MEI NOVEM. Рассказы
Шрифт:
– Ты кто такой? – спросил шаман-якут.
– Меня зовут Николай. Я искал здесь мальчика, который пропал вчера. И вот… нашел… кое-кого другого.
– Что же ты будешь делать теперь? – спросил старичок.
– Не знаю… Он застиг меня врасплох. Что это вообще за тварь? – спросил Николай, поднимаясь.
– Это старый зверь. Их племя жило вдали от людей с тех пор, как люди начали объединяться в группы для охоты. Позже крестьяне стали звать их оборотнями. Перекидышами. Думали, что эти звери способны превращаться в людей, потому что всех, кто с ними встречался, поражал их ум. Они избегали ловушек, мастерски скрывались в чащобах в случае облав. Так было здесь до сих пор. Эти… огромные волки, жили, стараясь не контактировать с людьми понапрасну. Так вел себя и этот зверь, но что-то произошло, и он внезапно начал нападать… – шаман задумался.
– Что могло заставить его делать это?
– Не знаю… Сами люди могли разозлить его… зайти на его территорию, начать на него охотиться, потревожить его щенков… Как-то спровоцировать. Я могу попробовать узнать что произошло с помощью духов…
– С помощью духов?.. – удивлённо повторил Мечников.
– Сядь там, и не мешай – сказал шаман и указал на
Якут начал медленно ходить вокруг костра, стуча в бубен, постепенно подчиняясь особому ритму, впадая в свой особый транс. Ритмичные удары, словно стук громадного сердца разносились по округе. Через некоторое время шаман резко вздохнул и осел на траву спиной к Мечникову. Наступила тишина, которую прерывал только шелест листвы на ветру и треск пылающего костра. Запела где-то далеко птица. Ветер с еще большим шумом пронесся над поляной, сильно толкнув разгоревшееся пламя, однако гордый огонь тут же воспрял снова. Казалось, прошел час. Но ничего не менялось. От какого-то водоема поблизости налетели комары. Временами ветер разгонял их, но один всё-таки успел сесть на шею Николаю. Мужчина, заметив это, звучно хлопнул себя по шее. Тут же шаман дрогнул и, медленно встав, подошел к путнику:
– Я видел всё… Трупы. Трупы злых людей, в окружении медвежьих капканов… Много крови, но волк не попал… Он порвал на куски их слабые тела и в зубах принёс одного из них к опушке, как предупреждение другим… Они прибыли сюда, убить зверя, но он сам обратился их смертью. Я не вижу, что случилось с мальчиком… Возможно, он всё ещё жив.
– Как Вы смогли узнать все это? – удивился Мечников, потирая в недоумении укушенную шею. Шаман встряхнул головой, скидывая с себя последние остатки мягкого транса, и дружелюбно улыбнулся, поглядев на Мечникова, как отец улыбается, глядя на своё дитя.
– Я обладаю духом волка! Зверь чувствует это и не вторгается в мои владения. Я могу смотреть глазами волков. Видеть то, что видят они… Во время транса я вселился в одного из них и видел скалу, севернее этого места. Тебе нужно найти её. Под ней логово зверя, он затащил к себе еще одну жертву. К сожалению, успеть ты уже не сумеешь. Но, возможно, ты сумеешь положить конец нападениям…
– Это был мальчик?! – Мечников испуганно вскочил на ноги, – Он затащил к себе мальчика?
– Нет… Это был ещё один охотник, из местных. Этой ночью они хотели прочесать лес группой, странно, что этот оказался один… – Шаман вдруг неуверенно замялся, однако после секундной паузы продолжил, – Я бы не хотел, чтобы ты убивал его. Если сможешь, постарайся обездвижить, ведь таких как он нынче совсем немного. Их вид вымирает. Люди всё больше теснят животных. Если удастся связать его или еще как-то обездвижить… Пожалуйста, принеси его ко мне, я заставлю его забыть что такое человеческая кровь. Исцелю от этого безумия и всё станет как прежде…
– Я понимаю Вас, но это существо… Не уверен даже, что сам сумею вернуться живым. Моя задача – вернуть мальчика. Охотники сами решили напасть на него. Их жизни в их собственных руках. А вот парня… парня было бы жаль.
– Никто из пришедших убить зверя не вернётся домой, – вдруг резко отрезал шаман, – Но у тебя будет большое преимущество перед ними. Я дам тебе пузырек с ядом и старое мачете. Используешь яд только в самом крайнем случае. В самом крайнем.
