Механизмы некромантии

Левковская Анастасия

Пообещав себе тщательно подумать обо всем этом позже, я привычно отгородилась от панических мыслей и в библиотеку вошла уже собранной и готовой к работе.

Магистр О’Райнен нашелся за дальним столиком, читающим какую-то книгу в темном переплете. Я осторожно присела напротив и негромко кашлянула, привлекая внимание.

— О, Ясмира, — улыбнулся он, отложив толстый томик. — Так что ты хотела узнать?

— Все, что вы можете мне рассказать, — решительно произнесла я, доставая тетрадь и самопишущее перо, чтобы все тщательно законспектировать.

— Тогда одной

встречей мы не ограничимся, — тихо рассмеялся магистр.

— Можем и завтра встретиться, — не задумываясь, выпалила я и, смутившись собственному порыву, промямлила: — Ну, если вы не сильно заняты…

— На этой неделе я совершенно свободен, так что почему бы и нет? — Он откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня с явной насмешкой.

Кажется, я его забавляю…

Повела плечами и торопливо направила разговор в нужное мне русло:

— Я читала, что на Феолварте поднятие вампира считается делом не очень приличным, но прямого запрета нет. Почему так?

— Прямого запрета нет, потому что вампиры разумны и в принципе с ними можно договориться, — спокойно проговорил он.

— Да ладно?! — не сдержавшись, выпалила я. — Каким образом с ними можно договориться?!

— Они уязвимы, — склонил голову О’Райнен. — А любому разумному созданию хочется жить. Даже если фактически оно уже мертво. Что до «неприличным»… Знаешь, кто впервые поднял вампира?

Молча развела руками, все еще не способная переварить в одном предложении «вампир» и «договориться».

— Одна из древних королев Феолварта подняла горячо любимого супруга, — многозначительно посмотрел он на меня.

— И? — Не очень-то поняла, на что мне намекают.

Королеву понять можно. Когда любишь и теряешь, еще не на такое пойдешь, если есть возможность вернуть.

— Согласно легендам, королева была убита горем из-за того, что, став нежитью, любимый муж потерял все человеческие качества и чувства, в том числе любовь к ней. А потому с горя покончила с собой, после чего супруг рассыпался прахом.

Упор на «согласно легендам» я уловила, потому не могла не спросить:

— А на самом деле?

— На самом деле… — хмыкнул мужчина и сцепил пальцы в замок. — Вампиры и правда не сохраняют в своем посмертии ни человеческих качеств, ни прижизненных привязанностей и чувств. Все, что они делают, идет от разума, причем этот разум не отягощен ни нормами морали, ни какими-либо внутренними запретами. Так что бедная королева вместо любящего супруга получила бессмертного тирана, который запер ее в подвале и насиловал.

— Какая мерзость, — передернуло меня.

Даже представлять не хочу себе секс… с мертвецом. Да еще и такой…

— Не то слово, — согласно кивнул преподаватель. — О фатальной связи вампира с поднявшим некромантом тогда, конечно же, не знали. А потом королева, не выдержав, покончила с собой. И ее супруг тут же рассыпался прахом. Так и выяснили слабое место этой сильной нежити. С тех пор еще не раз были попытки поднять близких, и всегда это заканчивалось плохо. Потому подобное и считается неприличным.

— Я-а-асно, — протянула я.

В голове вертелся вопрос: как

же вампиры могут заниматься сексом, если у них… кровь не циркулирует? Но я постеснялась его задавать, потому спросила совсем другое:

— А почему на Феолварте нет такого жесткого запрета, как у нас, на Ойре? [6]

— Потому что Феолварт — некромантский дом. Это здесь мы составляем примерно десять процентов от общего числа магов, а там — каждый маг является некромантом. И самые сильные некроманты Ойры, исключая Ника, в подметки не годятся лучшим некромантам Феолварта. А вампиры пусть и сильны, но не бессмертны. Потому там им просто никто не даст разгуляться. Здесь — да, появление вампира опасно, потому что, если тому захочется, например, подмять под себя городок, чтобы почувствовать власть, остановить его можно будет только ценой большого количества жертв.

6

Ойра и Феолварт — два материка этого мира.

— Логично, — вздохнула я и перешла к следующему вопросу: — А как на Феолварте определяют вампиров?

— О, очень просто и крайне сложно одновременно: по цветовому спектру некрофона. У некромантов он четко зеленого цвета, тогда как у вампиров он мутноват. С первого взгляда и не определишь, потому нужно хорошо присматриваться.

— Ага, спасибо. — Я отметила это в конспекте. — А еще…

В целом разговор получился весьма продуктивным. Я узнала многое о Феолварте, местных некромантах, вампирах и нежити. Майкл охотно рассказывал о своих стычках с этими тварями, делился, как можно распознать замаскированного вампира, перемежал все это байками из жизни на родном материке. Так что когда я покинула библиотеку, голова у меня буквально пухла от информации. Зато ни единого места для панических мыслей о собственной судьбе.

Я была настолько поглощена новыми знаниями, что о просьбе Глории зайти к ней в мастерские вспомнила, только переступив порог Скворечника. И, досадливо хлопнув себя по лбу ладонью, поспешила обратно.

Открыв двери в ту мастерскую, в которой предпочитала работать старшекурсница, я нерешительно замерла: над столом в задумчивом молчании склонилась не только моя коллега, но и ее супруг. Сразу почему-то вспомнилось, как я сегодня невольно выдала себя полуэльфу… И меня пронзило неуютное чувство. Ник и Хенрим — друзья, вполне возможно, что мой наставник уже в курсе.

— Ясмира, ты очень вовремя, — подняв голову, улыбнулся магистр Кайндорф и поманил меня пальцем. — Иди, нам как раз не хватает техномага с некромантским даром. А то нашла коса на камень.

Я, все еще оставаясь настороженной, подошла к столу и тоже склонилась над разложенной схемой. Наметанный взгляд сразу вычленил в ней ключевые центры и связи, которые лучше всяких слов сообщили мне, что прибор по этой схеме будет предназначен для некромантских целей. Больше вот так, без изучения деталей, сказать было сложно.