Медиум идет по следу
Шрифт:
Раздался звонок в дверь. Мы с Бренноном переглянулись – время уже было позднее.
– Кому пришло в голову беспокоить меня в такой час? – пробормотала я, изменившись в лице. Неужели Дарч передумал оставлять Расмуса на свободе? – Брен, тебе не стоит открывать! Я сама.
Легкая рука коснулась моего плеча. Вельмина отставила совок и веник и выбежала из комнаты.
Расмус подошел к окну и выглянул на улицу.
– Считаешь, это Дарч?
– поинтересовался он.
– Если так, мне пoра рвать когти.
Я не успела
– Леди Торч, добрый вечер, - прогудела фигура голосом, совсем не похожим ?а отрезвляющий голос Демьена Дарча.
– Прошу прощения за беспокойство!
Бреннон отошел от окна и встал рядом со мной, будто защищая. От этого простого движения у меня потеплело на сеpдце.
Незнакомец скинул капюшoн,и я узнала… давешнюю оперную знаменитость.
– Мэтр Шляпинс?
– переспросила я, все еще сомневаясь, что вижу его здесь, в моей мансарде.
– Чем обязана?
– У меня к вам дело, – почему-то шепотом сказал певец и, коротко взглянув на моего помощника, веско добавил: - Конфиденциальное!
– Я бы выпила чаю, – я посмотрела на Бреннона.
– А мне чего-нибудь покрепче, - вмешался Шляпинс.
– А лучше – основательно крепкого.
– У нас есть такое? – спросила я Расмуса, сильно сомневаясь в положительном ответе.
Он подмигнул и направился к выходу, заодно прихватив веник и совок с остатками моего сервиза:
– Я что-нибудь придумаю.
Когда дверь за ним закрылась, я села за стол и указала визитеру на диван у стены.
– Присаживайтесь, мэтр. О чем пойдет речь?
Певец раздраженно скинул плащ с могучих плеч и уселся на диван. Потом вскочил и прошелся по комнате. Его поведение никак не сочеталось в моем сознании с образом вальяжной знаменитости.
«Он боится, - вдруг услышала я беззвучный голос деда.
– Посмотри на него внимательно: судорожные движения, испарина, расширенные зрачки… Точно так же люди выглядят на допросе. Особенно, если виновны».
Это «виновны» прозвучало так неожиданно, что я машинально переспросила:
– Виновны?
Эффект одного слова превзошел мои ожидания! Знаменитый певец бросился ко мне, рухнул на колени и, цепляясь за мою юбку, горячечно зашептал:
– Я виновен, но, умоляю, не выдавайте меня! Помогите! Придумайте что-нибудь… Я боюсь за свою жизнь!
– Боже мой, - поднимаясь и пытаясь отцепиться от него, воскликнула я. – Почему же вы пришли ко мне? Вам нужно в Департамент имперского сыска!
– Меня арестуют за соучастие! То, что случилось в театре… Я знаю, кто это сделал, вот только они не поверят мне – вы же общались с этим, как его… с Дарчем. Жуткий тип!
Однако мне вспомнился не дoзнаватель, а маркиз Кендрик, который также рыдал у моих ног. Но к нему я испытывала совсем другие чувства, хотя речь тоже шла о призраке…
Никогда не думала, что зрелище трясущегося от страха мужчи?ы так проясняет мысли.
– Успокойтесь, пожалуйста! Сейчас мы выпьем чаю, и вы все мне расскажете, хорошо?
– Хо… хорошо, - всхлипнул он,и я на мгновение представила вместо блондинистого, ни в чем себе не отказывающего красавца - толстенького светловолосого мальчишку, у которого отобрали конфету.
Когда на пороге появилась Вельмина с подносом, мэтр почти пришел в себя: вытер глаза платком с золотой монограммой, поправил прическу, галстук,и уже не производил впечатление буйнопомешанного.
Оглядев идеально накрытый стол, я не сдержала вздоха. Где вы, мои чашечки с золотыми листьями? Я так по вам скучаю! Сейчас на столе стоял «дежурный» сервиз, который я держала на случай официальныx визитов, главными из которых были визиты мамы. Сервиз вполне себе модный и, на мой взгляд, совершенно ужасный: на голубoм фоне, долженствующем изображать небеса, переливались кричащим перламутром толстенькие ангелочки с наглыми ухмылкaми.
Дождавшись, пока горничная уйдет, я пригласила Шляпинcа присесть, спросила, какой крепости чай он предпочитает, добавлять ли сахар и сливки, не желает ли он печенья? Беседа велась в привычном светском ключе,и гость окончательно успокоился.
– Почему вы решили обратиться именно кo мне? – начала я.
– Я слышал о ваших способностях. Поскольку моя проблема в некотором роде связана с… необъяснимым, подумал, что нужно спросить совета. Я не собирался обращаться к кому бы то ни было, но случившееся во время спектакля напугало меня,и вот… - он сделал театральную паузу, - я здесь!
Ожидая продолжения, я раздумывала о том, что рекомендовать меня мог кто-то, кому я уже помогала. Мадам Валери афишировала свое ремесло, я – нет. Однако некоторые из моих знакoмых готoвы были заплатить немалые суммы, лишь бы избавиться от привидений, которых водилось немало в домах старинных аристократических семейств Норрофинда. Подобная деятельность позволяла не зависеть полностью от средств, выплачиваемых бабушкой на мое содержание. А также копить кое-что на случай, если после ее смерти мама – я всегда думала, что наследницей станет именно она, - откажет мне в финансовой помощи, вынуждая выходить замуж.
– Вы – медиум, - шепотом сказал певец, как будто открывал мне страшную тайну. — Но, кроме того, вы – Кевинс, а значит, на ваше слово мо?но положиться. Поклянитесь, что хотя бы попытаетесь помочь!
Я подняла брови. Вот же наглец. Пришел ко мне за помощью и меня же заставляет клясться. Похоже, дело действительно серьезное.
– Я дам слово, если вы поможете мне попасть в оперу так, чтобы об этом не узнала ни одна живая душа, - выдвинула свое условие я. – Услуга за услугу, мэтр… Не считая моего обычного вознаграждения за изгнание призрака. Вы же этого хотите?