Мегаполис Ленд

Вилков Алексей

– А как ты с ним справился?

– Как? Вспомнить бы… – задумался Армен. – Лично я ничего существенного не делал. К докторам, разумеется, не обращался. Какой врач возьмется бесплатно меня лечить? Только в Кащенко, а туда я попасть не стремился. Вылечился сам народными средствами. Без любимой Тамары я бы не выдержал мучений, и тогда полный кирдык. Просыпаешься рано утром и лежишь, смотришь в потолок. Настроение на нуле. Думаешь, все зря и ни на грош не нужно. Ни встать, ни сесть, лишь лежать и в потолок глазеть. Башка не соображает, заторможенность полнейшая, а на душе так тяжко, что волком вой. Я и выл про себя, чтобы детей не пугать. У нас тогда первенец годовалый в люльке

копошился, жена успевала и его ублажать, и меня без присмотра не оставлять, спасибо ей. Спустя пару месяцев я оклемался и мало-мальски пришел в себя. Схватил себя за грудь и заставил встать и начать работать. А потом легче стало. Важно усилием воли заставить себя всполошиться, всколыхнуться, как бы долбануть себя током. Вот это подействует! Пережил же на своей шкуре.

– Мне кажется, у меня уже депресняк.

– Да нет, это выдумки, – заверил таксист. – Ты бы хреновее выглядел, поверь знающему человеку. Мамой клянусь!

– Ладно, успокоил, – грустно произнес Стас. – Но он обязательно появится, чувствую.

– А я тебя предупредил, – с видом знатока заявил Армен. – Считай, ты вооружен.

Незаметно за животрепещущим разговором такси подъехало к станции метро «Юго-Западная», но Стас уговорил Армена довезти его до двора родной новостройки.

Когда они подкатили к подъезду, во дворе никого не было, лишь парочка взъерошенных котов вылизывалась под грибком на детской площадке.

– Заходи, если что, спасай меня от депрессии, – цинично ухмыльнулся Стас на прощание.

– Жди, свидимся! – заявил Армен и красноречиво подмигнул.

Стас пожал его мозолистую ладонь. Армен по традиции облобызал брата в обе щеки, подал сигнал клаксоном и затарахтел в обратном направлении.

Пастарьев вошел в подъезд и на легендарном лифте, не ожидая подвоха, благополучно поднялся на свой этаж. В заднем кармане потрепанных джинсов он обнаружил заветный ключ и очутился дома.

Не разуваясь, Стас оценил привычную обстановку, прошел на кухню, включил горячую воду и тщательно умылся. Не найдя полотенца, прошел в гостиную и уселся на любимом диване. В комнате царила прежняя атмосфера, как и в день скоропостижного отъезда. В воздухе до сих пор витал аромат Викиных духов. Стас вдохнул этот сладкий ностальгический запах. Он мгновенно впитался в легкие и мозг, больно ударив по серым клеточкам. Стас вспомнил чудесные мгновения, проведенные вместе. Все напоминало о ней: фен в кресле, забытая тушь на столике, глянцевые журналы и пустая косметичка.

Стас собрал ее вещи и сложил на краю дивана. Не спеша разделся, принял душ, снял с вешалки махровое полотенце – оно пахло Викторией. Стас тоскливо заглянул в спальню, нашел свежее белье, натянул мятые черные брюки, носки и зеленую водолазку, вернулся в гостиную и прилег на диван.

Мнимое спокойствие покинуло его, обнажив прежние душевные раны. Внезапно он ощутил незримое присутствие любимой. Стас поднялся и снова направился в спальню, теша себя бесплодной надеждой, что на кровати покоится его спящая красавица, умоляя, чтобы сказочный принц разбудил ее поцелуем. Обман остался всего лишь обманом. Спальня оказалась пуста: ни Белоснежки, ни даже грустных гномов он так и не обнаружил. В груди защемило, и захотелось улететь в прошлое.

