Мэллори
Шрифт:
Корридон раздраженно упал в кресло. Сколько же он уже без сна? Немного вздремнул в поезде — и все. Веки его были налиты свинцом, и тем не менее Корридон чувствовал, что заснуть не сможет. Он расслабился в кресле, закрыл глаза и стал думать о Мэллори.
Мэллори: голос в ночи; образ, сложившийся по чужим рассказам; замечательный парень; подлец; мифическая личность, воплощение зла, безжалостный убийца. Человек, которым восхищался Ренли, и которого обожала Энн; ненавистный враг для Яна и Жанны. Честный, смелый и благородный; предатель. Где он, этот неуловимый призрак, —
Корридон в отчаянии ударил кулаком по ручке кресла.
В цепи не хватает одного звена. Теперь он был в этом уверен. Все началось с предательства. Если бы Мэллори молчал, ничего бы этого не случилось. Гаррис, Любош и Рита Аллен были бы живы. И те трое не обратились бы к нему за помощью. Если бы Мэллори молчал… Но почему он выдал Гурвиля? Даже Ренли не мог этого понять. Не тут ли таится ключ к разгадке?
Неожиданно в комнате погас свет.
Авария на линии или кто-то отключил рубильник? Корридон бесшумно встал, наощупь пробрался к двери и выглянул в коридор. В доме царила кромешная тьма. С судорожно колотящимся сердцем он прислушался и на фоне отдаленного рокота волн уловил доносящийся снизу голос, от которого волосы у него на голове поднялись дыбом. Шепот, хриплый и будто бестелесный, тот самый, что он слышал в квартире Крю… Голос Мэллори.
— Жанна, ты здесь?
Корридон пришел в себя за мгновение до выстрела и ослепительной вспышки. Тут же раздался крик. Кричала Жанна! Потом послышался звук отодвигаемого засова, и в дом ворвался порыв холодного ветра.
Из своей комнаты выскочила Энн, в темноте столкнувшись с Корридоном.
— Что это? Что случилось? — Ее голос дрожал от страха.
Корридон оттолкнул ее в сторону, выбежал на лестницу и включил фонарь.
Гостиная была пуста. Распахнутая входная дверь еще качалась на петлях.
— Жанна! — окликнул Корридон.
Ответа не последовало.
— Где распределительный щиток? — спросил он у Энн.
— На кухне.
— Ждите здесь, — бросил он и побежал по лестнице. Через несколько секунд свет загорелся, и Корридон вошел в гостиную. — Ее нет.
— Кто стрелял? Что произошло? — Энн спустилась в комнату.
Корридон шагнул к двери, вгляделся в рассекаемую дождем тьму, потом закрыл дверь на засов.
— Посмотрите хорошенько, Энн. Я хочу найти пулю.
Пулю, засевшую в дубовой панели, которыми были обиты стены, нашла Энн. Корридон выковырял ее ножом и задумчиво повертел в пальцах сплющенный кусочек металла.
— Это пуля от маузера, — произнес он и криво усмехнулся. — Я же говорил, что не хватает одного звена! Меня обманывал голос. Думаю, теперь все ясно.
С плато над домом открывался вид на весь остров, в дальнем конце которого гордым черным пиком на фоне утреннего неба высился Отшельник. Кое-где виднелись поляны, поросшие вереском, но в основном до самого моря тянулись голые камни. С трех сторон остров заканчивался обрывом, лишь по восточной оконечности проходила широкая полоса песка.
Внимательно изучив окрестности, Корридон
Он спустился в небольшую долину и, пригнувшись, двинулся вперед, стараясь держаться ниже уровня кустов. За долиной начинался подъем. Через некоторое время Корридон вышел к пересечению двух тропинок, одна из которых вела к песчаному берегу, а вторая змеилась по крутому склону к скалам в западной части острова. Тропинка к берегу свободно просматривалась, и Корридон предпочел другую. К тому же он хотел еще раз окинуть взглядом окрестности, сверху, в том числе и песчаный пляж.
Когда Корридон достиг скал, было около полудня, и солнце пекло вовсю. Он бродил уже три часа и не встретил ни одной живой души, не считая чаек, которые носились над ним с громкими криками.
Корридон лег на землю, чтобы не выделяться на фоне неба, и подполз к обрыву. Прямо внизу тянулась каменистая гряда, правее начинались пески, уже просохшие на солнце. Что-то на поверхности песка привлекло его внимание. Он вытянул шею и хорошенько вгляделся.
Следы! Даже на таком расстоянии с высоты двухсот футов, явственно виднелась цепочка человеческих следов. Следы были довольно глубокими и вели к северу, от дома.
Корридон был ошеломлен. Вот уж чего не ожидал он увидеть! Мэллори! И будто по подсказке вдали мелькнула чья-то тень. Тщетно озираясь по сторонам, Корридон уже решил, что воображение сыграло с ним злую шутку, когда заметил силуэт высокого широкоплечего мужчины. Силуэт исчез так же быстро, как и появился, но этого было достаточно.
Не колеблясь, Корридон на четвереньках стал спускаться по тропинке, потом выпрямился и побежал по неровной каменистой почве. В долину он вбежал, задыхаясь, по лицу его катился пот.
Дальше, вплоть до Отшельника, простиралось открытое пространство, усыпанное обломками скал. До утеса оставалось с полмили, когда из какой-то расщелины вылетел орел, взмыл высоко вверх и издал испуганный крик. Корридон догадался, что человек, которого он только что видел, находится поблизости, и стал осторожно продвигаться в этом направлении, стараясь чтобы из-под ног не сыпались камни.
Через полчаса он высунул голову из последних кустов и посмотрел на подножие Отшельника. То, что он увидел, заставило его выпрямиться во весь рост. Удивленное и тревожное выражение исчезло с его лица и на нем заиграла широкая улыбка.
Неподалеку на валуне сидел крепкого сложения мужчина, ожесточенно растиравший лодыжку. На его красном, опаленном солнцем лице застыло недовольство.
Он резко вскинул голову и при виде Корридона облегченно вздохнул.
— Привет, старина, наконец-то! — бодро воскликнул он. — Отвратительные здесь дороги. Признаться, я рассчитывал встретить вас раньше. Проклятый остров мне уже порядком осточертел.
Это был инспектор Роулинс.
— Вы не поверите, — неторопливо приближаясь, сказал Корридон, — но я не меньше вас рад нашей встрече.