Павлович вспоминать не любил. Стресс, скандалы, случайное заклинание, реанимация и операционная. Спасти любимую Игорь не смог.

Когда он впервые вышел из запоя, и решил, что продолжит жить ради памяти о любимой. То пошёл устраиваться в первую попавшуюся клинику, хотя бы участковым терапевтом.

Каково же было его удивление, когда ему отказали. Клиника, где одарённых врачей днём с огнём не сыскать, отказала ему в работе…

Удивление не продлилось долго. Такая же история повторялась раз от раза. А потом, кто-то сказал ему, что происходит. Князь Буревестов, используя своё влияние, запретил ему заниматься медициной. Ну, как запретил, его просто не возьмут на работу. Никому не нужны проблемы. А аристократы из чувства солидарности, не подберут беднягу с улицы.

Игорь Павлович отнял у князя жену, а тот забрал у Игоря Павловича жизнь. Ибо медицина оказалась последним, без чего он не мыслил жизни. Первой же была Тамара…

Игорь Павлович не знал, что будет, если его примут на работу. Никто не говорил и ни разу такого не было. Но он знал, что ничего хорошего.

Потому он бухал. Бухал давно и сильно. А потом долго не мог понять, глюки перед ним или реальные люди. Не мог понять ровно до того момента, как его с головой окунули в холодную ванну. Потом отвесили затрещин и заставили переодеться в чистое…

Теперь же Игорь Павлович стоял на пороге своей квартиры. В руке у него была папка с бумагами по будущей клинике. В кармане грелись пять тысяч рублей, а взгляд гулял по пустым бутылкам.

Горло сдавил спазм и жажда выпить. Рука сама потянулась к карману с деньгами, но остатки былой воли затормозили её. Игорь Павлович сжал зубы и на его глаза навернулись слёзы. Он хотел вырваться из этого порочного круга. Он хотел жить ради Тамары, но из-за неё же и не мог.

Тот молодой аристократ разговаривал и делал всё так просто. Так легко и спонтанно, что Игорь Павлович поверил в светлое будущее. Он увидел свет в конце туннеля и всё же решился пойти ему навстречу.

И теперь Игорь Павлович боялся. Боялся, что всё ему только показалось. Никто из аристократов не хотел идти против воли Буревестова. А, значит, всё зря. Но, может, стоит попробовать?