Мегрэ ошибается
Шрифт:
— Я употребил его только в том смысле, в котором оно обычно употребляется. У Гуэна была возможность совершить преступление. Как вы сами сказали минуту назад, он с без четверти девять и до одиннадцати находился на пятом этаже больницы один. Он с успехом мог выйти и поехать на авеню Карно.
— Если бы вы знали профессора, то вам никогда не пришла бы в голову мысль, что он способен кого-то убить.
— Естественно! — произнес Мегрэ.
Его голос звучал так категорично, что Люси
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы согласны с тем, что его работа, карьера, его научные исследования, педагогическая и врачебная деятельность — назовите это как хотите, единственное, что для него имеет ценность?
— В определенном смысле — да.
— Не в каком-то, а в гораздо большем, чем для многих простых смертных. Кто-то употребил по отношению к нему выражение: «природная сила». Никто не думает о тех последствиях, которые может вызвать эта «сила». Если Лулу, по той или иной причине, стала угрозой его профессиональной деятельности…
— Чем она могла угрожать его профессиональной деятельности?
— Вам известно, что Лулу была беременна?
— А что это меняло?
Она не казалась удивленной.
— Вы знали об этом?
— Профессор мне сказал.
— Когда?
— В прошлую субботу.
— Вы уверены, что он говорил об этом именно в субботу?
— Абсолютно уверена. Мы ехали из больницы на такси. Он сказал об этом так, словно разговаривал сам с собой: «Мне кажется, что Лулу беременна».
— Каким тоном он это сказал?
— Нормальным. Скорее, ироническим, как он обычно говорит. Видите ли, многие вещи, которые другим людям кажутся очень важными, для него не имеют значения.
— Меня только удивляет, что профессор сказал вам об этом в субботу, а Лулу сама узнала только в понедельник, около шести часов вечера.
— Не забывайте, что он врач и жил с ней..
— Как вы считаете, он сообщил об этом и своей жене?
— Исключено.
— Предположим, что Луиза Филон вбила себе в голову, что выйдет за профессора замуж.
— Не думаю, чтобы такая мысль пришла ей в голову. А если даже и так, то он не стал бы ее убивать. Вы на ошибочном пути, комиссар. Возможно, человек, которого выпустили на свободу, тоже невиновен, я ведь не настаиваю. У него ведь тоже не было причин убивать эту девушку.
— Разве что из ревности, если она угрожала, что порвет с ним.
Она полсала плечами.
— Вы все фантазируете.
— А как вы думаете, кто преступник?
— Я не задумывалась над этим.
Мегрэ встал, чтобы выбить трубку, и машинально подбросил дров в камин, словно он был у себя дома.
— Вы подумали о его жене? — спросил комиссар равнодушно, стоя к ней спиной.
— Я
— Вы ее не любите?
Как она могла ее любить? Жермена Гуэн, простая медсестра, дочь рыбака, которой повезло, и она стала женой профессора, в то время как она, Люси Деко, посвятившая ему всю жизнь и способная оказать помощь в работе, только его ассистентка.
Каждый вечер, когда они возвращались из больницы, она выходила с ним из такси, но лишь затем, чтобы попрощаться на пороге дома и в одиночестве вернуться в свою квартиру на улице Акаций.
— Вы ее подозреваете?
— Я никогда не говорила вам этого.
— Но вы подумали об этом?
— Я думаю о том, что вы любой ценой стараетесь восстановить каждый шаг профессора в тот вечер, и вас совершенно не интересует, что в то время делала она.
— Откуда вы это знаете?
— Вы с ней беседовали?
— Во всяком случае, я знаю, что тот вечер она провела со своей сестрой. Вы знакомы с Антуанеттой?
— Лично нет, но профессор мне рассказывал о ней.
— Он ее не любит?
— Это она его ненавидит. Профессор сказал как-то, что всякий раз, когда они случайно встречаются, у него такое впечатление, что она готова плюнуть ему в лицо.
— Вы знаете еще что-нибудь о мадам Гуэн?
— Ничего, — сухо ответила она.
— У нее есть любовник?
— Насколько я знаю, нет. Да меня это и совершенно не интересует.
— Если это она убила, допустила бы она осуждение мужа?
Люси Деко молчала, и Мегрэ не мог сдержать улыбки.
— Признайтесь, вы не особенно бы огорчились, если бы оказалось, что она убила Лулу и полиция это обнаружила.
— Я уверена в одном: профессор ее не убивал.
— Он говорил с вами об этой трагедии?
— Утром во вторник еще нет, он ведь еще ничего не знал. А после обеда бросил мимоходом, что полиция будет звонить ему и попросит о встрече.
— А потом?
— Больше к этой теме он не возвращался.
— Разве смерть Лулу не взволновала его?
— Если даже и взволновала, то он не подал вида.
— Полагаю, вам больше нечего сказать? Вы когда-нибудь говорили с профессором о Пьеро-музыканте?
— Никогда.
— Вам не приходило в голову, что профессор мог ревновать ее к нему?
— Это не такой человек, чтобы ревновать.
— Большое спасибо и извините, что задержал ваш ужин. Если вдруг что-либо вспомните, позвоните мне.
— Вы будете беседовать с профессором?
— Еще не знаю. А он будет сегодня вечером дома?
— Сегодня у него единственный свободный вечер в неделю.
— Чем он обычно занимается?
— Работает, как обычно. Ему надо выправить гранки новой книги.