Memento Mori
Шрифт:
– Не отдам, - покачал головой инквизитор, кладя длинные пальцы на ножку чаши.
– В смерть сбежать хотите? – Я навис над столом, опершись об него ладонями, и тотчас дерево под моими пальцами начало сереть и рассыхаться. – Я ведь вас и там теперь достать могу.
– Я не могу отдать тебе того, чего у меня нет, - пожал плечами Лафрамбуаз.
Князь Януш Корвино в этот раз изменил своей привычке одеваться по моде родной Венгрии. В особняк инквизитора он явился одетым скорее как богатый итальянский аристократ – чёрный, украшенный золотом дублет, под которым видна была шитая из серебристого оттенка ткани сорочка с накрахмаленным стоячим воротником, какие недавно вошли в моду. Лишь сабля на поясе
Князь прибыл на Кандию по делам, связанным с Адриатической лигой – союзом небольших, как правило, островных, государств, среди которых первой среди равных была именно Новая Венеция. Отношения у Лиги с принципалитетом Бенвенето, которым правил князь Януш Корвино, были, мягко говоря, натянутые. Однако ничего удивительного в личном визите королевского эмиссара в Новую Венецию не было. Война Лиге Венгрией не объявлена, так отчего бы знатному вельможе не прибыть на Кандию, чтобы разрешить растущую с каждым днём напряжённость дипломатическими средствами. В преддверии грядущего сбора в Новой Вене ведутся переговоры между самыми разными государствами. Даже теми, что ещё недавно стояли на грани открытой войны, то и дело тревожа пограничье друг друга короткими, но жестокими набегами. А уж о дипломатических способностях князя Корвино многие были наслышаны – таланты его не ограничивались лишь умением великолепно сражаться и верхом и пешим.
Всё внимание князя в этот момент было приковано к простому на вид мечу, лежавшему на столе. Лафрамбуаз, хотя и отлично понимал, как дорого время, всё же дал ему как следует изучить оружие. Прикасаться к нему Корвино не спешил.
– У дверей меня встретили не слишком ласково, - заметил он тоном, каким обычно ведут светские беседы. – Вам выделили весьма серьёзную охрану.
– Иначе тот, кто придёт за этим мечом, может не поверить, что оружие ещё здесь, - ответил Лафрамбуаз. – К тому же, надеюсь, они смогут задержать его.
– Ещё несколько пешек в игре, - кивнул Корвино, - отправятся в коробку.
Лафрамбуаз знал, что князь большой любитель шахмат, чего никак нельзя было сказать по его виду. Когда прелат гостил на его вилле во Флоренции, они провели не один вечер за партией.
– Доска давно уже красна от крови, - продолжил князь, находивший в шахматах некий почти мистический смысл, - и не различить уже, где какие клетки. А он теперь идёт против всех правил, потому что больше не является фигурой.
Он оборвал сам себя и склонился над мечом, проведя пальцами по клинку. Золотые перстни слегка звякнули о сталь.
– Работа кого-то из белых дам, - мгновенно опознал он, - оружие кампеадора, но осквернённое ещё чем-то. С этим мечом он стал бы просто непобедим, превратившись в проблему во сто крат более серьезную, нежели Мирча.
– Мирча Дракулести или Рейнар, - пожал плечами Лафрамбуаз, - проблема просто сменила имя, оставшись проблемой.
– Для ваших игр – может быть, - кивнул князь Корвино, - а вот для меня этот Рейнар не проблема вовсе. Он пришёл ко мне, когда вы отказали ему в помощи и прямо приказали не трогать больше Мирчу. Он рассказал мне обо всём и попросил людей – и я дал ему их, ведь без моих людей ему было не одолеть Мирчу. Тот пребывал в таком ужасе, что собрал вокруг себя настоящую армию. Да ещё и албанцев [61] нанял во главе с этим ублюдком Курганом.
61
Князь имеет в виду арнаутов или арванитов - греч. , тур. Arnavutlar — досл. «албанцы») — субэтническая группа албанцев, оставившая Албанию в XIV—XV вв., в ходе так называемых балканских
– Выходит, и вы умеете кидать свои пешки в коробку, - заметил Лафрамбуаз.
