Механические монстры
Шрифт:
— Я снова вижу свечи…
— И мне они неплохо видны, — не выдержала Арина. — Две сувенирные свечи из красного парафина, которые стоят прямо перед моим носом.
Но Акулиничева не поддалась на провокацию, продолжая изображать медиума:
— Я лечу над этими сияющими холмами, спускаюсь все ниже, ниже… Свечи… Теперь их очень хорошо видно. Некоторые догорают и гаснут в снегу, а вот… вот длинные, высокие, белые свечи, но они почему — то тоже погасли…
Отведя взгляд от кастрюли, я вновь посмотрел на Арину. Она сидела между Светкой и Викой, прилежно всматривалась в воду, но в ее чуть раскосых
— Довольно, ребята, кроме Светки, здесь никто ничего не увидит, — решительно произнес я, встал и, бросив случайный взгляд на поверхность воды, заметил отражение множества светящихся точек…
— Духи сегодня явно не в настроении, — поддержала меня Вика. — А я к тому же страшно хочу есть. Пойду поставлю пиццу в духовку.
Атмосфера в комнате была довольно мрачная. Обиженная Акулиничева сидела в сторонке, переживая по поводу прерванного сеанса, а Ивойлов по — прежнему раздражал всех своей нервозностью. Решив разрядить обстановку, я рассказал о механических игрушках старого часовщика. Информация произвела должное впечатление — всем немедленно захотелось познакомиться с железной Амалией и ее чудаковатым создателем.
— Петенька, миленький, отведи нас к своему Дмитрий Дмитричу! — взмолилась Барышева.
— Старик производит впечатление скрытного человека, неизвестно, захочет ли он с вами говорить.
— А мы дождемся результатов переговоров за дверью и, когда дело пойдет на лад, нагрянем к нему в гости, — предложил Ивойлов и, внезапно помрачнев, добавил: — Если, конечно, этой ночью меня не похитят инопланетяне.
— Жаль, что завтра я весь день занята, — сообщила Арина, — но надеюсь, вы расскажете мне обо всем увиденном.
Аромат свежеиспеченной пиццы отвлек от разговоров. Соблюдавшая диету Арина отправилась домой, а остальные приступили к дегустации кулинарного «шедевра» Виктории.
День четвертый. Что случилось с Сережкой?
В школе отменили два последних урока, и, не заходя домой, вся наша компания отправилась в часовую мастерскую. Оставив ребят в подворотне, я спустился в подвальчик. У Дмитрий Дмитрича был посетитель. Краснощекий мужчина лет пятидесяти принес в ремонт стилизованный под старинные часы кварцевый будильник. Часовщик с отвращением посмотрел на блестевшую фальшивой позолотой коробку:
— Милостивый государь, вы ошиблись адресом. Я потомственный часовщик и так же, как мой прадед, дед и отец, работаю исключительно с механическими часами. Новомодная электроника точна, но у нее нет души. Она, как и ваш кварцевый монстр, мертворожденное дитя. Несите прочь своего мертвеца!
— Я что — то не понял…
— Ступайте, голубчик, у нас перерыв.
Подняв голову, старик увидел меня, улыбнулся, протянул для рукопожатия высохшую, костлявую ладонь.
— Рад тебя видеть! Хочешь познакомить своих друзей с Амалией?
— Как вы догадались?
— Ах, Петр, я слишком долго живу на свете и многое могу понять по глазам… Ступайте, ступайте, — поторопил он замешкавшегося посетителя.
— Дмитрий Дмитрич, можно я сбегаю за своими друзьями?
— Конечно.
Обрадованные девчонки лавиной скатились по лестнице, а шедший позади них Ивойлов успел шепнуть мне на ухо:
— Петька,
Увидев нашу компанию, старый мастер пристально, одного за другим оглядел Светку, Сережку и Вику.
— Милая барышня, ваше сердце разбито, но осколки легко склеить. Главное — подобрать подходящий клей, — неожиданно обратился он к Барышевой, а потом, не дав ответить, поинтересовался погодой и школьной успеваемостью.
Проговорив минут десять о пустяках, Дмитрий Дмитрич поднял вверх указательный палец и подмигнул Светлане:
— Вижу на лицах нетерпение. Довольно праздной болтовни. Крошка Амалия давно ждет гостей.
Мы осторожно проследовали между тесными рядами стеллажей и спустились в подземную мастерскую. Вскоре под сводами монастырского подвала раздались восторженные восклицания — механическое детище Часовщика понравилось всем, даже изнывавшему от дурных предчувствий Ивойлову. Девчонки и Сережка раз десять поздоровались с куклой, наговорили ей множество комплиментов, а Амалия вертела головой, хлопала глазами и скрипучим голосом произносила заученные фразы.
— Ее надо выставить в музее! — воскликнула Барышева.
— Точно, в Политехническом. На прошлые каникулы я ездил в Москву и случайно попал на выставку старинных часов. Там были автоматы вроде этого, — вспомнил Ивойлов.
— Давайте напишем туда письмо!
— Амалия и подобные ей — не экспонаты музея, — перебил восторженные рассуждения Часовщик. — Они — мои дети, равные мне. Они создаются для жизни. Но я думаю, Амалию утомил визит, оставим ее одну.
Готовые до бесконечности болтать с автоматом, Сережка, Света и Вика очень неохотно покинули подземелье. Наверху экскурсия была продолжена — коллекция собранных со всего света часов также заинтересовала моих приятелей. Наконец, закончив рассказ об очередном механизме, Дмитрий Дмитрич посмотрел на бесчисленные лица циферблатов:
— Каждому делу — свое время, друзья мои. Пора по домам. Помни, Виктория, всякую беду можно поправить, всякий сосуд склеить.
— А который теперь час? — перебив Часовщика, задал не самый уместный в часовой мастерской вопрос Ивойлов. — Мама просила меня не задерживаться, после обеда мы пойдем за летней обувью. Ох, как же я не люблю таскаться по магазинам!
Старый мастер проводил нас до самой двери, похлопал меня по плечу:
— Приходи в любой час, я засиживаюсь здесь допоздна.
— Обязательно. Постараюсь заглянуть сюда еще сегодня.
Сережка, Вика и Светка разошлись по своим делам, и, оставшись один, я медленно брел по безлюдной улочке, наслаждаясь теплой, почти летней погодой. Но приятная прогулка продлилась недолго — появление странного прохожего моментально разрушило благодушный настрой. Шедший навстречу человек скорее походил на тень — высокий, очень худой, одетый во все черное, он двигался бесшумно и, казалось, не касался ступнями асфальта. Мы поравнялись и разошлись в разные стороны, но меня уже обжег взгляд его черных бездонных глаз. Странный прохожий сильно смахивал на привидение, и все же что — то в этом вышедшем на дневной свет призраке показалось знакомым… Решив последовать за ним, я выбежал на перекресток, но черный человек исчез без следа. По улице чинно шествовала пожилая пара…