Мелоди Биттерсвит и агентство охотниц на призраков
Шрифт:
Я росла Биттерсвит, я привыкла полагаться на умения, отличные от навыков других девушек. Я не жила, слушаясь Фейсбука или журналов, я выработала свой стиль, оглядываясь на моду. Я никогда не была популярной, это меня не беспокоило, потому что мне нужны были лишь черный лак. Марина и мои инстинкты. Я становилась старше, добавились сладости и супергерои, а еще конверсы, но инстинкт был частью моего наследия Биттерсвит дольше, чем моя красная помада. Инстинкт был важной частью моего выживания, и он говорил мне, что в стенах этого дома
Я хотела предложить устроиться в Булочке и пообедать, когда зазвенел телефон Арти в его кармане.
– Тема из «Индианы Джонса»?
– сказала я, узнав тут же мелодию.
– Я вчера поменял, - сказал он, глядя на экран. Меня его выбор порадовал, я надеялась, что он отражал факт, что Арти нашел приключения в жизни, став частью агентства.
– Это мама, - просиял он и включил громкую связь, чтобы мы слышали новости.
– Малыш Арт, - заговорила она.
– Ты меня слышишь, сарделька?
– Да, мам, - сказал он и издал смешок, потому что ее голос эхом разносился, отражаясь от высокого потолка.
– Ты говоришь по громкой связи, так что тебя все слышат.
– О, ясно!
– она вдруг зазвучала застенчиво.
– Я еще так не говорила. Мне даже петь захотелось!
– Не стоит, мам, - быстро сказал он, она не успела даже вдохнуть.
– Ты что-то нашла?
– Арти, ты меня знаешь. Я ищейка, сыщик, называй, как хочешь, - он кивал. Ее игра придавала ей очарования, а он явно привык к этому, потому что терпеливо ждал.
– Ты дал мне запах. И я, как терьер, копала, копала, пока не нашла кость.
И все же я хотела бы, чтобы она перешла к делу, мы никуда не успевали, и я хотела есть.
– Она нашла кость?
– прошипела Марина.
– Ты нашла кость, мам?
Я не знала, ходила ли его мама на курсы актерского мастерства, или она такой родилась, но она сделала паузу в стиле Дермота О’лири, когда он сообщал победителя «Х-фактора». Я почти слышала барабанную дробь, пока мы смотрели на телефон Арти.
– Нашла ли я кость?
– выдохнула она.
– Нашла!
– ее голос дрожал от радости.
– Чарльз Фредерик Скарборо Хенсон, родился в госпитале в Халле у Присциллы Элизабет Хенсон 22 июня 1920. Отец неизвестен.
– Неизвестен?
– сказала я. Остальное я знала, но это было удивительным.
– О, ей пришлось это написать, милая, ведь она не была замужем, и его там не было, - сообщила миссис Элиотт.
– Но она дала ребенку фамилию и Скарборо, значит, отца она все же хотела включить.
– Верно, - сказала я громче, чтобы она меня слышала.
– Это отлично, спасибо, миссис Элиотт.
– О, я еще не закончила, милая, - рассмеялась она.
– Есть и еще, если у вас есть время?
Я надеялась, что она это скажет.
– Продолжайте, - попросила я, мы с Мариной приблизились к Арти, чтобы ничего не упустить.
– Чарльз вырос, женился на любимой Эванджелине перед Второй Мировой войной. Она была
В глазах Марины уже были слезы, я тоже была близка к этому. История этой семьи была запутанной и поразительной, и я знала Исаака уже довольно хорошо, чтобы понимать, что для него это будет ударом. Он оставил Присциллу и Чарльза, чтобы на них не было клейма семьи убийцы, но Чарльз прожил недолго, и Присцилла сама несла горе от потери ребенка.
– Вы еще там?
– спросила мама Арти, и он уточнил, хочет ли она рассказать что-то еще.
– Хочу, - сказала она.
– Ричард Скарборо Хенсон еще жив, он живет в Халле с дочерью Джоджо.
Я обдумывала все это.
– И у Исаака есть внук Ричард, который еще жив, и он в Халле?
– Да, милая, ты все поняла!
– мне нравилась миссис Элиотт. Она звучала так, словно носила фартук и пекла пирожки, хотя я знала от Арти, что она скармливала крыс Пандоре и пела старикам.
– Ого, - сказала я, когда Арти закончил разговор.
– Мне нужно рассказать все Исааку, потому что если он не убивал Дугласа…
– И если это был Ллойд… - добавила Марина, угадав мои мысли.
– То Ллойд не получил бы этот дом, - сказала я.
– Если бы его признали виновным, его бы могли за это повесить.
– И это значит, что его сын не родился бы, как и его внук и…
– Донована Скарборо не было бы, - выдохнул Арти, заканчивая теорию за нас. Мы молчали и думали над тем, что это значит.
– Какая несправедливость, - сказала я.
– Исаак не только потерял семью и дом, но и его дети и внуки потеряли шанс унаследовать это место.
Казалось, в моей голове медленно крутится бензопила. Я понимала теперь, почему горе Исаака было так велико, что удержало тут не только его, но и Ллойда. Столько вопросов, и только один способ найти ответ.
– Нам нужно найти нож, которым убили Дугласа, - сказала я с решимостью.
– Если мы сможем доказать, кто убил Дугласа, а потом, может, сможем все исправить.
– Как?
– растерялась Марина.
Арти обдумывал факты.
– Думаешь, дом не в тех руках?
Я пожала плечами.
– Не знаю тонкостей закона, но знаю, что братья Скарборо упокоятся, если все это будет исправлено. Потому мы здесь, так что сосредоточимся на этом, - я жевала ноготь указательного пальца, повреждая алый лак.
– Кто знает? Может, это значит, что внук Исаака - законный владелец дома, или сможет получить хотя бы половину.
– Мелоди, - тонкий голос Исаака раздался позади меня с лестницы чердака.
– Мелоди Биттерсвит!
– рявкнул второй голос снизу, и он был намного громче.
Я увидела Исаака, его лицо показывало, что он был тут достаточно долго, чтобы услышать много моих слов.