Медные колокола
Шрифт:
Всё-таки, оборонные заклинания мне всегда хорошо удавались!
Я изготовилась выставлять защиту на тот случай, если намокший оглушенный Дар, изумленно хлопающий на меня глазами, все-таки решит довести так хорошо начатое дело до конца. Просто выскочить в дверь я всё равно не успею…. И тут разъяренный маг оглушительно захохотал:
– Нет, ну надо же! Все-таки мы с тобой подрались! Довела мужика!
– Это я-то довела?! – на всякий случай возмутилась я. – Это ещё кто кого довел?!
– Всё, всё, мир! – замахал на меня руками Дар, постанывая от смеха. – Но только
Я подозрительно сощурилась:
– Что ещё за условия такие? Сдавайся, и дело с концом!
– Сдаюсь, сдаюсь, - закивал парень. – Но только посмей кому-нибудь проболтаться, что шарахнула меня о стенку! В порошок сотру! – и вновь заржал.
Ну, уж нет! Победа так победа!
– А ты не боишься, что тогда тебя совесть окончательно замучает? – нежно прочирикала я, и на многострадальную голову Дара хлопнулась ещё одна мышь, на этот раз мать счастливого семейства в сопровождении многочисленного потомства!
Цветень {10}– месяц выплетал легкие белые кружева по начинающему темнеть вечернему небу. После теплого весеннего дня над Синей Горой повеяло холодком. Пронзительной свежестью и влагой пах потемневший лес; прозрачная тоска предлетних сумерек сплелась со щемящим и бездумным ощущением простора.
Мы сидели на крыльце. Я зябко куталась в свой вытертый кожух, Дар тоже накинул на плечи сильно поношенную рыжую куртку. Наевшийся Ванька убежал в конюшню. Степка залег в малине, карауля меня от возможных вражеских происков, а Горыныч упорхнул в лес по своим грачиным делам.
10
Цветень – второй весенний месяц.
Дядька Осмол неодобрительно затаился в избе, молча протестуя против того, что его доверчивый хозяин целый день провел в компании зловредной ведьмы, на костер ей прямая дорога! На ужин нам на всю компанию досталось с полгоршка вчерашних щей да краюшка хлеба…
И тогда я вспомнила и рассказала про похищенное из сараев олово.
– А вот про олово я давно знаю, - задумчиво сказал Дар. – Ко мне ещё на исходе сеченя приезжали бродненские мужички. Поэтому я и пытался найти такой колокольный сплав, в котором бы олова не требовалось.
– И не получилось?
– Не получилось. Без олова колокол не зазвонит.
– И кто же его украл? И зачем?
– А вот это уже интересный вопрос. Я думаю, его вообще никто не крал.
– Так куда же тогда оно исчезло?!
– Скажи, ты когда-нибудь слыхала об оловянной чуме?
Я отрицательно помотала головой.
– Впрочем, это и не удивительно, об этом мало кто знает. Хотя, загадочные слухи о странных пропажах изделий из этого металла периодически появляются. Иногда зимой, в сильный мороз, люди остаются без оловянных тарелок, ложек, дорожных фляг, без единой пуговицы. Это явление очень хорошо известно купцам, охотникам, воинам – всем, кто частенько проводит долгое время на улице. В одну ночь можно, к примеру, лишиться всей посуды, она
– Как это? – подозрительно спросила я.
– А очень просто. Мой учитель Тешен в одном из своих трудов описал процесс, при котором обычное олово рассыпается в грязный серый порошок. Это происходит только в очень сильный мороз.
– Мороз?! И всё? – я не могла поверить своим ушам. Значит, этот металл, как живое существо, просто замерзает насмерть?
– Всё, да не всё. Иногда олово благополучно переживает сильнейшие морозы, а иногда погибает и в более теплую погоду. Почему?
– И почему же?
– Точно не известно. Но я думаю, что олово можно чумой заразить. Ну, если появится неподалеку один больной предмет, то и все остальные тоже заболеют и погибнут. Поэтому название «чума» как нельзя лучше подходит к этой напасти.
Я поёжилась.
– Дар, неужели это может быть?! Мне трудно поверить в то, что неживой предмет может заболеть и умереть.
– Может быть всё, - убедительно сказал парень. – Но, разумеется, мои предположения надо ещё доказать, что я и попытаюсь сделать будущей зимой. Раньше я вряд ли могу рассчитывать на серьёзные морозы – не в погребе же опыты ставить! Но если предположить, что я прав, то можно пойти и дальше: а что, если металл, без которого нельзя отлить ни одного колокола, целенаправленно заразили?
– Зачем?!
– Послушай, но ты же сама мне рассказала, что прежние колокола, ну те, что выполнены по всем канонам, куда-то необъяснимым образом исчезли, и колокольни стоят пустые!
– Ну да!
– Так какой мы можем сделать в этом случае вывод? – терпеливо спросил Дар.
– Ну-у-у… что кому-то наши колокола очень помешали?
– Молодец! И вовсе не гусыня! – парень на всякий случай осторожно покосился на меня, ожидая ответной реакции, но мне было не до того. На этот раз, так и быть, сделаю вид, что ничего не произошло, но в душе затаю маленькое хамство, как иногда говаривал склонный к философии Микеша.
– Да кому же они могли помешать?!
– А вот тут ты торопишься. «Кому» - это, конечно, интересно, однако мы вернемся к этому вопросу чуть позже. А прежде давай-ка попробуем предположить, чемони могли не угодить этому нашему неизвестному злодею (а что он - злодей, я думаю, сомнений у нас нет).
– И чем? – послушно повторила я, ощущая себя на уроке у отца Яромира.
– Не ленись, рассуждай, - укоризненно посмотрел на меня Дар. – Ну, подумай сама, какими качествами обладает хороший колокол?
– Звоном, голосом своим, - уверенно ответила я. – При хороших колоколах, как говорится, и люди лучше делаются. Ну, и нежить не суется к селу, где есть такой колокол.
– Правильно, - одобрительно кивнул мой собеседник. – А ещё голоса правильно сработанных колоколов перебивают большую часть черной магии! Ты разве этого не знала? Теперь-то ты начинаешь догадываться, кто мог позаботиться о том, чтобы в Синедолии более не осталось ни одного настоящего звона? Что? Что случилось?! Тебе что, опять плохо?!!! Ты побледнела, как смерть!