– Хорошо, – сказал Мечников и взял пузырек.
– Покрой лезвие несколькими каплями в случае, если твоей жизни будет угрожать опасность.
– Хорошо.
– Но только в этом случае. Ты понял?
– Я… – Мечников пристальнее посмотрел в стальные глаза шамана, – …понял.
***
Николай снова отправился в путь. «Кто бы мог подумать… Пару дней назад я лежал на диване и думал, что проведу спокойно весь отпуск. Но теперь я крадусь по лесу в поисках твари, в существование которой не верит ни один человек за пределами этого города. Планы никогда не сбываются, судьба знает лучше, чем тебя удивить… Если… удастся убить его, может, стоит передать труп местным биологам для изучения?» – размышлял Николай, держа наготове мачете. Он крадучись шел по лесу, внимательно рассматривая все вокруг. Погода начала стирать следы монстра, но все же многое еще удавалось различить. Мечников добрался до пересохшего русла ручья, который, видимо, образовался после дождя и высох сравнительно недавно, так как земля все еще была влажной. В мягкой почве отпечаталась лапа оборотня: она была похожа на волчью, только заметно больше. Отчетливо можно было различить подушечки и острые когти. Пальцы были собраны вместе, а не растопырены веером, как у следа собаки. Отпечаток был довольно широк, из чего Мечников сделал вывод, что его цель самец, так как отпечатки лап волчиц, как правило, отличаются большей тонкостью. Посмотрев немного вперед, он заметил новые следы, пересекающие высохшее русло. Почти все они были на одной линии, аналогично следам волка. Исследователя поразила глубина следа в несколько сантиметров, что говорило об огромном весе животного. Перебравшись через ручей, Николай отправился напрямик сквозь чащу по направлению следа. Он знал, что волки обычно всегда идут напрямик, если на их пути нет никаких препятствий, а значит направлению вполне можно было довериться. Вдруг впереди он заметил большую скалу, возвышавшуюся над кустарниками и небольшими деревьями прямо посреди чащи. Подойдя ближе и осторожно обойдя ее, Николай заметил с одной стороны темную дыру, и ход, ведущий глубже под землю. Дыра была довольно широкой, и зверь вполне мог бы туда пролезть. Мечников осмотрелся: вокруг никого – нужно было лезть. В последний раз бросив взгляд на небо, он осторожно спустил ноги в дыру и нащупал выступ, который мог бы выдержать вес человека. Доверившись опоре, он отпустил руки и тут же камень подвёл его и Николай с грохотом свалился вниз. «Повезло, что глубина небольшая, а то переломал бы кости…» – думал он, ощупывая руками пол и стены тёмной пещеры. Ход оказался достаточно большим. Впереди виднелся длинный природный коридор, ведущий, как показалось Мечникову, к большому залу. Луна светила очень ярко и свет проникал в отверстия в потолке, освещая столько
«Вот же глупец!» – подумал Мечников, – «Даже к волку подкрасться почти невозможно из-за превосходного слуха и обоняния! Что уж говорить об этом существе, у которого эти чувства наверняка чуть ли не вдвое острее». Тут он с досадой вспомнил, какой ужасный шум произвел, наверняка, мешком рухнув в эту пещеру. Запах его тоже зверю не должен был особо понравится. Волк не мог не учуять его. С другой стороны… он был занят пищей, да к тому же находился довольно далеко, совсем в другой части пещеры. Прекратил его минутные раздумья громкий крик и звуки выстрелов, последовавших за ним. «Все равно они ему ничего не смогут сделать, он слишком силён…», – подумал Николай, как вдруг у него появилась идея. Он быстрыми шагами пересек обширную пещеру и добрался до трупа незадачливого охотника. В тот момент Николай порадовался, что свет луны, проникающий через отверстия в потолке, не может целиком осветить отвратительные лохмотья человеческих останков. Мечников достал из кармана пузырек с ядом. Слегка повернув крышечку, так чтобы жидкость могла лишь немного сочиться, он разбрызгал все, что было, на труп. В этот момент взгляд Николая скользнул по каменному полу и приметил лёгкий отблеск около тела. Это был пистолет Макарова, которым, по видимому, пытался перед смертью защититься охотник. Мечников рассудил, что огнестрельное оружие могло бы спасти его жизнь, или разозлить зверя и приблизить конец Николая. Мечников решил, что лучше всё-таки повысить ставки. Он схватил пистолет и отбежал обратно в свое укрытие, надеясь, что зверь не почувствует ловушки.
