Memento Mori
Шрифт:
Работать мастеру пришлось почти весь день, и он не закончил. Помнится, старику Романо понадобилось больше двух недель, чтобы нанести на меня все эти узоры, хотя, думаю, теперь управятся быстрее. Сложив свои вещи, мастер поспешил покинуть особняк, отказавшись от позднего обеда или раннего ужина, предложенного мажордомом. Равно как и от ночлега. Татуировщик взял деньги и неприлично быстрым шагом направился к двери. Мажордом коротким кивком велел паре слуг, дежуривших в комнате, пока мастер работал со мной, и те направились следом. Теперь
– Могу я узнать, инквизитор у себя? – поинтересовался я у мажордома, когда слуги покинули комнату.
– Увы, - покачал головой тот, позабыв о панибратстве, что царила между нами этой ночью, - его не будет до позднего вечера.
– И всё же, я хотел бы поговорить с ним сегодня, - решил настоять я.
– Если инквизитор сочтёт это возможным, - ответил мажордом.
Я был уверен, что сочтёт, хотя и не стал говорить об этом мажордому. Для незваного гостя я и так уже слишком долго злоупотребляю гостеприимством инквизитора Дижона. Он будет только рад избавиться от меня как можно скорее.
Как я и считал, Фюрстенберг нашёл для меня время, хотя и в самом деле мы встретились ближе к ночи. Под глазами инквизитора набрякли чёрные мешки усталости, которых не было при прошлых наших встречах. Он заметно ссутулился и буквально осел в своё кресло. Заметно было, что держаться с прежней прямотой уже выше его сил, как физических, так и духовных.
– Кроме Дижона теперь на меня ещё и Шварцвальд взвалили, - сообщил он. – Прелат Лафрамбуаз хочет показать, что ситуация у него под контролем и новый вильдграф справляется.
– А потому необходимости в отправке особых отрядов инквизиции в Шварцвальд нет, - кивнул я, без приглашения садясь напротив.
– Знаете, Рейнар, вам надо как можно скорее покинуть Дижон, - сменил тему инквизитор. – Вы слишком искушаете меня. По роду деятельности я не могу даже исповедоваться нормально. Слишком велики секреты прегрешений, что я беру на свою душу, чтобы доверять их кому бы то ни было, кроме Господа. А потому я сам отпускаю себе грехи и накладываю епитимьи, которые, что греха таить, далеко не всегда исполняю. С вами же могу говорить свободно – вы обличены полномочиями официала, да и душа ваша отягощена не меньше моей.
– Вот только тайну исповеди хранить я по роду своей деятельности не обязан, - жёстко заметил я, однако мои слова не вернули Фюрстенберга с небес на землю.
– Думаете, я бы доверил вам какие-либо тайны? Я не настолько наивен, Рейнар. Просто иногда так хочется поговорить с кем-нибудь по душам. Не со слугами же, в конце концов, откровенничать. Даже в очень жёстких пределах.
Он подобрался, давая понять, что лирическое отступление закончено и поинтересовался, что же привело меня к нему.
– Мне в отряд нужна ведьма, - без обиняков заявил я, - или чернокнижник или
– Я знаю довольно о том, на кого вы собираетесь охотиться по приказу прелата Лафрамбуаза, - кивнул инквизитор, - и потому в документы, что выдали вам, добавил несколько резюме ведовских процессов.
– Для меня они – пустое, - развёл руками я, - именно поэтому и решил обратиться за помощью к специалисту в этом вопросе. То есть к вам.
– Прежде вы неплохо справлялись со слугами Дракулести, - заметил Фюрстенберг, - однако по татуировкам видно, что стоило вам это очень дорого. К тому же, вы несколько преуменьшаете свою осведомлённость относительно ведьм. Я отлично знаю историю, случившуюся в Лугано. Вы сумели прикончить ведьму, терроризировавшую весь город, при этом обошлись без помощи местных священников и даже без очистительного пламени.
– Ну, тело её, уверен, всё же сожгли потом, - сказал я. – Но вы верно сказали, что всякий раз подобное противостояние обходится мне очень дорого. Я не могу постоянно полагаться на своё проклятье. Тем более что часть меня может и не выдержать прямого столкновения с силой тирана, которой обладает Дракулести.
К тому же я был уверен, что воевода готовится к встрече со мной. Уж Гитана точно не станет молчать о моём визите в Шварцвальд. Однако говорить об этом инквизитору я счёл излишним. Уверен, в моей благонадёжности и так имеются большие сомнения – к чему увеличивать их ещё больше?
– Вам нужна ведьма, которую вы сумеете удержать в узде, - задумчивым тоном произнёс Фюрстенберг. – С достаточно сильной вы тоже сумеете справиться, но это закончится её смертью, а никому это не нужно. К тому же сильных ведьм мы всё же предпочитаем отправлять на костёр.
«Или придерживать для собственных нужд», – добавил я про себя, однако от комментария, конечно же, воздержался. Мне приходилось слыхать об инквизиторе Кастильской короны Энрике де Гране, которому служили некая ведьма и чернокнижник, а может быть и не они одни. Также и у Глорианы – английской королевы был советник с весьма нестандартными способностями к предсказаниям и не только. Хотя про далёкий Альбион каких только слухов не ходило, слишком уж замкнуто живут на острове, отделённом от Европы проливом. Впрочем, он не защитил их от чумы.
– От недостаточно сильной толку в схватке с тираном не будет, - заметил я. – Особенно с таким как Дракулести.
– Тут ваша правда, - кивнул Фюрстенберг. – Есть одна ведьма, которая не отправилась на костёр, хотя бед, сказать по чести, принесла не мало. Она не столь сильна в колдовском искусстве, но берёт другим – непредсказуемостью. Её и ловили очень долго лишь потому, что никогда нельзя было точно предугадать, какой именно фортель она выкинет в следующую минуту.
– Выходит, вы хотите подсунуть мне безумную ведьму, - напрямик заявил я.