Медики, изменившие мир
Шрифт:
Уже в школе Джозеф начал изучать анатомию и физиологию, писал сочинения о строении человека и животных и вскоре твердо заявил о своем намерении стать хирургом
Джозеф поступил в Лондонский университетский колледж – единственное учебное заведение, куда принимали сектантов. В 20 лет он приступил к изучению практической медицины. Техника проведения операций произвела на него незабываемое впечатление: в эти годы в хирургии появились новые возможности, связанные с развитием анестезии. Однако Листера не меньше занимала физиология, интерес к которой ему привил его учитель – Уильям Шарлей, один из первых преподавателей этой дисциплины в Англии.
В 1852 году, получив звание бакалавра, Листер по совету Шарпея отправляется в Эдинбургский госпиталь под крыло выдающегося хирурга Джеймса Сайма.
В 1852 году, получив звание бакалавра,
В 1855 году, во время Крымской кампании, погиб ближайший преемник Сайма – профессор Маккензи, и Листеру предложили вместо него читать курс лекций по хирургии. Джозеф творчески подошел к изложению материала и произвел громадное впечатление на слушателей тем, насколько легко он ориентировался в вопросах как хирургии, так и физиологии и анатомии.
Техника проведения операций произвела на него незабываемое впечатление: в эти годы в хирургии появились новые возможности, связанные с развитием анестезии
С Саймом Листера к тому времени связывала искренняя дружба, более того, в апреле 1856 года Джозеф женился на его дочери Агнес.
В 1857 году на заседании Лондонского королевского общества Листер представил доклад «О ранних стадиях воспаления», что стало первой попыткой системного анализа патологии воспаления.
В 1860 году по рекомендации Сайма Листеру поручается руководство кафедрой хирургии в Глазго, где через год он продолжает практическую деятельность в качестве главного хирурга Королевского госпиталя.
В 1861 году в Лондоне выходит в свет энциклопедия «Система хирургии». В ней Листеру, единственному ученому не из Лондона, принадлежит авторство двух статей: «Об ампутациях», в которой автор излагает новаторские методы формирования культи, остановки кровотечения и послеоперационного лечения, и «Об анестезирующих средствах».
Борьба вслепую
Современник Листера акушер Джеймс Симпсон с горькой иронией писал: «Человек, который ложится на операционный стол в наших хирургических госпиталях, подвергается большей опасности смерти, чем английский солдат на полях Ватерлоо». Этими словами Симпсон отнюдь не ставил под сомнение квалификацию английских и шотландских хирургов – он по большей части имел в виду госпитальные инфекции, уносившие жизни до половины всех оперируемых больных: пиемию, септицемию, госпитальную гангрену и рожистое воспаление. Королевский госпиталь Глазго считался одним из лидеров в печальной статистике. Если применение наркоза кардинально сократило число летальных исходов во время операций и позволило хирургам проводить более сложные манипуляции, то до открытия анестезии число гнойных осложнений в послеоперационном периоде как было высоким, таким оставалось и после того. Врачи упорно отказывались признавать тот факт, что возникновение инфекции в большинстве случаев обусловлено банальной нечистоплотностью со стороны самого персонала больниц. Доказывающие обратное становились врагами всего медицинского сообщества: трагическая судьба венгерского акушера Игнаца Земмельвейса в этом смысле наиболее показательна. Причинами эпидемий госпитальных инфекций чаще всего назывались наличие в испорченном воздухе неких зловредных миазмов или влияние неблагоприятных условий местности. Так, в Нюрнберге в целях борьбы с катастрофическим числом гнойных осложнений была до основания снесена городская больница.
В конце 1852 года Листер занял место штатного ассистента и приступил к самостоятельной хирургической практике.
