Механика счастья
Шрифт:
— Меня бы лучше пожалел. Понимаешь, рейс Москва — Ереван — Бейрут…
— Ишь, куда тебя занесло! — развел руками Рубен. — Прямо международный размах.
— Делом надо заниматься, а не мямлить… Не привести ли мне ее сегодня к тебе, продемонстрировать твой дом техники, а?
— Отстань.
— Хочешь скажу, чтобы подружку с собой привела?
— Не хочу.
— Ты подумай. Это ведь не обычные девочки, их специально отбирают. Туда только самые стройные и красивые попадают. Иностранными языками владеют…
— Очень
— Тьфу! — лицо Вардана приняло кислое выражение, но уже через минуту он спросил игриво: — Слушай, та девушка, такая светлая… С которой ты у себя в комнате кофе пил… Кто она?
— Сона? — вырвалось у Рубена. — По делу приходила… Главный сказал: проведи ее по цехам, ознакомь с заводом…
— А ты? Ознакомил — и все?
— Она не из этих твоих… Ей незачем про всяких порхающих мотыльков слушать.
— Ну, пусть… Так сказать, чтобы подружку примела?
— Нет.
— Ставишь человека в неловкое положение. Как же мне теперь быть? — Вардан забил выпить мацони, оставил его на столе и ушел.
Под вечер Сона включила утюг и принялась за глажку. Бабушки и детей не было. Тишину в доме нарушали только шорох белья и приглушенные голоса из репродуктора. Голоса сменились музыкой, а потом зазвенела песня. Сона прислушалась. Певец пел о любви. Сона отставила утюг и медленно прошла в комнату. Она достала из гардероба шаль, села перед зеркалом, причесалась, накрасила губы, завязала чалмой шаль на голове, как было у певицы в ресторане, и грустно улыбнулась.
Зазвонил телефон. Это снова был Рубен.
— Я слушаю, Рубен, — сказала Сона.
— Когда вы говорите «слушаю», я забываю все, что хотел сказать.
— Удивительный вы человек…
— Удивительный? Наша секретарша говорит, что как только меня увидит, ее сразу же клонит ко сну.
— Л почему вы позволяете говорить с собой в таком тоне? — спросила она.
— Сона…
— Что?
— Давайте встретимся. Очень вас прошу…
— Погодите-ка, в дверь звонят, — чуть помолчав, ответила Сона.
В дверь никто не звонил. Она отложила трубку, побрела на кухню, постояла и, быстро вернувшись, снова взяла трубку:
— Встретимся.
— Правда?! — воскликнул Рубен. — Когда?
— Через полчаса.
— У цветочного магазина?
— Да…
— Я раньше приду. Буду ждать, на сколько бы ты ни опоздала…
Рубен и Сона медленно шли по темной аллее. Под их ногами скрипел песок.
— Раньше, еще девушками, встречаясь с парнями и желая узнать, что они из себя представляют, мы задавали всякие вопросы. Например, кто ваш любимый писатель, любимый герой, какой фильм больше всего нравится… И представьте, многое становилось ясным.
— Хотите, пойдем слушать музыку? — спросил Рубен.
— Музыку?
— Послушаем музыку, выпьем кофе.
— Пошли, —
…Рубен открыл дверь, пропустил вперед Сону и сам сразу же бросился в комнату. На стульях тут и там валялась одежда, он сгрёб всё в охапку, бросил в гардероб.
— Кто бы мог подумать, что вы согласитесь прийти… Извините.
— Бывает, — сказала Сона и улыбнулась.
— Я кофе приготовлю, — сказал Рубен.
— А где же музыка?
Рубен нажал кнопку на стене. Занавески упали на окна, света убавилось, бочонок превратился в бар, зазвучала музыка, и светильники залили комнату всеми цветами радуги.
— Умница моя… — прикрыв глаза, шепнула Сона…
…Его разбудило щебетание птиц. Он, не открывая глаз, протянул руку, хотел обнять Сону, но ее рядом не было.
— Сона, — тревожно позвал он.
Сона беззвучно появилась в дверях, улыбнулась.
— Как ключ, как чистый родник…
— Что — как родник? — не поняла она.
— Улыбка. Твоя улыбка, как родник…
— Ты стихи писал? — пошутила Сона.
— Нет, только читал.
Сона подошла, обняла Рубена.
— Это сон, — прошептал Рубен.
— Сон… — Она вдруг отпрянула от него. — Скоро наши домой вернутся… Я должна уйти.
— Кто — ваши?
— Мама и дети.
— Дети?
— Мои дети. Я говорила, а ты не верил. — Сона достала из сумки фотографии детей, показала — Это Карен, это Анна, а маленькая — это Лилит…
Рубен взял фотографии. На его лице появилась широкая, добрая улыбка.
— Какие хорошие…
На глазах Соны выступили слезы.
Рубен отправился в ванную и тут же вернулся растерянный:
— Ты уже постирала носки и погладила сорочку…
— За мужчиной уход нужен, — с деланной строгостью ответила Сона. — Да и вообще, никак не могла уснуть…
— Как ангел-хранитель, берегла мой сон.
— Спустись с небес на землю и ешь, — Сона поставила на стол тарелку.
— А я не хочу спускаться с небес. Нынче, правда, не принято говорить сентиментальных слов. Но как человеку прожить в этом мире без сентиментальности? Все вокруг такие деловые стали, черствые… И стоит поэтому встретить светлое пятно среди окружающей тебя серости, как уже неудержимо тянешься к нему, хочешь кружиться вокруг этого света… — Он запнулся и неуверенно закончил — Порхать, как мотылек…
Сона вернулась домой, прошла в комнату. Мать, Карен и Анна, все в ночных сорочках, сидели на своих кроватях и молча, строго смотрели на нее. Сона застыла.
— Но… — сказала она матери. — Ты же говорила, что вы на ночь останетесь у тети…
Ей никто не ответил.
— Почему они так рано проснулись? — снова спросила Сона, указывая на детей.
— Ты лучше спроси, спали ли они вообще? — обиженно сказала мать.
Сона бросилась к детям.
— Малышки мои, — шептала она, — ненаглядные…