Медленный солнечный ветер
Шрифт:
— И она не пережила вторжения? — догадалась Димитрия, уже заранее предчувствуя, каким будет финал этой истории.
Зорко кивнул.
— Не просто не пережила. Какой-то генерал Посланцев сам лично пустил ей две пули в живот в присутствии Дарко.
— Ох, — не выдержала девушка и почему-то отдернула руку от лежащего без сознания мужчины. Он почувствовал, как сразу стало холодно и одиноко.
Разговор больше не клеился. Зорко наверняка хмурил брови и думал о том, что же он
Димитрия же смотрела на лицо человека, которого она, казалось, за несколько дней уже успела узнать как облупленного. Теперь, выходит, и у непоколебимого Дарко были свои скелеты в шкафу?
Дарко же просто ждал, когда закончится действие снотворного, и он вновь сможет сам руководить своим телом. Последнее, что он помнил, это резкую боль у основания черепа. Какая-то сволочь незаметно подкралась к нему сзади как раз в тот момент, когда Димитрия исчезла в окне. Шоковая установка среди своих называлась просто "бритвой". Она и вправду чем-то напоминала бритвенный станок — только вместо лезвий у нее было два магнитных полюса. При включении установки полюса приходили во взаимодействие и возникал разряд. Не такой сильный, чтобы убить человека, но достаточный, чтобы лишить его сознания по крайней мере на полчаса.
Мужчина хотел сказать Димитрии и Зорко, что он все еще был здесь, что слышал каждое их слово, но губы не слушались его. А затем он вспомнил про грубый мужской голос, который потревожил его вначале. Кто же был этот человек?
Послышалось шипение рации. Зорко не сразу сообразил, что был единственным в комнате, кому могла эта самая рация принадлежать. Паренек всколыхнулся и, поспешно шаркнув по полу стулом, скрылся за дверью.
— Вот хорошо тебе, — медленно начала Димитрия, когда шаги Зорко затихли где-то в коридоре. — Лежишь тут, блин, ни о чем не жалеешь. Тебе надо подниматься, солдат, дело дрянь.
А когда Димитрия говорила, что дело дрянь, то это означало, что оно действительно было очень и очень плохо.
Дарко вновь попытался пошевелиться, и с его губ сорвался слабый еле слышный стон. Димитрия его не услышала. Наверное, она даже не могла найти в себе силы, чтобы посмотреть в его сторону.
— Они собираются затопить город, солдат, — продолжала она, покусывая кончики ногтей и разглядывая расползающиеся по стене тени, — чтобы уже никто из него не выбрался. Это как напускают ядовитый газ в клетку с крысами. Так вот, крысы — это мы.
Снова щелкнул дверной затвор. Это вернулся Зорко, а вместе с ним тот самый загадочный обладатель скрипучего голоса. Крупный мужчина с густыми усами, кустистыми бровями и маленькими припухлыми губками, которые он по привычке периодически вытягивал в трубочку. Черный комбинезон ему был явно маловат: прилично выпирал живот, короткие рукава выглядели весьма забавно. Он был как ребенок, на которую одели кукольную одежду. Лейтенант Божур был сегодня не в духе.
Широкими шагами он в мгновение ока пересек комнату и оказался у подстилки, на которой и лежал бездыханный солдат. Лейтенант еще раз профессиональным взглядом окинул тело и чуть качнул головой.
— Крепкий орешек, —
— Полчаса, — послышался ответ.
Что?
Дарко попытался моргнуть. Ему казалось, что с того момента, как он услышал звук распыляющегося баллончика до того, как незнакомец снова осмотрел его зрачки, прошло не более десяти минут.
— Вот и отлично. Слава небесам, Посланцам сейчас не до гостей, а то бы лежал ваш дружок уже в сырой канаве.
Димитрия сглотнула и краем глаза посмотрела на своего напарника — неподвижного, словно мертвого. Временами девушке казалось, что он и вправду мертв, и приходил необъяснимый дикий страх не сколько за него — сколько за саму себя. Она только смотрела на мужчину, на его светлые растрепанные волосы (альбинос, наверное), бледную кожу, трехдневную щетину и думала. Ну, давай же, очнись, солдат.
А он все не шевелился. Но как иначе Дарко мог сообщить девушке, что слышит ее?
И тут с его губ снова сорвался стон.
— Воды, — прохрипел он, и практически сразу почувствовал, как по его пересохшим губам заструилась благословенная жидкость.
— Пей, братишка, пей. — Это был Зорко.
Как только пареньку по рации доложили о постороннем на его участке, он тут же прибыл на место, где двое Посланцев уже обезвредили незваного гостя, которым оказался Дарко. Чтобы отвадить неприятелей, Зорко сказал, что дело пустячное и что он вполне справится один. Внутри здания их уже ждала обеспокоенная Димитрия, которая никак не могла найти себе места, когда узнала о том, что на территории обнаружили постороннего. Что можно было сказать, им всем просто крупно повезло, что Посланцы были заняты другими делами, с которыми, впрочем, им еще предстояло разобраться.
Дарко не нравилось чувствовать себя в качестве жертвы. Он приподнялся с подстилки, на которой лежал, и встряхнул головой, чтобы окончательно прийти в себя.
Глупый вопрос, но все же…
— Где я? — спросил он, пытаясь привыкнуть к синему свету.
— Водопроводная станция. — Зорко хотел было ответить, но Димитрия опередила его.
Дарко начал смутно припоминать, что Димитрия пыталась ему что-то втолковать про затопление.
— Ну-ка, еще раз, — обратился он к Димитрии. — Что там с крысами?
Димитрия вздрогнула, явно не ожидая того, что Дарко слышал каждое ее слово. Остальные двое мужчин, находящихся в комнате, обменялись непонимающими взглядами. Зорко уже было решил, что его приятель тронулся умом — побочное действие снотворного, которое изначально было предназначено для выносливых как лошади беженцев. Но, видимо, Дарко оказался еще сильнее. После силового шока его телу необходим был покой, а Димитрия знала, что этот упрямец (еще неизвестно, кто из них был упрямей) не захочет лежать и пренепременно сделает себе только хуже.