Роль микробов научным сообществом всерьез не рассматривалась. Чистота в операционных и хирургических отделениях поддерживалась на самом примитивном уровне и зачастую ограничивалась лишь мытьем инструментов и рук хирурга обычным мылом. Заяви кто о необходимости смены одежды врачей перед операцией или карантине инфицированных больных –
Первая работа Листера была посвящена открытию мышц, расширяющих и сужающих зрачок. В последующих трудах он рассматривает вопросы строения и функций мышц кожи, лимфатических сосудов, гладких мышечных волокон и нервов
Мысль медиков была направлена не на поиски истинной причины развития осложнений, а на борьбу вслепую со всем, что, по мнению отдельных ученых, могло повлиять на исход раневого процесса. При этом слово «антисептика» уже присутствовало в лексиконе врачей. Дословно оно обозначало «борьбу с гниением». С этой целью применялись многочисленные виды повязок, герметизация ран, которая зачастую только ухудшала процесс, мешая оттоку раневого содержимого, а также припарки и орошения. Опытным путем были выявлены антисептические свойства бензойной смолы, спирта, соединений хлора, раствора йода, но и они применялись наугад и бессистемно.
Карболка
Столкнувшись с повальной смертностью оперированных больных и провальными попытками противостоять госпитальным инфекциям со стороны коллег, Листер почти отчаялся что-либо изменить. В сердцах он однажды даже написал отцу, что желает сменить специальность.
В 1857 году на заседании Лондонского королевского общества Листер представил доклад «О ранних стадиях воспаления», что стало первой попыткой системного анализа патологии воспаления.
В начале 1860-х годов друг Листера, профессор химии Андерсон, рассказал хирургу о работах Пастера, касающихся роли микробов в процессах брожения и гниения. Как ни странно, этими трудами поначалу интересовались только химики, а врачи не усматривали в них ничего, что могло бы быть применено во врачебной практике. Листер намеревался использовать идеи Пастера в лечении гнойного процесса у хирургических больных. Пастер в своих опытах доказал, что в герметично закрытом сосуде разложения ткани не происходит, и Листер рассматривал кожу пациента как аналог сосуда. Получалось, таким образом, что для профилактики нагноения следовало герметизировать операционную рану. Чтобы исключить попадание в нее микробов из воздуха, герметизацию следовало провести с помощью антисептических средств. Друг-химик обратил внимание Листера на вещество, которое применялось для обеззараживания воды, – карболовую кислоту. В 1865 году Листер впервые при открытом переломе бедра наложил на рану герметичную повязку с карболкой. Рана зажила без осложнений, однако обнаружилось, что карболовая кислота в чистом виде вызывает сильное раздражение. Дабы уменьшить побочные явления, хирург экспериментировал с возможными растворителями для карболки и в итоге остановился на льняном масле.
Врачи упорно отказывались признавать тот факт, что возникновение инфекции в большинстве случаев обусловлено банальной нечистоплотностью со стороны самого персонала больниц
К середине 1865 года у Листера было уже п случаев использования антисептической повязки, о чем он подробно сообщил в медицинском журнале «Ланцет». В августе 1867 года на заседании Британского врачебного общества в Дублине Листер выступил с докладом «Об основах антисептики в хирургической практике», и в течение девяти месяцев после внедрения антисептической системы в Королевском госпитале Глазго не было зафиксировано ни одного случая госпитальной инфекции! Листер восторженно писал отцу: «Хирургия изменилась до неузнаваемости».
В 1865 году Листер впервые при открытом переломе бедра наложил на рану герметичную повязку с карболкой.
Очевидно, что изменение подхода к хирургическому лечению неизбежно должно было вызвать реакцию со стороны консервативных медицинских кругов, для которых эффективность новаторства – ничто по сравнению со священной коровой вековых традиций. Не разобравшись в сути предложенного Листером метода, критически настроенные коллеги принялись на все лады склонять название «карболка», окрестив новый метод лечением замазкой. Листер парировал, что на карболовой кислоте свет клином не сошелся и с тем же успехом можно использовать для обеззараживания раны, к примеру, хлористый цинк. Важно то, что данный подход базируется на учении Пастера о брожении и гниении, опыты которого Листер повторил собственноручно в домашней лаборатории. Но скептики заранее отметали любые аргументы. Верных последователей хирург нашел в лице студентов и молодых врачей, не успевших заразиться слепым благоговением перед традициями. Во многом благодаря их поддержке Листер становится в 1869 году преемником Сайма, после того как тот отходит от дел после инсульта и сам желает передать руководство Эдинбургской клиникой любимому зятю и ближайшему соратнику.