Медный Аспид
Шрифт:
— Вспомни об этой теории, когда они придут за тобой, — хмыкнул Зэван, раскручивая остатки воды в стакане. — Так ты ради этого вытащил меня?
— Не совсем. Дело есть.
На столе появилась большая разделочная доска, а на ней рыба. Кайт начала чистить чешую так, словно эта несчастная рыбина была виновата во всём зле, что творилось в мире.
— Я пришёл поговорить о стрелке, — не отрывая взгляда от многострадальной рыбы, начал он. — Вы, должно быть, слышали о его деяниях.
Чешуя летела во все стороны, при этом большая
— Угу, — отозвалась Кайт.
— Не так давно он объявился в столице.
Не преуспев с чешуей, она принялась обрезать плавники. Тупой нож не брал шкуру, и пришлось пилить жёсткие плавники.
— Пожалуйста, прекратите, на это невозможно смотреть!
Кайт подняла удивлённый взгляд.
— Простите?
— Кто учил вас чистить рыбу? Вы ведь почистить её пытаетесь или посмертно изувечить?
— Почистить, — покраснела она.
— Дайте сюда.
Забрав нож, он подвинул к себе доску.
— У вас есть чем заточить?
Покопавшись в выдвижном ящике, она достала порядком сточенный брусок абразивного камня.
— Каперс целыми днями ошивается у вас, неужели не нашёл пяти минут наточить нож?
Кайт покраснела пуще прежнего.
— Что вы планируете приготовить из этой несчастной? — спросил Дэймос, указав на истерзанную рыбину.
— Почистить и засолить.
Некоторое время Дэймос потратил на нож и, убедившись, что тот достаточно острый, взялся за рыбу.
— Известно ли вам что-нибудь о человеке, что зовет себя стрелком?
— Нет, — ответила она, с искренним восхищением глядя, как он разделывает рыбу. — У вас здорово выходит.
— Пришлось научиться.
Отрезав голову и вырезав плавники, сделал надрезы и снял шкуру. Ещё раз подточил нож и располовинил тушку, отделив позвоночник от филе.
— Да вы виртуоз! — воскликнула она и покраснела.
Очень мило.
— Стрелок убивает высокопоставленных Серых и людей, что их покрывают, — продолжил он, берясь за следующую рыбу, пока девушка убирала требуху. — На Севере он убил нескольких военных, поставлявших Серым оружие. В Кваче — полковника полиции, что закрывал глаза на их бесчинства. Теперь он орудует в столице.
— Я не одобряю убийства, но, похоже, он делает правое дело, — очистив стол, она принялась готовить воду и специи.
— Позволите совет?
— Конечно.
— Уберите всё, кроме соли и сахара. По желанию можно оставить лавровый лист и немного чёрного немолотого перца. Тушки не разрезайте, скрутите спиральками, потом украсите укропом и подадите в таком виде.
— Вы не тем в жизни занимаетесь, — хмыкнула Кайт.
Ополоснув руки, она достала из стола тетрадь. При одном лишь взгляде на знакомую обложку, Дэймос невольно перехватил нож поудобнее. Но вот тетрадь открылась и оказалась кулинарной книгой, а не дневником Чёрного волка. Должно быть, для дневников Александр Кайт закупил тетрадей впрок,
— Возможно, как и вы. Слышал в своё время, стезя хирурга привлекала вас куда больше, чем унылое копошение в трупах.
Восхищение на лице девушки вмиг сменилось подозрительностью.
— Как вы узнали?
— Бросьте, это несложно. Отчего вы не стали бороться за свою мечту?
Вспыхнув, она, казалось, даже чуть подскочила от возмущения:
— Не стала бороться? — голос её внезапно взлетел на пол-октавы. — Мне поставили ультиматум: либо я ухожу, либо меня выживут. Посмотрела бы я на вас, если бы пришлось работать в атмосфере всеобщего молчаливого презрения. Каждый — от врача до самой последней санитарки — ополчился на меня.
— Мой обычный рабочий день, — улыбнулся Дэймос.
— Ой, простите, — отвела она взгляд в сторону. — А вас за что не любят?
— Как сказать, — покачал он головой, доставая следующую рыбину, — за то, что соронец, за то, что служил в Империи и покинул её, таща за собой хвост из обвинений, за то, что в принципе неприятный человек.
— Я бы не назвала вас неприятным, — пожала она плечами, а щёки чуть порозовели, — скорее своеобразным.
— Как ловко вы завуалировали несколько нецензурных эпитетов, — засмеялся он.
— Все люди разные, и к каждому нужен свой подход, — развела руками Кайт, Дэймос невольно отшатнулся от ножа в её руке. — Будь я смелей, меня бы тоже называли неприятной.
— Интересно было бы на это посмотреть.
Они обменялись взглядами, и, не удержавшись, он улыбнулся в ответ. Но стоило вернуться к оставленной теме, как ответная улыбка угасла:
— Так уж получилось, что, помимо прочего, стрелок убивает тех, кто был причастен к нападению на вашего отца.
Лицо Кайт вмиг застыло, растеряв все краски.
— Откуда вам это известно? — изменившимся голосом спросила она.
— Это моя работа…
— Откуда вам знать, кто именно был на пожаре в ту ночь?
— Повторюсь, — спокойно произнёс он, — это моя работа.
— Ваша работа смотреть, как людей убивают, и при этом сидеть сложа руки?
— Увы, я ничего не мог сделать. Серые слишком хорошо умеют заметать следы, — сухо ответил Дэймос.
Шумно выдохнув, она отвернулась.
— Даже если бы я знала, кто такой стрелок, то не стала бы его выдавать, — бросив на него взгляд из-под нахмуренных бровей, ответила Кайт.
— Понимаю. Мне поручили расследовать это дело, но это не значит, что я горю желанием отдать стрелка властям. Особенно когда среди них так много Серых. Но зная личность, я буду иметь возможность защитить его.
Плечи девушки опустились, расслабляясь.
— Увы, я и правда не знаю, кто он, — взяв нож, она вернулась к чистке овощей. — Не думаю, что захотела бы встретиться с ним. Это в литературе мстители окружены романтическим ореолом, в жизни всё грязнее и отвратительнее.
Глава 30