Мексиканский завтрак для русских моряков
Шрифт:
— Разошелся дед, — шепнула Суламифь, — любит поговорить…
— Кстати, с Мертвым морем и эмигрантами из СССР связана еще одна веселая история, — хихикнул старый Гоц, — ви только послушайте: в девяностых годах два одессита пытались запустить в Мертвое море рыбу с целью сделать из нее лечебную таранку. Они даже зарегистрировали бренд «Вобла Мертвого моря». Проект, правда, провалился — рыба умирала в момент погружения в море и не успевала просаливаться. Кроме того, предпринимателям пришлось заплатить крупный штраф в Общество
— Ха-ха-ха! — расхохотался Локис. — Вот это действительно анекдот.
— А я вам что говорю?
Однако, болтая, старик пронзительными глазами быстро оценил ситуацию.
— Ладно, я пойду пройдусь по набережной, стариковские ноги разомну, — поняв, что будет мешать молодым людям, дедушка удалился, бормоча проклятия в сторону хамасовских террористов.
Понаблюдав еще некоторое время за стариком, за тем, как он потешно идет, переставляет ноги в туфлях с задранными кверху носами, молодые люди посмотрели друг другу в глаза.
— Вот и все, Володя. Завтра уезжаешь? — грустно произнесла Суламифь.
— Да, пора домой. Я ведь человек военный. Да что говорить, ты и сама все понимаешь. Приказ дан — выполняй. Вот так… — Владимир замялся, а затем осторожно спросил: — Послушай, а что ты хотела мне сказать тогда, в гараже?
Суламифь, вздохнув и наморщив лоб, поставила на столик свой ноутбук.
— Не помню уже, — эти слова прозвучали как-то неестественно, притворно, что сразу же отметил Локис, но тут же собеседница перевела разговор в другое русло.
— Меня сегодня в штаб вызывали, — сообщила девушка, — наши военные переправили в Израиль Кочаряна и Хамида. Теперь они в безопасности. Ты знаешь, Кочарян решил усыновить мальчика. Он так полюбил Хамида, что тот для него словно сын родной.
— А что сам пацан? — удивленно спросил Локис. — Все-таки разные национальности, а здесь, как я вижу, это часто становится такой стеной, через которую не перебраться.
— Мальчик, как оказалось, совсем не против этого. Он с армянином уже успел сдружиться. Пока им служебную квартирку выдали, но когда будут готовы документы, правительство обещало дом, — несмотря на непредназначенность информации для озвучивания, Суламифь делилась новостями с Владимиром.
— Что с Абуиси? — прозвучал вопрос Локиса.
Человек, сыгравший одну из главных ролей во всей этой игре, конечно же, продолжал вызывать интерес. Вернее, его будущее.
— Раскручивают нашего Омарчика по полной программе. Вот уж кому есть что рассказать! Им теперь вовсю занимаются наши и российские спецслужбы. Он уже сдал всех заказчиков, — кивнула Суламифь. — Что интересно, их было двое. Один — известная личность из Саудовской Аравии. Его взять не удалось. Сбежал обратно. А второй — интереснейшая фигура. Как оказалось, ваши спецслужбы давно к нему приглядывались, только поймать за руку не могли. Вот он-то и подставил Россию, снабдив Омара установками. Из корыстных
— В смысле? — наморщил лоб Владимир.
— У него свой оружейный завод в Германии. Но ему было все мало. Честная работа для этого типа оказалась менее привлекательной, чем темные махинации на международном уровне. Хотел крупно заработать. Но сколько веревочке ни виться… Он выехать не успел, его взяли на египетском торговом судне, идущем в Азию.
— А предателя нашли? — продолжал сыпать вопросами Владимир. — Того, который сливал «Хамасу» информацию? У меня постоянно было такое чувство, что нас ждут в любом месте, где бы мы ни оказывались.
— Нашли… — чуть тише произнесла Суламифь. — Никогда бы не подумала. Ты знаешь, для меня это оказалось сильнейшим потрясением. Враг — это штука понятная. Ты видишь его, он — тебя. Обе стороны понимают, что к чему. А вот когда предателем оказывается тот, кому ты доверяешь почти как себе…
— Ну, не томи! — нетерпеливо прервал ее сержант.
— Это Черток.
Эта информация безмерно поразила Локиса..
— Да что ты! Он же всех арабов ненавидел! — изумленно хлопнул Владимир ладонью по столу.
— Ненавидеть — ненавидел, а деньги за информацию брал, — мрачно улыбнулась собеседница, — оказывается, и такое бывает. Тут ведь как интересно получилось: Абуиси траурную фотографию увидел, когда его на допрос вели. Ну, и вот — нервы у террориста не выдержали. Как стал он там кричать диким голосом: «Я, дескать, за решеткой сижу, а этого гада героем считают! Так нет же, я вам и о нем поведаю!» В общем, в карты Черток проиграл и честь свою, и совесть.
— Теперь становится понятным, почему Черток хотел Омара грохнуть, — протянул Локис, — а я все понять не мог. И у вас, значит, предатели есть…
— А где их нет?! — усмехнулась Суламифь. — Пока существуют деньги, всегда найдутся те, кто продаст мать родную, лишь бы получить побольше. Это, знаешь ли, от государственных границ не зависит.
— Пока на свете существуют денежные знаки, все остальное мне до… лампочки, — немного изменив концовку, продекламировал Локис запомнившуюся когда-то в детстве поговорку.
Девушка улыбнулась и, загадочно посмотрев на Владимира, сказала:
— А еще я знаю, что ты номер моего телефона просил узнать. Зачем?
— Ты знаешь, я тоже хотел тебе кое-что сказать, — по тону Локиса было понятно, что Суламифь стала ему небезразлична.
— Ты же с какой-то девушкой переписывался, — хитро улыбнулась Гоц, — это что же получается: с одной переписываешься, с другой встречаешься, а третьей признания делаешь?
— Я?! — смутился Локис.
— Ну да, не я же. Можешь, кстати, выйти в Интернет, — предложила Суламифь свой ноутбук.
Локис сконфуженно почесал затылок, не зная, что и сказать.
— Не отвечала она мне последнее время, — неохотно признался он.