Медвемаг

Маханенко Василий Михайлович

— Церман Давр, клан Золотистого Льва, — мужчина нисколько не смутился, когда я в лоб спросил его имя.

— Золотистый Лев? — удивился я. — Вы представитель императорской семьи?

— Один из дальних-дальних родственников без права на наследование, — подтвердил Церман. — В Западной империи все ключевые позиции находятся под управлением Золотого Льва. Это позволяет избежать конфликта интересов.

— То есть никакой конкуренции не существует? А как же, к примеру, Ежи? Всей планете известны их творения, но я что-то не слышал, чтобы Давры имели к устройствам хоть какое-то отношение.

— Генеральный директор корпорации, управляющей всем производством, моя троюродная тётя. Клан Ежей занимается созданием, производством

и логистикой своих приборов, но стратегия развития и торговли находится в руках клана Золотого Льва. Это позволяет развивать империю по всем ключевым направлениям, не забывая даже о мелочах. Поэтому к нам стремятся все. Мы лучшие. Присаживайтесь. Полагаю, вы оцените, каким образом мы применили созданное вами устройство.

Если внешность машины поражала, но салон убивал наповал. Мне, конечно, доводилось побывать во дворце Северной империи, но даже та роскошь близко не стояла рядом с той, что находилась в обычной машине. Здесь всё было на месте, ничего лишнего или вычурного, но при этом дороговизна сквозила от каждой мелочи, каждой детали. Стыдно признаться, но мне жутко понравилась машина. В какой-то момент появилась предательская мысль о том, чтобы выкрасть её себе (о том, чтобы купить, я даже не мыслил. У меня просто не хватит на это денег), но мне пришлось отказаться от своей затеи. Не пристало спасителю мира завидовать чужому богатству. Если я хочу такую машину — её просто нужно создать самому. И вновь ни единой мысли о том, чтобы купить.

Мы взлетели метров на пятьдесят и вклинились в достаточно плотный поток транспорта. Казалось, вся тысяча глайдеров, что я продал западникам, разом решила оказаться в одном месте. При этом, что удивительно, все достаточно ловко лавировали в воздухе, не только не врезаясь, но даже близко не приближаясь друг к другу.

— Нам пришлось внести большие изменения в правила движения транспорта, — произнёс Церман. — После того, как появились глайдеры, произошло несколько смертельных столкновений. Так что теперь правила регулируют движение не только на земле, но и в воздухе. Обратите внимание, насколько гармонично Метрополь вписывается в общую картину города. Не выделяется, но и не теряется, грамотно дополняя общую картину совершенства.

С этим пришлось согласиться — Лорип выглядел идеально. За всё время, что мы летели, я не смог заметить даже намёка на мусор или обветшавшую постройку. Казалось, что город долгое время готовился к встрече гостей и смог достичь пика своей формы как раз перед моим приездом. Что, конечно же, было не так — просто люди здесь жили совершенно по другим правилам, чем в нашей империи. В чём я смог убедиться, когда мы пролетали мимо какой-то площади. Люди собрались в очередь, чтобы сдать мусор в специальное хранилище. Мусор! Они даже не желали выбрасывать его в специальные мусорки. Именно сдать.

— Сознательность граждан — основа государства, — пояснил Церман на мой немой вопрос. — Нас с детства приучают к тому, что улица, город, район и даже империя в целом — наш личный дом, гадить в котором нельзя. Поэтому Западная империя находится впереди. Мы лучшие не потому, что больше или умнее, потому что у нас особенное сознание.

Возразить на это мне было нечего. Взять, к примеру, Северную империю. Да что там — взять Фасорг, дом моего клана. Работники, что восстанавливают город, мусорят там же, где и едят. Конечно, можно сказать, что это бывшие преступники, а перевоспитание является длительным процессом, но что-то мне подсказывает, что даже на смертном одре большая часть жителей нашей империи непременно бросит бумажку под стол. Потому что не принято у нас заботится о чистоте. И это, на самом деле, достаточно сильно бесит.