Вместо этого Стас вернулся в пустую комнату. Дыхание внезапно перехватило, он ощутил острую нехватку воздуха. Он подошел к окну и настежь распахнул его. Воздушный поток ринулся внутрь и до последних молекул растворил остатки Викиного присутствия. Стас глубоко вдохнул и облокотился на подоконник. Стало немного легче, его отпустило, дыхание выровнялось. Он оттолкнулся от подоконника и закрыл

окно. Снова стало не по себе. Не так резко и не так страшно, но прежнее состояние нахлынуло с новой силой. Стас схватился за сердце и понял, что ни минуты больше не сможет здесь находиться. Невыносимо тяжело давил на него груз прежних воспоминаний, подталкивая вернуться в прошлое. Непосильный груз он не в силах вынести. На абсурдную невозможность осуществить этот манящий, но каверзный и фантастический процесс его тело отзывалось внутренним спазмом, сжимаясь с катастрофической амплитудой и моля о помощи. Стас выбежал в прихожую, судорожно обул пыльные ботинки, схватил с тумбочки ключи и громко хлопнул дверью.

Хотелось куда-то сбежать или провалиться сквозь землю. Махнуть в ад, в котлован дымящейся лавы! И Пастарьев не выдержал. Он скатился по лестнице, выбежал из подъезда и в спешке ринулся напролом в неизвестность. В небывалом смятении он добрался до ближайшего метро, толкаясь, спустился на эскалаторе и запрыгнул в вагон.

Проехав бесцельно несколько остановок, он собрался с мыслями и пересел на другую ветку. «Красная стрела» мчался в сторону «Пушкинской». Поезд остановился, и Стас расстался с легендой.

Выбравшись на поверхность, он уставился себе под ноги и поплелся по тротуару. Моросил мелкий дождик, ливень закончился. Стас купил жестяную банку пива и присел на обшарпанную сырую скамейку, чтобы застыть в нирване. Мимо мелькали скучающие зеваки, иностранные туристы и рабочий люд. Стас откупорил банку и жадно присосался к ней, как изголодавшаяся пиявка.

Хмель ударил в голову и чуть-чуть оживил убитое настроение. Так он и сидел, угрюмо глотая пиво, и разглядывая многоликих прохожих. Сотни незнакомых лиц проходили мимо, то на секунду обращая внимание на задумчивого героя, то совершенно не замечая его.

Удрученный собственным бессилием и начинающейся апатией, Стас почувствовал себя никому не нужным, покинутым и безнадежно забытым. Чувство неудержимого одиночества пронзило его, отравляя каждую клетку. Стас свыкся с ним и позволил яду распространиться дальше. Он ощутил, как растворяется в толпе, теряет свою индивидуальность и телесную сущность. Стас не сопротивлялся и отдался губительному процессу. Вот-вот и он сотрется с лица земли…

Неожиданно его взгляд привлекла манящая фигура возле цветочной клумбы. Он отвлекся от самобичевания и присмотрелся. Женская, чем-то знакомая фигура.

Нет сомнений, это действительно была девушка, чем-то похожая на Викторию.

Манящий силуэт приближался. Стас зажмурился и протер глаза. Фигура отчетливо напоминала потерянную избранницу.

– Вика! – прошептал Стас и вскочил на ноги, выбросив недопитое пиво.

Банка упала на асфальт, ее содержимое разлилось коричневой лужей. Стас ринулся ей навстречу.

– Вика! – повторял он, ускоряя шаг. – Вика!

Она заметила его и подала неуверенный знак рукой. Стас убедился, что это точно его судьба. Виктория в этом не сомневалась. Разлученные сердца радостно подбежали друг к другу и на шумном перекрестке слились в крепком объятии.

– Вика! Боже мой, это ты? – причитал Стас, не веря своему счастью.

– Здравствуй, любимый! Ты соскучился?

– Я ни на минуту о тебе не забывал.

– И я по тебе скучала.

– Вика, я не верю, что это ты! – восклицал Стас, оглядывая ее ошалелыми глазами.

– Я сама не верю, – со смешком ответила она. – Но придется поверить, это не мираж.

– Как ты?

– Чудесно, а ты?

– И я чудесно.

Стас расплылся в виноватой улыбке:

– Нет, я шучу. На самом деле мне было плохо, я еле выдержал, чуть не умер без тебя.