В этот момент наверху послышались новые крики и топот ног – горе-охотники бежали от разбушевавшегося зверя. Рычание чудовища раскатом грома прокатилось над лесом. Видимо, он устал и пострадал от ран, а потому не стал догонять врагов и вернулся в пещеру, чтобы зализать раны и закончить трапезу. Может, по той же причине он и не обратил на Мечникова должного внимания… Зверь медленно подошел к оставленной еде, обнюхал останки и, отвернулся, после чего посмотрел точно на тот камень, из-за которого только недавно выглядывал Мечников.
– А, черт… – тихо процедил сквозь зубы тот и начал медленно проверять готовность пистолета. Магазин был полон. Бывший хозяин оружия ни разу не успел перед смертью выстрелить.
Вставленная на место обойма звонко щёлкнула. Монстр сделал шаг. Николай крепко сжал рукоять оружия. «Нет, шаман. Я вряд ли сумею сохранить ему жизнь в бою… Или он, или я. Вечное правило нельзя нарушить», – подумал он. Тварь прыгнула, и, одновременно с этим, Николай присел на одно колено и выхватил ствол, держа его перед собой двумя руками. Несколько пуль прошили животное, но оно, казалось, вовсе этого не заметило и, оказавшись ближе к противнику, одним броском выбило оружие, сильно повредив клыками левую руку стрелка. Тот свалился, стиснув зубы от боли, и тут же откатился за камень. Мечников был поражен: животное в ярости, глаза его налились кровью, и оно даже не почувствовало пуль. Охотники разозлили оборотня, а Мечникову досталась вся эта ярость. Самоотверженно заткнув, бесполезную теперь в бою, окровавленную левую руку за пояс, как настоящий самурай, Мечников выхватил мачете и отважно вышел из-за скалы. Он бросил взгляд на оборотня и изо всех сил побежал к отравленным человеческим останкам, ставшим ужином монстра. Тварь прыгнула и едва не сомкнула челюсти на ноге Мечникова. Тот упал и, перекатившись несколько раз, оказался недалеко от своей цели. Николай в доли секунды провёл лезвием клинка по отравленной крови и, что есть мочи, рубанул по лапе подбежавшего зверя. Оборотень возмущенно и зло взвыл: лапа онемела и больше не могла двигаться. Мечников, вскочив, взмахнул оружием у волка перед мордой, от чего тот испуганно отпрянул в сторону. Однако, вновь разозлившись, зверь отчаянно бросился на человека еще раз, но тот, резко развернувшись, рассек волку лоб. Конечно, толстый череп повредить Мечников не сумел, но зато дал яду парализовать голову врага. Беспомощный мохнатый великан, пошатнувшись, рухнул на каменный пол. Глаза его выражали ужас и страх, а вскоре просто стали невыносимо усталыми и печальными. Глядя на чудовище, Николай вспомнил городских, брошенных кем-то, бездомных собак, так же, порой, смотрящих на жестоких и безжалостных людей снизу вверх, не в силах сопротивляться им. Вспомнил взгляд своего собственного пса Хомки. Кровожадное чудовище больше не казалось таким жестоким, Николай перестал ненавидеть его. Раны на руке невыносимо ныли, но зверь постепенно начинал казаться родным, а сама битва превращалась в далёкое воспоминание.
– Нет. Ты заслужил это! – твердо и четко, словно стараясь убедить самого себя в правильности поступка, сказал Мечников. Оборотень в ответ устало выдохнул, закрыл глаза и окончательно обмяк.
***
Начинало светать. Николай, крепко держа оборотня за шкуру правой рукой, проклиная все вокруг от усталости медленно волок его по тропе. Вдруг он стал замечать, что по бокам от тропы за кустами и стволами деревьев, все чаще начали мелькать силуэты волков. Чем дальше по тропе он шел, тем больше их становилось и тем меньше они прятались. Мечников чувствовал, что запас сил почти на исходе. Единственной причиной, почему он не оставил труп гнить в пещере была понравившаяся ему его же собственная мысль: отдать тело животного на изучение. Ведь это новый для науки, почти исчезнувший вид. Наверняка кому-то он пригодится.