Мемориал
Шрифт:
В руке я держал помятый апельсин.
Ведьма не лгала. Человеку свойственно ошибаться, а значит, сеять вокруг себя зло, ведь любое зло — есть трагическая ошибка воли. Эти ошибки
Анатолий Костылев жил во мне.
И что теперь? Может, мне лучше умереть? Но не означает ли это сравняться с ним, предав дарованную мне Возможность?
А чтобы жить, необходимо не бояться заглянуть в себя. Как бы ни хотелось сделать вид, что там, внутри, всё хорошо. Как бы ни было страшно. Как бы ни хотелось забыть.
Вот куда нужно будет направлять Силу. Но есть ли она у меня?
Никуда не деться. Нужно пробовать.
И я попробовал.
И увидел удиравшего от меня человека в чёрном плаще. Он так бежал, что потерял свою шляпу.
— Он должен быть похоронен, — сказал я себе. — У меня в душе должно быть кладбище чёрных дней.
Сверху прямо на него рухнула огромная глыба полированного гранита, вдавив его глубоко в землю. Удивительно живые изображения оказались высечены на этом камне. Обезображенные лица Сергея и Кости с немым укором
— Помни, — сказала ведьма. — Ты можешь управлять своим телом. Это и означает, что ты жив. Другой вопрос — как ты воспользуешься этой возможностью. Ты уже знаешь — можно по-разному. Рядом всегда будут те, кому сможешь помочь только ты. И это будет очень трудно. Иногда убить человека кажется легче, чем сказать ему доброе слово. Это — одна из тайн жизни и смерти. Всё, что тебе нужно, всегда будет дано. Ищи вокруг себя. Ищи в себе. Ищи везде, ведь мир создан для живых! Но и мёртвые — тоже всегда рядом. Потому что смерть — это лишь иная форма жизни. Тени вернутся, если ты прекратишь этот поиск. Гранит зароков — не вечен. Помни это.
— Не забуду, — прошептал я в ответ. — Не смогу.
Все посторонние, лишние звуки исчезли, растворились, унеслись в никуда.
Я прислушался к тому, что осталось.
Вечный огонь памяти уже гудел, разгораясь, и где-то далеко-далеко звучала тихая печальная музыка.