Механизмы некромантии
Шрифт:
Я вышла из аудитории и задумчиво замерла. Чем бы полезным заняться? На встречу с феолвартцем мне только после пары… Посидеть в библиотеке поработать? Да, наверное, есть смысл…
Внезапная идея настигла меня, когда я уже огибала фонтан в центральном холле Ульгрейма.
А почему бы не помедитировать? Все равно на этой неделе у меня три обязательные медитации. Какая разница, сяду я после пар или вместо одной из них? К тому же после вчерашнего стресса и срыва просто необходимо прочистить голову и вернуть полную трезвость уму. Хотя бы потому, что никогда не знаешь,
Так что я развернулась и направилась налево, в корпус стихийников и некромантов, в дебрях которого располагалась кафедра боевого применения магии. Комендант кафедры, внимательно просмотрев расписание, выдал мне ключ от небольшой светлой комнатки, которую я еще на первом курсе определила как свою. В ней мне было как-то особенно уютно медитировать, и я приходила в равновесие гораздо быстрее.
Войдя, я плотно прикрыла двери. Запираться было строго запрещено, а жаль, я бы с удовольствием отгородилась от всего мира окончательно.
Торопливо бросив сумку в углу маленького помещения, полностью устланного мягкими матами, я разулась и, осторожно ступая по пружинящей поверхности, прошла на середину комнаты. Потопталась немного, выбирая место, где осеннее солнце, заглядывающее в большое, на всю стену, окно, не слепило глаза. Затем села и, приняв нужную позу, смежила веки, расслабляясь. И задышала, следуя привычной методике.
Проверенный способ сработал и на этот раз, постепенно из меня вымывалась напряженность и ощущение безнадежности собственной жизни. Еще немного, и я смогу…
Ощущение теплого касания к расслабленной кисти руки заставило все обретенное равновесие треснуть подобно стеклу и осыпаться мелкими осколками. Я вздрогнула и открыла глаза. Чтобы тут же перехватило дыхание от насмешливых синих глаз напротив.
— Для некроманта, пусть и не практикующего, ты слишком отключаешься от действительности, Яся, — с улыбкой произнес мой худший кошмар последних суток.
У себя в голове я кричала, материлась и жаждала оттолкнуть настырного полуэльфа, которому мало было вчера меня достать. Как он вообще меня нашел?! Но я не имела права показать настоящие эмоции. Потому все эти нервозность и злость никак не проявились ни на лице, ни в голосе, когда я бесстрастно произнесла:
— Вы прервали мою медитацию, господин Керриви.
— Непохоже, чтобы она тебе помогала. — Тонкий палец опять уперся прямо в центр моего лба. — Здесь все по-прежнему очень плохо.
— Вас это не касается. — Я старалась говорить размеренно и холодно. — Будьте добры, покиньте зал, мне нужно завершить обязательную медитацию.
— Ты так боишься меня или вообще всех мозгоправов? — последовал неожиданный вопрос.
Я, не удержав маску, всего на миг показала растерянность и прикусила губу, но ему этого хватило.
— Значит, всех. Заня-а-атно, — протянул полуэльф, рассматривая меня до того пронзительно, что я поежилась.
— Почему бы вам просто не оставить меня в покое? — с безнадежностью спросила
— Тебе нужна помощь, — само собой разумеющимся тоном пояснили мне. — И очень нужна. Область тьмы растет. — Подушечка указательного пальца мазнула по моему лбу. — Незаметно и медленно, но растет. Сегодня она немного больше, чем вчера, чуть-чуть, но можно увидеть, если иметь представление, куда смотреть. Я не знаю, видел ли кто еще и говорили ли тебе… Но такими темпами в течение трех лет она заполнит все пространство и ты сойдешь с ума.
Меня словно пыльным мешком из-за угла оглушили. Я смотрела на спокойного мозгоправа и отказывалась верить. Но одновременно с этим понимала: он прав. То, что я пережила, от чего бежала… Не ушло, не закончилось, а лишь затаилось. И однажды поднимет уродливую голову, чтобы подчинить себе. На радость тому ублюдку, из-за которого я вынуждена так страдать!
— Не мне тебе говорить, что безумный некромант с таким высоким потенциалом — не самая полезная для здоровья окружающих штука. — Хенрим замолчал, ожидая моей реакции.
Я же опустила голову и молилась, чтобы он ушел. Мне нужно было переварить новость и тщательно обдумать все. В висках кольнуло от едкой мысли, что если бы я позволила хоть одному мозгоправу приблизиться, давно бы уже знала об опасности. Хотя что бы это поменяло? И так, и эдак в финале меня ждет лишь плохой конец. Просто теперь я знаю это точно.
— Тебя гложет вина, — вдруг сказал он тихо.
— Прекратите меня сканировать, — обожгла я его ненавидящим взглядом.
— И не думал. Поверь, и без этого заметно. Вчера, в библиотеке… Я видел, как ты держишь расстояние между собой и Глорией. Слушаешь, слушаешься, ценишь, гордишься общением, но держишь вытянутые руки, не позволяя приблизиться. Словно дружба с тобой запятнает ее.
Болезненная правда ударила будто наотмашь. Все так и было, но… Я не собиралась этого признавать.
— Вы сказали, что у меня эталонный некромантский характер, — стиснув кулаки, произнесла я. — Странно, что вы при этом упустили то, что девушки-некроманты далеко не так общительны, как мужчины, и их личный круг всегда довольно-таки узкий. И из моей сдержанности сделали странный вывод, не учитывая, что я просто не желаю набиваться в друзья…
— Вот! — перебил он меня и, подавшись вперед, прищурился. — Ты сама все подтвердила. Другой человек на твоем месте сказал бы что-то вроде «Не дружу с каждым встречным» или как-то так. Но ты сказала: «Не желаю набиваться в друзья», — закончил многозначительно.
Я прикрыла глаза, признавая поражение.
Нашла с кем играть. Хенрим — мозгоправ. Каждая моя фраза для него имеет сотни оттенков и предает моих внутренних демонов лучше любой откровенности.
— Я не знаю, за что ты себя разрушаешь, — опять заговорил он, не дождавшись от меня ответа. — Но, повторюсь, долго ты так не протянешь. Я могу помочь. И я хочу тебе помочь. Просто позволь мне.
Но я продолжала молчать с закрытыми глазами. В голове была гулкая пустота. Силы покинули меня, навалилась бесконечная усталость.