Мелодия Бесконечности
Шрифт:
— Хорошо. Эту песню пела моя мать, когда мы с сестрой были маленькими. Я помню её наизусть, — улыбнулся он, поправив подушки.
Эта колыбельная могла бы стать лидером любого хит-парада. Чистый и мягкий голос исполнителя предавал ей особый лирический оттенок, но от этого она становилась ещё лучше. Казалось, что в песню он вложил всю свою душу.
Маленькая слушательница уже мирно посапывала, положив руки под голову. На её лице застыла улыбка — значит, все старания были не напрасны.
Джон и Маргарита тихонько выключили ночники и вышли из комнаты.
Вот так стоять вместе на веранде, вдыхая ароматы вечерней прохлады —
Ей снова хотелось жить, любить и быть любимой.
Джон нежно обнял Маргариту за плечи. Они любовались закатом. Девушка посмотрела в его глаза, и в душе появилось такое ощущение, словно она может смотреть в них вечно:
— Господи, а ведь я все эти три месяца всё строила догадки — уж не приснился ли Ты мне. Как это, наверно, глупо — каждую ночь я, засыпая, просила Бога дать мне знак, что Ты был на самом деле, и что мы увидимся вновь. Жан, ты знаешь, как ты много значишь для меня? Тогда, после смерти Алессио, будто бы, и я сама умерла… Но, появился ты… Вернул мне веру и надежду, смысл жизни… Ты спас мне не только жизнь, но и душу. Мне не важно, кто ты — смертный или нет. С тобой мне хорошо и спокойно. С тобой я чувствую, как утихает моя боль. Я обожаю тебя… Нет, даже вернее… Если это не любовь, то я тогда не знаю, что это. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! — сказала это Маргарита и сама испугалась своих слов, своих чуств, своей смелости.
Его реакция заставила её сердце биться сильнее от радостного предчувствия, что она не обманулась, и этот удивительный мужчина из всего множества женщин мира выбрал её.
— Веришь, я могу сказать практически, то же самое! — сердечно улыбнулся парень, — А мир изменился. И девушки в нём не пасуют. Мне это даже нравится.
— И как же ты отнесешься к девушке, которая первой признается в своих чувствах? — спросив, Маргарита подняла глаза на него, а в душе её надежда боролась со страхом: страхом, что всё это не реально, а плод её разгравшейся фантазии, страхом, что это реально, но её отвергнут.
— Я её люблю, — ответил он, наблюдая расцвела от радости на её лице несмелая улыбка, — А как ты отнесешься к мужчине, который отвечает взаимностью? — спросил он шепотом, наклонившись к её уху.
— Я его обожаю, — тихо ответила она.
— Знаешь, ты ведь тоже согрела моё разбитое сердце, мой маленький ангел. После развода моё сердце разрывалось на части — это грустная история, но как-нибудь я обязательно расскажу тебе её. Не знаю, как бы я выжил, если бы, не встретил тебя. Уже и не думал, что смогу снова полюбить, а увидел тебя, и всё случилось само собой — вот так легко и просто. Я искал всю жизнь — Тебя. Я любил только Тебя — всегда. Ты — мой свет. Свет во тьме. Яркий, настоящий, единственный. Свет. Закрываю глаза — и вижу Тебя. Ты даёшь мне силу. Бессмертный демон, любящий девушку с чистой душой — столь прекрасную и светлую, безумно красивую и нежную, как роза, и такую же хрупкую и уязвимую. Я искал — Тебя. Только Тебя. Всю вечность. И тот эскиз, помнишь? Ты, словно дала мне силы, точно, нарисовала мою жизнь заново, воскресила меня из небытия. Лишь с тобой я могу снять маски и быть самим собой. Чувствую, что могу обо всём тебе рассказать, и ты примешь меня всегда, примешь таким, какой я есть.
— Это ведь не сон, правда? — тихо спросила Маргарита и провела рукой по щеке парня.
— Это не сон. И
Его жаркие поцелуи сводили с ума:
— Не отпускай меня, — прошептала она и понимала, что именно для этого человека была рождена, всё, что было до него — было как в тумане, и только он сейчас — её реальность, её макрокосм и её галактика.
— Никогда, — понизив голос, ответил Джон и сильнее обнял, — Я лишь прошу дать мне шанс. Этот мальчик… Ал… думаю, он был славным парнем и хотел бы, чтобы ты была счастлива. И я… я тоже хочу, чтобы ты была счастлива. Клянусь, я сделаю для этого всё возможное. Я знал многих женщин, но теперь для меня существуешь только ты, я хочу только тебя, хочу всю, без остатка. Я так же готов принадлежать тебе. Принадлежать и телом, и душой, готов измениться для тебя…
— Алессио… Господи, Жан, прошу, не надо… — губы девушки задрожали, и от этого сладкого помешательства сердце колотилось как безумное, и она сама сейчас, наверное, была такой же безумной.
Джон прижал её к себе и осыпал лицо поцелуями:
— Зови его. Зови громче, пока горе не отпустит тебя. А я буду рядом.
У Маргариты закружилась голова, тело горело, руки и ноги дрожали — никто прежде не говорил её таких речей, таких будоражащих и откровенных, таких нежных и страстных в то же время — и только его крепкие объятия удерживали сейчас её от падения из-за слабости в ногах. Волна новых, непередаваемых ощущений накрыла её сверх всего её существа — не зависимо от её желания. Она полностью вверяла себя этому человеку и не боялась раствориться в нём. Сейчас он рядом, и пусть не навсегда — Маргарита не сможет забыть его поцелуев, его объятий, его голос, его глаза, его улыбку. Она нашла своего Мастера.
Он поднёс к лицу прядь её волос, вдохнул запах её духов и крепче обнял, потом взял её руку и поцеловал:
— Ты вся дрожишь. Замёрзла? — а она, и правда, дрожала, как свеча на ветру, не боясь сгореть и не боясь погаснуть.
Маргарита подняла глаза, на щеках заблестели слезинки. Джон вытер их, обнял девушку и зарылся лицом в её волосы.
— Ну, чего ты, глупышка? Я обещаю любить тебя до последнего удара своего сердца, до последнего вздоха, обещаю быть всегда откровенным с тобой. И поверь мне, счастье моё, я всегда отвечаю за свои слова и свои действия.
— Я безгранично верю тебе, — улыбнулась девушка, — Любить, душой и телом, и судьбой… Превыше истины любой — прошептала она словами любимой композиции из мюзикла «Дон Жуан».
— Любить, желая власти над собой… За ложно прожитые дни… оправдан Богом и людьми… дыханьем истинной любви… — вторил он ей.
— Неужели Ты знаешь эту песню? — удивилась девушка.
— Я, действительно, пока ещё мало знаю о вашем мире, но, ваша музыка меня приятно поразила.
Парень снял с шеи кулон и надел его Маргарите:
— У меня пока больше ничего нет кроме этой вещи, которая принадлежала моей матери. Думаю, она не будет возражать, если я подарю его любимой женщине. Я всего лишь бастард, но клянусь — постараюсь, чтобы ты ни в чём не нуждалась, найду работу и ещё стану знаменитым — ты мной будешь гордиться, — подмигнул он, — И я буду ждать Тебя сколько потребуется.
Он проводил девушку до её спальни, но в эту ночь Маргарита не могла уснуть…
Мысли, словно гонщики на трассе «Формулы-1», проносились на бешеной скорости в её голове.