Мелисандра
Шрифт:
– Он предпочел бы остаться бедным, – ответила Мелисанда. – Нам бы хотелось, чтобы все было… как раньше.
– Я вас понимаю. Он был очень привязан к мальчику… и вы тоже. Но, Мелисанда, не стоит беспокоиться о всяких глупостях, которые болтают люди.
– Вы очень добры. – Мелисанда почувствовала, что ей необходимо выговориться, и торопливо продолжила: – Рауль… он был таким упрямым. Понимаете, если он хотел что-то сделать, то добивался своего. Леон был слишком снисходителен к нему. Вот и тогда он не хо тел идти с мальчиком
– Я слышала, что он был своенравным. Но, Мелисанда, забудьте о дурацких сплетнях. Будь я на вашем месте, я бы даже думать о них не стала. Предположим, кто-нибудь выдумал бы какую-нибудь глупость про Фермора… я бы ни за что не поверила.
Бедная Каролина, подумала Мелисанда. Бедная Каролина и бедный Леон! Какой же несправедливой бывает жизнь.
Мелисанда надеялась, что Каролина никогда не пой мет, за какого человека вышла замуж.
– Мы не будем думать о сплетнях, – сказала Мелисанда. – Вы правильно говорите – все это выдумки.
А к концу этих десяти дней Леон сообщил, что уезжает по делу в Лондон. И пробудет там неделю или чуть больше.
Это известие обрадовало Мелисанду. Поездка пойдет ему на пользу. Он немного отдохнет от пересудов, ведь в Лондоне никто не знает о том, что произошло.
После его отъезда она почувствовала облегчение, как будто избавилась от тяжкого бремени.
Похоже, она была рада не только за Леона, но и за себя.
После свадьбы Каролины прошло три недели. Стояли ясные деньки – предвестники весны; у изгороди расцвели примулы; пели птицы, решившие, что весна уже наступила.
Молодые все еще не уехали в Лондон. Их отъезд уже не один раз откладывался. Похоже, Фермор не торопился, а Каролина с готовностью исполняла все его прихоти.
Мелисанда собирала ранние примулы на тропинке у изгороди. Погруженная в свои мысли, она не сразу заметила, что за ней наблюдают. Внезапно подняв глаза, она увидела, что у калитки, ведущей в поле, стоит Фермор.
– Доброе утро! – поздоровался он.
– Давно вы здесь? – спросила она.
– Вот это приветствие! – насмешливо произнес Фермор. – Какое это имеет значение?
– Мне не нравится, когда за мной подглядывают.
– Я стою здесь не больше двух минут. Я прощен? Просто увидел, что вы идете сюда. Вы все время меня избегаете, поэтому мне пришлось незаметно подкрасться к вам… словно к дикой кобылице.
– Мне нужно идти, – заторопилась Мелисанда.
– Так скоро?
– У меня много дел.
– Неужели? Мсье уехал, и вам не нужно теперь его навещать, ведь так?
Мелисанда промолчала.
– Вы действительно собираетесь за него замуж?
Она повернулась и поспешила прочь, но он перепрыгнул через забор и схватил ее за руку.
– Не делайте этого, Мелисанда, – сказал он. – Не делайте.
– Не делать чего?
– Не выходите замуж за убийцу.
Вспыхнув, она вырвала руку.
– Можете ударить меня, если
– Думаю, вам доставило бы огромное удовольствие, если бы я вышла из себя, а я не хочу доставлять вам какого-либо удовольствия.
– Жаль, а я готов сделать что угодно, лишь бы порадовать вас. Постоянно думаю о вас. Вот почему я рискнул вызвать ваше недовольство и умолять вас не иметь с ним ничего общего.
– Что вы можете знать о нем?
– Что он – убийца.
– А я знаю, что вы – лжец. Неужели вы думаете, что я поверю хотя бы одному вашему слову?
– Вы должны забыть свою обиду. Я не мог жениться на вас, Мелисанда. Не стоит сердиться на неизбежное. Но я обязан помешать вам выйти за него. Вы не сможете чувствовать себя в безопасности рядом с таким человеком. Говорю вам, он умышленно убил мальчика.
– Я больше не хочу этого слышать.
– Я знал, что вы упрямы. Я знал, что вы глупы. Но я не подозревал, что вы еще и трусливы, – боитесь посмотреть правде в лицо.
– Вы, наверное, забыли. Я доказала вам, что трус – это вы.
– Я не принял такой оценки моего характера.
– Я тоже не принимаю вашей. Не верю ни одному вашему слову. Вы циничны, грубы, и я вас презираю.
– Предпочитаю вашу горячую ненависть, чем ту безразличную жалость, которую вы испытываете к нему. По крайней мере, ваше чувство ко мне гораздо сильнее. Это моя единственная надежда.
– Значит, вы не только грубы, но еще и глупы, если питаете какие-либо надежды в отношении меня.
– Сначала послушайте, что я знаю, Мелисанда. Этот человек был беден, а теперь он богат. Так? Вы согласны?
– У меня нет ни малейшего желания обсуждать это с вами.
– Вы всегда бежите, когда вам страшно.
– Мне не страшно.
– Тогда выслушайте меня, и я докажу вам правоту своих слов. Я точно знаю, что произошло на молу. Завывал ветер, но дождь уже прекратился. Обстановка благоприятствовала его плану. Он предложил мальчику: «Пойдем погуляем», и тот согласился. Они вышли на улицу. «По шли на мол, – сказал он, – оттуда хорошо видны волны». Мальчик согласился. Откуда ему было знать, что он идет навстречу своей гибели? А дальше – все просто… Легкий толчок… заламывание рук… и бегом за Джеком Пенгелли. У ребенка не было ни единого шанса уцелеть в такой шторм!
– Полагаю, вы там были и видели все своими глазами.
– Меня там не было, но, тем не менее, я знаю, что произошло. Если ребенок упал в воду, какой должна быть естественная реакция? По крайней мере, попытаться его спасти.
– Если бы не умеющий плавать человек прыгнул в штормовое море, он поступил бы крайне глупо. Самым разумным в такой ситуации было позвать на помощь, что он и сделал.
– Вот именно! Если человек не умеет плавать… Но, моя дорогая Мелисанда, мсье Леон умеет плавать. Он очень хорошо плавает.