Меир
Шрифт:
– Ты слишком взросло рассуждаешь для своих лет, – Анфиса Станиславовна вытерла слезы.
– Нет, это, очевидно. Просто нам виднее.
Меир вовремя спохватилась, что еще бы немного и выдала себя.
Они продолжили пить чай. Атмосфера за столом была уже совершенно другой, нежели утром за завтраком. Сейчас их окружало теплота, смех и веселье. Радость вновь появилась в этом доме. Анфиса Станиславовна раскрыла маленькой девочке и ее коту себя.
Петр и Кристина пришли вечером за Меир. Анфиса Станиславовна
Анфиса Станиславовна шепотом сказала:
– Не будите ее, пусть спит, а утром заберете.
Кристина и Петр переглянулись. Утром было опасно показывать Меир кому-то.
Петр сказал:
– Нет, лучше пусть дома спит. Они рано просыпаются, мешать вам будут.
Он подошел к Меир, Афанасий, не открывая глаз, зашипел.
– Это я!
Кот, услышав голос Петра, открыл глаза, поднялся, потянулся и отошел в сторонку, позволяя ему поднять Меир.
Возле дверей, провожая своих гостей, Анфиса Станиславовна сказала:
– Я буду рада за ней присмотреть, тем более с завтра ко мне приедут гостить внуки. Они подружатся.
– Внуки? – в голос спросили Кристина с Петром, а после уже вспомнили про такт.
Анфиса Станиславовна громко засмеялась. Это был первый раз, когда за много лет ее смех услышали на улице.
Глава третья
Танцы со сном
Той радости, которая…
Благодарю…
По всему дому раздался грохот, словно что-то сверху упало на крышу, пробило ее, прошло через все этажи и приземлилось где-то глубоко в толще земли.
Петр и Кристина резко соскочили со своих кроватей, испуганно посмотрели друг на друга и побежали на второй этаж в комнату Меир. Петр перепрыгивал через ступеньку или две, лишь бы быстрее подняться. Сердце бешено колотилось от страха за Меир.
Петр оказался возле двери в комнату ангела первым, распахнул дверь и сразу включил свет.
– Пожалуйста, выключи свет! – услышал он и послушался, потому что ее голос был тихим и спокойным. Сердце продолжало стучать так, словно в груди несколько сотен барабанов в раз отбивали свой ритм.
Меир стояла на цыпочках на подоконнике и смотрела в окно, она пыталась что-то разглядеть вдали. Рядом с ней, вытянувшись стоял на задних лапах кот. Ее босые ноги мерзли от холодных окон, и она периодически поднимала одну ногу и растирала ее о другую. На полу валялся стул. Именно он издал такой пугающий грохот, который разбудил Кристину и Петра. Маленький стул лежал себе спокойно, словно не он взбудоражил ночную тишину.
Петр подошел к Меир. Кристина поднялась, прошла в комнату и встала сзади Петра. Они пытались понять, что же хотела
Меир вытянула руку и маленьким пальчиком указала направление:
– Мы ходили на ярмарку, которая даже не ярмарка, а аукцион. На нем было очень грустно, словно все в тени и никто не хотел выйти и радоваться. Мне казалось, что они играют. Мы тоже устраивали спектакли, играли в людей, чтобы понять вас лучше, вот и нам говорили: «Не старайтесь, чем меньше жизни в ваших героях, тем сильнее вы походите на обычного человека». Я все не могла понять и мне всегда ставили двойку. Двойку за игру в человека.
Меир захихикала, ей показалось это забавным. Кристина и Петр в темноте улыбнулись. Они уже успокоились и просто слушали ее. Свет луны падал на Меир, и она в темноте комнаты становилась самым ярким пятном. Ее волосы блестели, словно сотню маленьких светлячков вплели в ее косички.
Меир продолжила:
– Там я поняла, теперь бы я сыграла на самую высокую оценку. А пока мы шли туда, то прошли мимо большой елки, она была вся в огнях, а вокруг нее катались люди и радовались, смеялись. Они забыли обо всем на свете и стали настоящими, близкими к нам. – Меир сглотнула и повернулась к Кристине и Петру. – Отсюда ее не видно. Мы вас разбудили?
Петр взял Меир на руки и спустил с подоконника:
– Одевайтесь, мы пойдем на елку и будем кататься на коньках вокруг нее.
– Правда? – по-детски радостно спросила Кристина.
– Конечно! Афанасий тоже можешь идти с нами, если хочешь.
Кот с демонстративно высокомерным видом спрыгнул с подоконника и прошел мимо.
– Не хочет? – спросил у Меир Петр.
Меир пожала плечами:
– Не сказал.
Кристина со словами «я вспомнила» выбежала из комнаты и через несколько минут вернулась, держа в руках маленькие коньки.
– Это еще мои! Сохранились, – с гордым видом проговорила она.
– Тогда не будем терять времени, – произнес Петр. Кристина и Меир захлопали в ладоши.
Семья из двух взрослых, маленького ангела и очень ворчливого кота шла по ночной и пустой улице. Каждый в руках нес свою пару коньков, конечно, кроме Афанасия, который с видом главного бежал впереди.
Хоть и на улице было светло от уличных фонарей, луна для них была путеводной звездой. Петр шутил, что они, словно великие заговорщики под покровом ночи идут на свое дело.
Меир спросила:
– А вы умеете кататься?
Кристина взяла за руку Петра:
– Мы на катке и познакомились. Я стояла у бортика, а он решил, что мне нужна пара уроков катания. Я сказала тогда, что, конечно, необходима помощь, ведь он мне сразу понравился.
Петр засмеялся:
– Да-да, не сказала в тот раз, что катаешься намного лучше меня. Еще и прыжки сложные выполняешь!
Кристина наигранно возмутилась:
– Я же потом рассказала, честно созналась.
– На каком по счету свидании? – спросил Петр игриво.