Механическое сердце
Шрифт:
– Видишь, что ты натворил?! – крикнул он, стараясь унять дрожь в голосе. – Видишь, к чему привела тебя слепая месть?!
Настя оперлась на его плечо – и чтобы не упасть самой, и чтобы поддержать. Сердце Дрейфуса в криогенной шкатулке было совсем рядом… Только подбери! Но близнецы понимали, что битва проиграна, ведь враг никому не позволит завладеть своим сокровищем. Но даже в откровенно безнадежной ситуации, перед лицом смертельной опасности ребята не собирались сдаваться или отступать.
Мглистый хрустнул кулаками и качнулся, словно размышляя, не пойти ли ему в новую атаку.
– Месть приводит
Механик наклонил голову, уголки обожженных губ опустились, будто он отведал прокисшей сметаны.
– Твоего сына не вернуть! – мальчик вздрогнул, но заставил себя произнести эти жуткие слова. – Лифты, которые ты уничтожил – не вернуть! Марго ранена людьми, на которых ты работал! Мой брат истекает кровью! Тебе нужно было именно это?
Красноречие оставалось последним оружием, которое дети могли применить против существа, устоявшего под градом пуль. Димка, стараясь не стонать и держаться мужественно, придвинулся к брату, чтобы тот чувствовал его локоть – я тут, говорил этот жест, с тобой!
– Чего ты на самом деле хочешь? – приободренный поддержкой Витя поразился собственной смелости. Он продолжал говорить все уверенней и тверже, стараясь не смотреть на раненых Стражей или циркачку у ног Механика. – Сколько еще людей и Лифтов ты готов принести в жертву Родику? – Он запнулся, но все-таки закончил, выплевывая слова, словно те превратились в раскаленные монетки: – Пора прекратить мстить и причинять бессмысленную боль другим! Никакая месть, даже самая изощренная, не вернет тебе сына. Ты хоть помнишь, каким был Александр Дрейфус до гибели Родика?…
Тут, услышав любимое имя, великан будто очнулся – вздрогнул всем телом, так что зазвенел подол из шестеренок и сломанных деталей. Он схватился за голову, огроменными пальцами сминая кепку, и осмотрел себя так, словно впервые увидел толстый фартук, сумки с инструментами и тяжелые ботинки. Поднес руки к лицу и вдруг завыл. Протяжно, не по-человечески, дико и скорбно. Так неожиданно и громко, что даже отползавшие подальше раненые Стражи застыли, пораженно оборачиваясь на манеж.
Мглистый обреченно провел пальцами по своим страшным трофеям, и Витьку поразила лютая, бездонная ярость, исказившая грубые черты лица. Механик шагнул к детям, в иссиня-черных линзах отразились цирковые прожекторы – глаза нежити словно вспыхнули.
В этот миг Вите, Диме и Насте нестерпимо захотелось исчезнуть, убежать прочь и навсегда забыть жуткую семью Дрейфусов, сломленную горем; забыть свою наивную попытку противостоять обезумевшему злу; забыть злоключения и страхи, наполнявшие дни их странствий по городу.
Но они не побежали. А стояли плечом к плечу возле иссеченного кинжалами щита с грубо намалеванной мишенью, смотрели на приближавшегося Мглистого и дрожали.
Со стороны казалось, что на манеже разворачивается очередной номер цирковой программы. Но кровь, пятнами покрывавшая песок, неподвижное тело Маргариты и избитые Дрейфусом Стражники с легкостью разрушали эту иллюзию. Происходящее на арене не было частью шоу – сейчас на ней творился последний акт драмы, в которой решалась не только участь близнецов с Заботинска, но и судьба всего города.
Но вот Механик замер. Его голова, казавшаяся до нелепости крохотной на фоне гигантских плеч, склонилась. Он чуть повернулся
И вдруг торопливо вернулся к ней – несколькими тяжелыми, нескладными прыжками, оставляя в мягком покрытии манежа глубокие следы, которые отчего-то не спешили выравниваться.
Затем Мучитель Лифтов согнулся в поясе, неловко опустившись на колено. Он стянул правую перчатку, обнажив бледную кисть, щедро изувеченную шрамами химических ожогов. Затем приподнял голову метательницы ножей, с неумелой лаской погладив ее по застывшему лицу. Плечи его вздрогнули.
Бережно опустив жену на упругий искусственный песок, он расстегнул перевязь с кинжалами, пара которых еще виднелась под складками пальто. Витька дернулся всем телом, собираясь оттолкнуть Настю за мишень, но, как выяснилось, Механик тянулся вовсе не за оружием.
Его пальцы сомкнулись на шкатулке, снимая ее с пояса циркачки.
В огромной ручище коробка казалась маленькой и изящной. Без усилий преодолев сопротивление крохотного замочка, великан отбросил отломанную крышку. Не глядя по сторонам, он перевернул ларец над ладонью, носящей отметины Радиатора. И не успели дети ахнуть, как оттуда выкатилось что-то округлое, алое, блестящее и пульсирующее…
Пустая шкатулка упала к его ногам. Показались медицинские приборы и крохотные криогенные установки, поддерживавшие жизнь в последнем, что Собиратель Процессоров сохранил от своей человечности.
Несколько длинных, протяжных и опустошительных секунд Мглистый Механик, в прошлом носивший имя Александра Дрейфуса, рассматривал собственное сердце. Когда-то оно было вырвано из груди и навеки оставлено жене, как дань собственной слабости и безответственности. Как безумная, полная отчаяния попытка искупить острую, словно бритва, вину.
Никто и никогда так и не узнал, по делу ли винил себя цирковой силач. Или ход событий был предопределен, и маленький Родик стал жертвой неумолимых обстоятельств?.. Но мудрые люди говорят, и я склонен согласиться – чрезмерно горюя об утраченном, мы не только разрушаем себя, но и делаем больно тем, кто нам все еще близок…
Сердце поблескивало на ладони Мглистого, а в цирке наступила такая тишина, что стало слышно, как оно бьется. Тук-тук, тук-тук, мерно вздымаясь и опадая. Тук-тук… Механик повернулся к детям, держа алый комочек на вытянутой руке, будто предлагая рассмотреть поближе.
Витька сглотнул, Настя отвернулась, Димка покачнулся, от слабости едва не потеряв сознание. Позже, шепотом делясь впечатлениями и восстанавливая картину случившегося, все трое сходились во мнении, что в тот миг не могли даже близко предположить, чего хочет от них великан…
А тот, покопавшись в сумке с инструментами, вдруг вынул продолговатую жестянку машинного масла. Баночку задела пуля Стражника, и теперь на песок капала черная тягучая жидкость. Однако характерное бульканье подтверждало, что внутри оставалось еще не меньше половины. Разводя руки, Мглистый всем корпусом повернулся к нашим героям. Он будто взвешивал, что тяжелее, – банка с машинным маслом или его собственное сердце. И в этот момент (мальчик был готов клясться чем угодно) Витьке вдруг представилось, что Механик смотрит прямо на него…