— Отлично! У нас ещё десять минут, — обрадовался Церман, выводя меня из задумчивости. Даже красоты западной столицы больше не казались мне такими притягательными, как собственные

тягостные мысли. Машина приземлилась неподалёку от шикарного особняка. Мне уже надоело удивляться, так что я достаточно спокойно отнёсся к похожим на живых людей статуям, ухоженным кустам, сотням цветов и невероятной зелени посреди столицы. Внутренний дворик дворца Эль Боско соответствовал тому образу, который мастер себе создал.

— Нам назначено, — Церман показ небольшой прямоугольник подошедшему охраннику и нас проводили внутрь поместья.

— Мастер освободится через пять минут. Ожидайте.

Появилось несколько музыкантов. Оказывается, в приёмной Эль Боско размещался рояль! Полилась приятная музыка, заставив меня окончательно «растаять». До текущего момента музыку я слышал лишь на приёме у императора, обернувшегося для меня катастрофой. Музыканты вообще в Северной империи считались людьми особого сорта и передавались из клана в клан под расписку. Здесь же присутствовали пианист, скрипач и, если я правильно разобрался с музыкальным инструментом, альтист. Трио виртуозно исполняло приятную мелодию, располагая гостей к хозяину поместья. И только после того, как отзвучала последняя нота, двери в приёмную открылись и явился уже знакомый нам слуга:

— Мастер Эль Боско готов вас принять.

Мы прошли в небольшое помещение и, наконец, я увидел в западной империи помещение, подверженное хаосу. Творческому хаосу. Повсюду валялись обрезки материи, куски каких-то деталей, манекены, готовые костюмы. Слуги ловко лавировали между всем этим безобразием, даже не думая к нему прикоснуться.

— Так, ничего не говорите, я сам угадаю, что вам нужно! — вначале послышался голос и только потом за ним явился сам Эль Боско. Мне удалось устоять и не улыбнуться, увидев мастера. Им оказался взлохмаченный карлик, едва достигающий мне, не самому высокому человеку, до груди. По ширине мастер значительно превосходил любого стандартного человека, превращаясь в тумбочку на толстеньких коротких ножках. О шее судить мне не довелось — она оказалась скрыта мощной неухоженной бородой. Волосы торчали во все стороны, а среди них запутались обрывки какой-то одежды. Но Эль Боско не обращал на это никакого внимания. Цепкий взгляд насыщенных голубых глаз прошёлся по мне, оценивая каждую мелочь. Я хотел поймать этот взгляд, но мой взор то и дело приковывался к несуразному носу-картошке. Даже мне, не совсем человеку, для того чтобы назвать Эль Боско красавцем, нужно было откровенно соврать. На всякий случай я проверил пространство и самого мастера магическим зрением — ничего примечательного. Так, несколько интересных решений по защите, но не таких, чтобы я ими смог заинтересоваться. Но одно я понял точно — хозяин дворца точно является одарённым и человеком. Причём не самым слабым в магическом плане человеком.

— Да, всё так, — произнёс Эль Боско после небольшой паузы. — Спаситель мира должен иметь достойный его звания наряд. Мне нужно два часа. Все прочь!

— Идём, — потянул меня за руку Церман. — Беспокоить мастера, когда он творит, недопустимо.

— А как же мерки? — нахмурился я. — Мои пожелания? Или мастер Эль Боско настолько гениален, что умеет влезать в голову заказчику и выуживать оттуда требования?

— Требования? — резко развернулся коротышка. — Кто-то сказал слово «требования» в моём доме?

— Мастер, это всё…, — начал было Церман, но его резко оборвали:

— Молчи! Не тебя спрашивают! Как ты посмел произнести это чудовищное слово в моём присутствии, Лег Одно? Да ты…

Даже хорошо, что я не понимал язык Западной империи. Потому что то, что началось дальше, мало походило на цензурную речь. Однако, если мастер хотел меня этим смутить и заставить нервничать — зря старался. Практика общения с Эльрином и Ландо сыграла добрую службу. Дождавшись, когда в словах мастера появилась пауза, пока он набирал воздух, я спокойно произнёс: