Медицина Древнего

Четвертнов Александр

А теперь и эта встреча в парке, когда она, узнав о его дуэли, не смогла сдержать облегчения и хотела обнять… А он опять сделал шаг назад.

Виктория упала на кровать, уткнувшись лицом в подушку. В глазах предательски защипало. Не плакать. Только не плакать из-за этого мальчишки. Она вцепилась зубами в подушку, заглушая рвущийся наружу всхлип.

Всё пошло наперекосяк после того случая с краской и надписями. Она старательно держалась от Орлова подальше, избегала любых разговоров, кроме самых необходимых. Боялась новых слухов. Коллеги и так смотрели на

неё с плохо скрываемым осуждением, перешёптывались за спиной. «Совратила студента», «использовала служебное положение». «Развлекаться с молодым, какой она профессионал?»

— Лучше бы и правда с ним переспала, — пробормотала Виктория, переворачиваясь на спину. — Хотя бы было за что терпеть всё это.

Она провела руками по телу, ощущая его тепло и податливость. Когда в последний раз её касался мужчина? Не просто касался — желал, хотел, не мог оторваться? Год? Два?

После разрыва все её «отношения» ограничивались редкими, ни к чему не обязывающими встречами, которые не приносили ничего. Уже два года без мужчины, а ведь она девушка в расцевете сил.

А Орлов… В нём было что-то другое. Не только молодость и наглость. За его глазами скрывалось нечто большее — ум, характер, какая-то древняя мудрость, не вязавшаяся с его юным лицом. Когда она смотрела в эти глаза, её пробирала дрожь, словно смотрела в глаза хищника, принявшего человеческий облик.

— Чего ты добиваешься, Орлов? — спросила она у потолка. — Твои чувства ко мне, вся эта заинтересованность… Всё пропало? Или это игра?

Она снова поднялась и подошла к зеркалу, критически рассматривая себя с разных ракурсов. Повернулась боком, оценивая изгиб талии, провела руками по бёдрам. Чуть повела плечами, отчего грудь колыхнулась под тонкой тканью. Мужчины всегда обращали на неё внимание — от студентов-первокурсников до седовласых профессоров. А этот…

— Наверное, я была не права, — вздохнула она, накручивая прядь волос на палец. — Не нужно было так отстраняться после той истории.

Взгляд Виктории упал на стопку книг по древней архитектуре на прикроватной тумбочке. Сверху лежала карта с предполагаемым местом Некрополя. Её Некрополя. Её шанса на признание.

Если они найдут его… Если раскопки увенчаются успехом… Её имя войдёт в историю. Из преподавателя академии она превратится в светило мировой археологии. «Виктория Светлова, первооткрыватель затерянного Некрополя». Звучало как мечта. Как сказка.

А ещё она проведёт время с Кириллом. Вдали от академии, от всех этих осуждающих взглядов и шёпота за спиной. Только они, палатки, экспедиционное оборудование и древние руины.

Идеальная возможность выяснить всё, понять, есть ли у них шанс. А если нет, если он действительно больше ничего не хочет… Что ж, тогда можно будет стереть его из сердца и двигаться дальше.

Но если да…

Виктория улыбнулась своему отражению и чуть попозировала, выгибая спину и выставляя бедро.

— Хорошо, — произнесла она, облизав губы. — Хочешь только о деле? Будет о деле. Посмотрим, сколько ты сможешь быть таким холодным.

Она повернулась к шкафу. Нужно

просмотреть гардероб. Завтра утром на её лекции присутствует группа Орлова, и она должна выглядеть сногсшибательно. Одежда строгая, но с намёком… Причёска идеальная… Линзы вместо очков… Всё как полагается.

Война объявлена, граф Орлов. И в этой войне она не проиграет.

Глава 19

Звук по зданию разнёсся такой, словно кто-то поймал нашего замдиректора Шелестова, сунул ему под хвост зажжённый факел и поместил в коробку для сигнализации.

У меня от него уши заложило, а рука сама дёрнулась к флешке.

Стоп!

Одёрнул я сам себя. Зелёная линия загрузки ещё не дошла до конца, а люди на первом этаже не стали подниматься ко мне.

Флешку я извлек через десять секунд. Файл загрузился, несмотря на красное окошко с просьбой ввести пароль. Не удержался и открыл его. Затем выключил компьютер и задумался.

А что дальше? Сигнализация всё не умолкала. Сюда явно мчатся Жандармы. Но почему? Люди внизу застряли там и хаотично передвигались.

Мне, если признаться, стало интересно. Любопытство так и разбирало. Соперничало с осторожностью…. А, всё равно идти мимо них. Пойду, гляну, что там.

Отвод глаз лёг на мои плечи, и я, особо не таясь (шум сигнализации заглушал любые шаги), спустился по лестнице.

— Это точно ломбард, а не магазин всё для садоводов? Кто тут разбросал мотыги? — донёсся до меня голос из ближайшей комнаты. — Рыжий, ты, куда нас привёл?

— Идиот, это швабры такие, ты в комнату для уборщиц залез! — отвечали ему из соседнего помещения.

— Не ори на меня!

— А ты не называй меня рыжим, я огненно-медный, понял?

— Да хватит орать, и так из-за сигналки ничего не слышно, а мне ещё один поворот остался!

— Слышь, Косой, а точно один? Или это ты смотришь одним глазом?

— Идиот, я слушаю ухом, в стетоскоп.

Столь занимательный диалог заставил меня замереть. Не скажу, что я пребывал в шоке, но в недоумении точно. Какого хрена?! Это кто?

Я прошёл чуть вперёд и выглянул из-за угла на пост охранника. Дедушка сидел на своём стуле. Двое мужиков в лыжных масках заклеили ему рот клейкой лентой, и сейчас приматывали верёвкой к стулу.

— Всё, отец, — один из мужиков закончил вязать узлы и поднял лыжную маску вверх, утирая лицо ладонью, — мы тебя сейчас ещё к телеку развернём, чтобы не так скучно было.

— Пион, идиот, маску надень, — прошипел второй, ударив того в плечо, — он же тебя опознает.

— Да он в ящик смотрит, — отмахнулся Пион, но маску на лицо опустил.

— Петрович, а Петрович, — в фойе из-за моей спины вылетел третий мужик, — Косой не может вскрыть кассу, что делать будем?

— Давайте взорвём? — оживился тот, кого назвали Пионом, — как в кино, только пластилин возьмём, я тут видел детский кружок…

— Не пластилин, а пластид, — процедил Петрович и пошёл в помещение ломбарда, — лучше проверь соседние офисы на предмет кассы, скоро легавые приедут.