Мелодия Бесконечности. Симфония чувств
Шрифт:
Неужели они так и не смогли отвратить кошмар? Неужели этот кошмар повторяется снова? Разум отказывался это принимать. Девушка то впадала в беспамятство, то порывалась ехать - сама не понимая, куда. Всхлипывала и повторяла, что он жив, он конечно же - жив, он просто не мог умереть, они всё врут, не понимают, о чем говорят - это ложь, ложь, этого просто не могло случиться. Они не знают его, не понимают, о чем говорят.
"Настало время последовать своему призванию - оно выше плотских желаний, выше семьи, и даже отцовского долга. Ты должен разорвать связующие
Последнее, что Джон помнил - яркая вспышка и падение в черную бездну. И вот теперь он сидит в темной комнате с окнами, зашторенными тяжелыми портьерами цвета бордо и меблировкой гарнитуром красного дерева старинной работы. Голова болела, губы пересохли, сердце тревожно и часто билось в груди.
За спиной послышались легкие шаги детских ног и шуршание накрахмаленных юбок, и смуглый мужчина повернул лицо с воспаленным взглядом потемневших глаз.
– А ты неплохо выглядишь для мертвого. Интересно... Знаешь, что мне интересно, Дхармараджа?
– Лаура старалась изобразить на лице живейшее участие, - Как ты, правдолюбец, мог столько лет скрывать от всех, что являешься Гибельным? Тебе не место среди живых. Ты - выше всего этого, выше добра и зла, ты тот, кто будет нашим Последним Судьей. Как долго ещё ты думаешь обманывать смерть?
– она наигранно покачала головой, - Одиннадцать лет уже дворец Каличи ждёт Самодержца Преисподней, Заходящее Солнце, Царя Подземного мира, - её голос звучал ровно и бесстрастно.
– Я никогда и ни с кем об этом не говорил... С того дня, когда взорвалась моя мастерская... Мне было всего пятнадцать, и я так хотел жить...
– Джону тяжело давалось каждое слово, он предпочитал не поднимать эту тему.
– И ты решил установить свои правила игры? Ты успел перенести свою душу в другое тело, но её уже заждались в Подземном мире... Думал, это останется незамеченным? Не потому ли ты так спешил жить, подсознательно всё время опасаясь, что однажды придется заплатить по счетам? Ты не сможешь уйти от своей судьбы, - она говорила легко и свободно, словно о совершенно будничных вещах, но, для него эти слова звучали как приговор, - Ничего личного, Дхармараджа - но, баланс должен быть восстановлен. Я пришла за тобой. Или мне просить кого-нибудь из твоих сыновей исполнить долг отца? Кого же мне выбрать - благородного юного Алишера или малыша-несмышленыша Анри?
– она подняла глаза, делая вид, что призадумалась.
– Только посмей их тронуть!
– Джон подскочил на месте, потом подошел к открытому окну, всматриваясь в облака, - Если я соглашусь - что будет с моей семьей?
– спросил он, даже не поворачиваясь к собеседнице.
– Сразу к делу? Вот такой разговор мне больше по душе, - добродушно улыбнулась она, - Твою семью не тронут, если ты не будешь устраивать лишних проблем, понимаешь, о чём я?
– Мне нужны гарантии, - хладнокровно продолжил Джон, но чувствовал себя сейчас зверем, угодившим в капкан - Лаура имела сейчас над ним неоспоримое превосходство.
– О! Не испытывай моё терпение, - девочка от раздраженно топнула своей маленькой ножкой, - Тебе мало моего слова?
– Твоему слову, разве, можно верить?
– бросил мужчина, всё
– Ты не в том положении, чтобы ставить условия, - холодно улыбнулась она, упиваясь своим преимуществом над ним, - Ты идешь со мной и, пока кто-нибудь не согласится добровольно заменить тебя, ты останешься в Каличах.
– Если ты вздумаешь обмануть меня, то, ни какая Преисподняя не остановит меня, - наконец, он удостоил её пугающего взгляда своих чёрных глаз.
– И ты не хочешь попрощаться с семьёй?- Лаура подошла и взяла его за руку.
– Если уж мне не суждено их больше увидеть, то пусть лучше ненавидят меня - так будет легче и им, и мне...
– Джон отдернул свою ладонь.
– Ладно, оставим сантименты, - она указала в дальний конец комнаты, - А сейчас отойди в сторону - небольшая формальность, - Лаурита в своей ладошке раздавила карманное зеркальце и подула на осколки, которые колющим ураганом впились в глаза мужчины, опекая и прорезая чувствительную роговицу.
Он же более не сказал ни слова, и только слёзы, смешивавшиеся с кровью, выдавали всю ту боль, что разрывала сейчас всё его существо.
– Я предлагала тебе попрощаться с ними - ты уже не сможешь больше их увидеть, - девочка подошла к нему, взяла под руку и проводила до кресла, - Твой смертоносный взгляд мне теперь не страшен.Ты знал, что в бесконечной тьме твоих глаз, такие как я, видели свою истинную сущность? Это очень нервирует, знаешь ли... Эта темнота проникает в самые сокровенные уголки души, и это пугает не по-детски...
А мужчине уже было все равно - что-то надорвалось в нем, надломилось и умерло. Что ему жизнь без тех, чьи образы он будет представлять перед собой и которыми сможет продолжать любоваться даже потеряв способность видеть? Так, возможно, будет даже лучше, ему легче будет смириться... Впрочем, нет, мириться он не собирался. Но это будет несколько позже, а пока же он привыкал к окутавшей его темноте, которой теперь суждено будет стать его спутником. Сейчас он пожалел, что остался жив - мертвые не чувствуют боли, у мертвого не болит душа.
– Ещё на один вопрос я хотел бы знать ответ, если позволишь, - негромко спросил мужчина, на что девочка благосклонно кивнула, и продолжил, - Все те люди, что летели со мной, - голос Джона заметно дрогнул, - они все погибли?
– Я по-твоему, чудовище?
– возмущенно повела плечом Лаурита, - Их час пришел, они все были уже обречены, уж ты-то должен понимать. Случай свел их в одном месте … и случилось то, что и должно было произойти...
– и Джон с удивлением заметил в её глазах некоторое подобие сожаления.
За окнами забрезжил рассвет, а Маргарита так и не ложилась, не смогла заснуть. Заперев дверь спальни на щеколду, она вытерла мокрое от слез лицо салфеткой и уверенным шагом направилась к шкафу. В одну руку она сгребла упаковку свечей, после резко захлопнув дверцу. Быстро убрав всё лишнее со стола, нервно трясущимися руками она расставила свечи в круг. Достав из косметички маникюрные ножницы, она уколола палец и окропила кровью каждую свечу. Шмыгнув носом и утерев рукой набегающие слезы, Маргарита в одно касание заставила свечи ярко вспыхнуть: