Меморандум Громова
Шрифт:
– Я его знаю, - сказал Письменный.
– Первый заместитель американского посла. Его тут все знают. Марк Холдинг.
–
Тот даже издали походил на иностранца. Пальто тонкого сукна, перчатки, блеск начищенных туфель. Широкое породистое лицо пропитано чувством собственного достоинства. Он не спеша приблизился, словно бы и не к ним, а так себе, прогуливался.
– Хелло, Виктор Петрович, - американец против ожидания не выдал широкой улыбки. Ограничился только кивком головы. Руки тоже не подал.
– Господин посол занят. Прислал меня. Слышал, появились проблемы в
–
– Можно и так сказать, мистер Холдинг, - сказал Письменный, небрежно коснувшись форменной фуражки на голове.
– Американское правительство заинтересовано в соблюдении законности и отсутствии помех для демократического волеизъявления украинского народа, поэтому......-
– Короче, - перебил Штеменко, вытащив из кармана листовку Интерпола.
– Этот тип прячется среди ваших революционеров. Нужно его заполучить.
–
– Простите, не имею чести знать...кто вы такой?
– американец брезгливо взял в руки протянутую листовку с фотографией.
– И почему я должен.....-
– Втык от начальства получили? Или ещё нет?
– снова перебил Штеменко. Время шло, дело затягивалось, и он дал волю раздражению. Не любил американских дипломатов.
– Какого начальства, простите....-
– От директора ЦРУ, - нетерпеливо сказал Штеменко.
– Посольство ничего общего не имеет с ЦРУ. Мы подчиняемся президенту США.
–
– Я не понял, - Штеменко начал выходить из себя.
– Вы будете работать? Или хотите, чтобы я и Президенту вашему позвонил? Как, кстати, его имя?-
Поскольку ошарашенный американец молчал, стараясь придать лицу дипломатическое выражение, подсказал Письменный: - Джордж Буш - его зовут.
–
– Буш, так Буш, мне по фигу, - Штеменко принялся набирать кремлёвский номер.
– Считай, ты уволен. За саботаж.-
– Погодите, мистер..., - американец обмяк.
– Я просто не вполне понял, что от меня требуется. Не стоит беспокоить мистера Буша по таким пустякам.
–
– Будешь работать?
– процедил Штеменко, сверля американца глазами.
– Я приехал помочь разобраться в ...-
– Будешь или нет?
–
– Буду.
–
– Ну, так вперёд. Чтобы через десять минут. Время пошло.
–
Американец, отбросив вальяжность, поспешил в сторону оранжевых, которые, между тем, уже принимали ответные меры. Центр демонстрантов было кому нацелить, поэтому спустя несколько минут после исчезновения американца, десятка три человек быстро выстроили шеренгу против Штеменко и Письменного, и принялись скандировать, постепенно приближаясь....
– Москали - геть с Майдана!!! Москаль не пройдёт!!!
– парень с мегафоном, что командовал ими, тыкал при этом пальцем в их сторону.
– Ну, и кто тут провокатор?
– проворчал Штеменко.
– Зови свою полицию, нас сомнут.
–
– Спокойно, и не то видали, - сказал Письменный, поправляя фуражку.
– Остановятся. Ребят всё лето муштровали, как юных бойскаутов.
–
Демонстранты и впрямь остановились на расстоянии хорошего плевка. Сплошь молодёжь, их звонкие голоса звучали скорее жизнерадостно, и не угрожающе.
– Что ты имеешь в виду?
–
– Да демократию эту, мать её, и права человека. Их надо было с шампунем продавать, а то наши блохи размножаются на них с бешеной скоростью.-
– Не понял.-
– Для такого товара сначала потребителя надо заиметь, человека, а не этих баранов, за десять "баксов".
–
К счастью, горлопаны за десять "баксов" его услышать не могли, оглушённые своими же криками. Вскоре им пришлось отступить, когда появился господин Шакура, чуть не правая рука Ющенко. Следом скромно тащился американец.
Шакура, с багровой рожей, толстый, в меховом пальто, неприязненно покосился в сторону Штеменко и Письменного, но, тем не менее, кивнул им. Чуть помешкав, сделал шаг и протянул руку, а потом и вторую присоединил к рукопожатию, которое вышло настолько демонстративным, что оранжевые ребята сбились и притихли. Штеменко ожидал похлопывания по плечу, но Шакура решил с этим погодить.
– Хлопцы!
– зычно и укоризненно сказал он.
– Вы ошиблись. Це - не москаль перед вами. Це - наш друг. Пусть из Москвы, но украинец. Вин приехал помочь нам. Что ж вы, хлопцы, совсем нюх на москалей потеряли? Али сами к москалям переметнулись? Чего москалёнка ховаете, преступника этого, Новикова? Вторую неделю он в лагере ошивается. Вы думали - он от москалей скрывается, а оказалось - нет. Он - вражина, обычный уголовник. Вот, сведения точные.
– Шакура поднял на уровень глаз листовку Интерпола.
– Як же так, хлопцы?
–
Хлопцы молчали и переглядывались, на лицах растерянность, удивление, и даже смущение. Это был платный "костяк", который тут или жил, или постоянно приходил, как на работу - явно знали, о каком Новикове идёт речь. За две недели успели с ним и познакомиться, и подружиться....., а оказался вражина.
– А ну-ка, быстро найдите этого мерзавца, - рявкнул Шакура, потрясая листовкой.
– Или хотите, чтобы нас, идейных борцов, называли уголовниками? Да он ради своей задницы такую провокацию может учинить, что все кровью умоемся. Это же фугас с часовым механизмом - когда рванёт, неизвестно. От таких гадов надо очищать ряды в первую очередь.
–
– Це... фальшивка...., - уныло бросил парень с мегафоном.
– Кто сказал?
– взвился Шакура.
– Ты, Глущенко?! Не ожидал от тебя....-
Штеменко с любопытством наблюдал за парнем. Из командиров среднего звена, такой сто "баксов" в день, наверняка должен получать. Вот нынче цена дружбы. Впрочем, выхода у парня всё равно не было. Вскоре привели и Валерия. Точнее, сам пришёл, в сопровождении - у всех рожи мрачные, словно их кандидат Ющенко оказался не украинцем, а перекрашенным зулусом. Валера криво улыбался, глядя на Штеменко с наглостью необыкновенной. Только по этой, злобного и мстительного изгиба, улыбке Штеменко сразу понял, что встреча с гостем прошла удачно. Ничего другого от подлеца Громова и не ожидалось, но это уже не имело значения.