– А иногда и более ценные фигуры, - кивнул Корвино, - но цель ведь оправдывает средства.
– И какова же была ваша цель? – приподнял бровь в удивлении инквизитор.
– Пускай мне далеко не всё нравится на Родине, но я не намерен провоцировать новый крестовый поход против неё. И тот факт, что моего короля станут шантажировать этим на самом высоком уровне, у меня тоже не вызывает тёплых чувств к вам. Вы так кичитесь тем, что ловите и уничтожаете еретиков, колдунов, ведьм, нежить – все угроза для людей, но, по сути, ничем не лучше ваших венецианских коллег из Высшего Трибунала. Как только политические резоны берут верх, вы тут же готовы забыть о вашей миссии, возложенной, как вы любите повторять, на ваши плечи самим Господом.
– Многие считают, что Венгрию надо выжечь огнём крестового похода, - в равнодушном прежде голосе инквизитора прорезались фанатические нотки, – за одно то, что вы допускаете нечистых к причастию. Лишь политические резоны не дают сделать этого.
– Или то, что вы слишком слабы и не можете объединиться даже для столь святой цели? – иронически заметил Корвино. – Но мы уходим в дебри, куда удаляться не стоит. Вы хотите, чтобы я забрал это оружие, и навлёк на себя гнев новоявленного тирана – ради чего?
– А вот на этот вопрос, ваша светлость, - преувеличенно вежливым тоном ответил прелат Лафрамбуаз, - вы должны ответить себе сами.
Князь заметил, как взгляд инквизитора на мгновение метнулся к портьере в углу, за которой как будто мелькнуло бледное лицо. Видимо, времени совсем мало и тиран, чудовищной силы, уничтоживший Дракулести, уже близко.
– Вот как, - протянул князь, отступая от стола, - а вы ловко провели меня, прелат, и подставили под гнев тирана. Как бы то ни было, а игроком вы остались отменным.
Он пару раз хлопнул в ладоши, изображая восхищение ловким ходом Лафрамбуаза.
– Мне пора убираться отсюда, - добавил он на прощание, - покуда не сломал всех ваших планов. Надеюсь, мы больше не увидим друг друга.
– Так и будет, - кивнул Лафрамбуаз, и за князем Корвино закрылась дверь кабинета.
– Проклятье! – воскликнул я. – Вы всё же тянете время, чёрт вас побери! Даёте князю с остатками его людей убраться отсюда подальше!
– Верно, - кивнул инквизитор, и я отлично видел, что он не лжёт мне – слишком много торжества было в его взгляде. – Князь забрал меч и сейчас наверняка уже покинул Кандию на той самой летучей каравелле. Я любезно одолжил ему этот небесный корабль, который теперь, скорее всего, летит над Адриатикой и держит курс на Бенвенето. А может, и на венгерские земли, если запаса хода достанет. Я не знаю.
Я с силой ударил кулаками по столешнице, пробив две дыры в раскрошившемся дереве.
– Убивать вас толку нет, - вздохнул я, - вы уже простились с жизнью.
Я выпрямился и отвернулся от стола, шагнув к выходу из кабинета.
– Погоди, Рейнар, - остановил меня Лафрамбуаз, - скажи, что всё же произошло в том палаццо?
Я замер на мгновение, не оборачиваясь в его сторону. Боль, к которой я вроде бы притерпелся за прошедшие часы, рванула сердце с новой силой.
Я шагал по пиршественной зале, заваленной трупами. Наёмники Дракулести, драгуны князя Корвино и гости тирана – все лежали вповалку друг на друге. Ни одного живого человека. Среди них выделялись двое. Разрубленный почти напополам Курган с обломками мечей в обеих руках. Ни оружие, ни доспех, ни невероятная сила не спасли его от обратившегося в демона Гизберта. Вторым, собственно, был сам мечник. Он сидел у стены, окружённый телами и частями тел, над которыми явно потрудился его чудовищный двуручник. Он был жив, вот только человеком уже не был точно.