Медвежий угол
Шрифт:
Виктор заметно успокоился, но интуитивно догадался, что шеф уличил его в минутной слабости.
– А если они откажутся работать в таких парах, да еще и с навязанной нами субординацией? Они все по натуре одиночки.
– А вот это, Витя, - босс повысил голос, - твоя забота. Поговори с ними так, чтобы никто не отказался. Я тебе помогу, серьезно помогу. Можешь увеличить оговоренное нами ранее вознаграждение в два раза. Это поубавит эгоизма.
– Есть, - Виктор по - армейски выпрямился, но остался сидеть на стуле.
– Когда приступать?
– Сейчас. В этом конверте, - высокий человек протянул помощнику
Виктор встал.
– И не забывай докладывать по нашему каналу, по возможности ежедневно. В самом крайнем случае, ты знаешь телефон, по которому можно позвонить. Вроде все.
– Высокий человек тоже поднялся.
– Пора, сынок.
– Он обнял помощника, который едва не обалдел от столь щедрого проявления чувств. Безусловно, его босс был хорошим психологом. Он ждал от Виктора подвига, а идти на подвиг гораздо легче, получив хороший моральный всплеск положительных эмоций.
– Я все сделаю, как положено, вы не разочаруетесь. Счастливо!
Бодрой походкой Виктор покинул кабинет. Высокий человек задумчиво посмотрел ему вслед, достал из серванта большую вазу с широким горлом, и принялся поджигать один за другим листы бумаги, постепенно освобождая дубовый стол от отчетов, которые повествовали о смерти людей, ставших первыми ступенями к его трону. Пепел он растолок с помощью сувенирного кинжала, который никогда не висел на стене, изредка появляясь из сейфа при необходимости. И лишь измельчив сожженную бумагу, высокий человек распахнул окно и впустил в кабинет потоки прохладного воздуха, который взъерошивал черные с проседью волосы и освежал мысли.
Маленькие темные комочки выпорхнули из окна и пустились вместе с осенним ветерком в свой последний танец.
***
Друзьям понравилась и уютная трехкомнатная квартира, и ее милая хозяйка Изольда Брониславовна, бодрая бабулечка лет шестидесяти пяти. Она суетливо бегала вокруг четырех "командировочных" мужчин, которых ей рекомендовали как исключительно порядочных и платежеспособных граждан.
Мушкетеры осмотрели добротную старую мебель, тяжелые ковры, вазы, гобелены и прочую роскошь ушедшей эпохи весьма равнодушно. Но раздельный санузел, широкий балкон и просторная кухня сразу привлекли их внимание. Единственным недостатком квартиры было наличие всего двух кроватей, но и двух раскладных кресел, которые дополняли интерьер, было достаточно для друзей, привыкших работать в самых разных условиях.
– Нам все подходит, если придется задержаться, то мы доплатим, любезно сообщил Сергей, вручая старушке сто баксов.
– Конечно-конечно, - лепетала бабуся хрустя американской купюрой. Живите, сколько надо, а я пока на даче у детей поживу. Там тепло, никто не мешает, природа, воздух.
– Ее слова удалялись по мере того, как Игорь ласково провожал хозяйку к дверям. Наконец китайский замок щелкнул своим язычком, и друзья расположились в гостиной вокруг круглого журнального столика. Предстояло обсудить конкретный план предстоящих действий, что уже стало для них почти ритуалом. Когда дело доходило до стратегической линии, инициативу брал на себя Сергей Новиков, и сегодняшний военный совет не стал исключением.
– Итак, - начал Сергей, - что сделали большевики
Все одобрительно закивали головами. Константин и Игорь с полным пониманием сути вопроса, Борис, потому что всегда доверял своему другу и привык бесхитростно следовать его инструкциям.
– Хорошо. Ты, Костя, наладишь связь с местными оперативниками, узнаешь свежие новости и обрисуешь наши интересы. Как я понимаю, твой друг из известных органов предупредил о нашем приезде, поэтому все должно пройти хорошо.
– Константин снова кивнул.
– Ты, Игорь, отправишься на рынок, или в центр города, найдешь пару красивых женщин бальзаковского возраста, которым не с кем поговорить, и выведаешь общую обстановку в городе. Нам такие сведения очень пригодятся. Иволгин скромно улыбнулся.
– Я поеду в редакцию, где работает муж дочери нашего клиента и постараюсь добыть все, что писала местная пресса о недавнем убийстве депутата Авдюхина. Убийство резонансное, как сейчас можно выражаться, поэтому газеты не могли обойти его вниманием. Кроме того, если господин Антоненко после вчерашних похорон пришел в себя и находится на работе, я задам ему пару вопросов.
– Борис, твоя задача - место преступления. Адрес у нас есть, да и дыру в ограждении вряд ли успели заделать.
– Борис расправил плечи и покрутил головой, разминая шею. Несмотря на безопасность поручения все знали, хорошая физическая форма стала главным критерием работоспособности Илюшина.
– Вопросы?
– Сергей оглядел присутствующих. Вопросов не последовало.
– Тогда так: Костя поедет на девятке, Боря на шестерке, ему нужно проехать по пути, которым следовал Авдюхин. Тебе Игорь в любом случае придется пройтись по городу, а я доберусь до редакции на такси. Есть возражения?
– Нет, - в один голос ответили друзья, настраиваясь на начало работы.
– Тогда встречаемся через три часа здесь же. В случае чего, мобильные телефоны у всех работают, будут неожиданные новости - среагируем по ситуации.
***
Редакция городской газеты "Заря" располагалась в большом трехэтажном здании. В старые времена все строение принадлежало газетчикам, которые исправно служили рупором партии и правительства в регионе. Перестройка смела все старые связи, в том числе и обильные госдотации, которые позволяли "Заре" нести слово в массы, однако главный на тот момент редактор газеты нанес капиталистический контрудар, превратив свое печатное детище в акционерное общество, и закрепив за акционерами права на владение всем имуществом.
Именно поэтому привлекательную трехэтажку у газеты не отобрали, и две трети помещений теперь занимали офисы коммерческих структур самого разного профиля, сдаваемые в аренду. Это помогло газете держаться на плаву, а ее новому главному редактору Геннадию Петровичу Антоненко приобрести себе БМВ новой модели.
Утратив социалистические черты, газета вернулась к абсолютной монархии, по крайней мере в вопросах преемственности. Выйдя на пенсию в семьдесят два года, Петр Аркадьевич Антоненко пожаловал царство своему единственному сыну, и, как выяснилось, не ошибся.